– Кто это, кролик? – спросила я. Хотя уже знала ответ.

Ведь теперь они были так близко, что дрожала земля, и я увидела всадников и лошадей в тяжёлых доспехах, и ответ мне был уже не нужен.

– Его бандиты! – вскричал кролик. – Он отправил их, чтобы они тебя поймали! – И с этими словами он нырнул в густые заросли. – Значит, он знает, что ты здесь, – прошептал кролик, когда ветки сомкнулись и надо мной. – Он отправил их тебе навстречу.

Тут я подумала, что прятаться бессмысленно. Они прискачут, схватят меня и отвезут к Дикому.

Лошади были совсем рядом, и я чувствовала, как колотится моё сердце, будто готовясь разорваться на части.

– Они нас найдут, кролик! – прошептала я. – Они нас схватят, непременно схватят!

Раздался грохот копыт, их гул был невыносимо громким, как и ржание лошадей, и сквозь эти звуки я различала яростные крики бандитов, издаваемые жуткими голосами. Я зажала уши; я знала, что они меня найдут.

Но они проскакали мимо.

Когда я осознала, что грохот копыт стихает, как и голоса всадников, я не поверила своим ушам. Я обхватила голову руками, свернулась калачиком и осталась лежать среди веток.

– Они нас не заметили, – с облегчением вздохнул кролик. – Можешь выходить. На этот раз опасность миновала.

Но я не шевелилась. Они ведь могут вернуться в любой момент!

– Храбрый Воин! – воскликнул кролик. – Что ж, большое спасибо! Если ты теряешь голову при первом же столкновении с головорезами…

Тогда я подумала, что мне следовало бы вести себя так же отважно, как кролик, и, осторожно опустив руки, села.

Над равниной висел такой мрак, что уже нельзя было различить даже очертания редких деревьев и кустарников. Только далеко-далеко в небе ещё алело зарево пожара.

– Больше тебя никто не найдёт! – успокоил меня кролик. – Если не будешь вести себя совсем глупо. Уже слишком темно.

Издалека доносились едва слышные раскаты грома, и мне по-прежнему было страшно.

– Пока мы в безопасности, – повторил кролик. – До рассвета мы под прикрытием темноты. Если будем действовать благоразумно и осмотрительно, то за это время успеем дойти до кузницы.

Я выбралась из кустарника и последовала за ним через степь, и мы шли к огню, к зареву на горизонте, и постепенно стало казаться, что оно приближается.

Порой нам чудилось, что грохот копыт становится громче, но затем звук удалялся. Если мы будем действовать благоразумно и осмотрительно, его прислужники нас не найдут. По крайней мере, этой ночью.

Затем я вдруг кое-что вспомнила, остановилась и хлопнула себя по лбу.

– Кролик! – воскликнула я. – Ну и дурочка же я! – Как я могла забыть о зеркале?! Ведь в минуту опасности я могла запросто сбежать – достаточно было взглянуть в зеркало. Но тогда я об этом даже не подумала – я была парализована страхом и отчаянно пыталась спрятаться. – Нет, правда, кролик! У меня ведь есть зеркало! – Я полезла в карман, надеясь снова ощутить это приятное, надёжное чувство и снова поверить, что в любой момент могу вернуться домой.

Но в кармане было пусто. Зеркало пропало.

– Подожди, кролик! Остановись! – вскричала я. Теперь огонь был совсем близко, и я услышала над головой хлопанье крыльев. Птица следовала за нами. – Кролик, зеркало исчезло!

Кролик резко остановился и обернулся.

– Исчезло?! – воскликнул он.

И только тогда я по-настоящему поняла, что произошло. Только тогда, услышав в его голосе панику, я осознала, что это значит – остаться в Стране-по-ту-сторону без зеркала.

– Зеркало исчезло! – прошептала я, упала на землю и закрыла глаза.

Я находилась в Стране-по-ту-сторону и больше не могла вернуться домой! Я выступила в поход, чтобы сразиться с Деспотом, но больше не могла скрыться от преследующих меня головорезов. До этого всё было похоже на приключение, из которого я могла выйти в любой момент. А теперь это превратилось в настоящее безрассудство.

– Я хочу домой! – прошептала я. – Я хочу немедленно вернуться домой!

Но кролик не стал меня утешать.

– Как можно быть такой глупой! – негодовал он. – Как можно было потерять зеркало! Не исключено, что это единственный предмет, который помог бы тебе побороть Дикого! Без зеркала мы пропали!

– Мы его поищем, – с опаской произнесла я. Как-никак я была Храбрым Воином из пророчества! Не могло же всё закончиться так быстро и не могла же Страна-по-ту-сторону навеки перейти в руки Деспота лишь потому, что я потеряла зеркало. А ещё и ночи не прошло с тех пор, как я выступила в поход!

– Мы его поищем, кролик! Идём, помоги мне! – И я стала ощупывать руками землю впереди себя, сзади, справа и слева. Тьма была такая непроглядная, что я не видела ничего, кроме красного зарева на горизонте.

– Поищем! – фыркнул кролик. – И как же, позволь узнать? И где? Хочешь проползти через всю степь и перерыть её голыми руками? При том, что вокруг кишмя кишат приспешники Дикого?!

Я встала на ноги. Сквозь мрак доносился грохот копыт. Кролик прав: как мы найдём зеркало, если даже не знаем, где я его потеряла?

Оно могло остаться в кустах, куда мы шмыгнули, завидев головорезов, или валяться всего в трёх шагах от меня. Возможно, оно выпало из кармана в самом начале пути – или же в самом конце. Где бы оно ни находилось, мы не знаем, где оно, а ночь такая чёрная, и над равниной раздаётся топот копыт.

– Ты прав, кролик, – согласилась я. – Ночью мы его не найдём. – Я подумала, что нужно дождаться рассвета, но не удержалась и снова расплакалась. Я стояла одна в темноте, мне грозила опасность, и нужно было выполнить задание, для которого я слишком маленькая и, возможно, слишком трусливая.

Отвага, которую я ощущала, когда согласилась бороться с Деспотом, на самом деле была не моей отвагой: я чувствовала её лишь благодаря наличию зеркала и уверенности в том, что никогда не окажусь в реальной опасности. Всё это время я готовилась улизнуть, когда станет по-настоящему страшно, и сейчас я это поняла.

– Я же не могу этого сделать! – всхлипывала я. – И не хочу! – Я угодила в капкан, и теперь он захлопнулся. Я не хотела быть храброй!

– У нас есть шанс добраться до кузницы, – сказал кролик и ткнулся в меня своим влажным носом. – До того, как рассветёт. Там мы будем защищены от головорезов.

И хотя мой страх был безмерным, как и моё отчаяние, я знала, что кролик прав. Поэтому я вытерла слёзы и пошла за ним, к огню, напевая свою успокаивающую песенку, которую всегда напеваю, когда приходится в одиночку доставать что-то из подвала или возвращаться домой затемно. Я напеваю её всегда, когда мне одиноко или страшно. А более одиноко и страшно, чем в ту ночь в Каменистой Степи, мне ещё не было никогда.