— Правда? — с внезапно пыхнувшей надеждой спросила я.

— Правда, — усмехнулся человек, заслуживший (на время) называться Максимом Сергеевичем. — Подачу оценил тоже. Кстати, скотч очищать от стен, потолка и мебели будешь сама. Вот скажи, ты на что надеялась, Соколовская? Что я буду ползать по кабинету, пытаясь прочесть твой опус? Так зря. Креативный подход, конечно, меня впечатлил. Охранника, который все это снимал — тоже. Кстати, лучше не попадайся ему на глаза… хотя бы первое время.

Я нервно икнула, не сдержавшись.

— Скотч прозрачный, его не видно, — мрачно буркнула, нахохлившись. Старалась, старалась, по листочку расклеивала… а он? Никакого уважения. Фе!

— Хороший план, — похвала, кажется, даже искренняя, прилетела неожиданно. Я даже вздрогнула. У него что, «красная гвардия» перешла в наступление? Что за внезапные перемены настроения, а?

Максим Сергеевич… а вы случайно, ну, не того? Ну, не этого? Ну, которые из Тайланда и, пока с них кокосовую юбку не снимешь, не разберешь?

— Не особо-то вы на него повелись, — мрачно буркнула, с трудом удерживая желание залезть на стол и прощупать у мужчины наличие того самого, что отличает его мужественную фигуру от представительниц прекрасного полу.

И это я про кадык! А вы?

— Ну, почему же, — улыбнулся шеф так, что в груди что-то бухнулось. Ей, вот не надо замечать именно сейчас всю красоту начальственного лика! Не забываем о другом, не менее начальственном, и более красивом. — Если бы я пришел позже, мой эмоциональный мат, возможно, услышали бы и остальные работники. Но видишь ли в чем дело, Соколовская… По некоторым причинам, я вынужден приходить намного, намного раньше. Но, считай, попытка отомстить засчитана. Не думала перевестись в отдел к рекламщикам? Твой креатив там бы пригодился.

— Спасибо, нас и здесь неплохо кормят, — прошипела я скорее себе под нос, чем произнесла вслух. Но он услышал!

Точно вампир. Как пить дать!

Хотя нет, не дать. Стоит запомнить и записать — никогда и не за что не предлагать заместителю директора прохладительные напитки! С него станется сразу к шее приложиться. Упырь он, точно вам говорю!

— Зарплата у тебе намного ниже, — насмешливо напомнил шеф. — Ты на полставки. И я пока очень неуверен, что стоит переводить тебя на полную.

— Пока?

— Пока, — согласно кивнул Максим Сергеевич. А после, откинувшись на широкую кожаную спинку кресла, лениво поинтересовался. — Соколовская, вот, по-твоему, кто я такой?

— Заместитель директора, — непонимающе посмотрела я на него. — Разве нет?

Или да? Или нет? Или почему я чую всем дрожащим нутром, что дело наконец-то принимает серьезный оборот?

А я только настроилась на мелкие взаимные пакости…

Кайфоломщик вы, босс. Причем самый настоящий!

— Я с тебя балдею, Соколовская, — блин, ему моя фамилия приглянулась, что ли? — Дерзить ты догадалась. А поинтересоваться у окружающих, с кем связалась — нет?

Упс…

— Держи, — видя мою заминку, мне любезно швырнули на край стола ламинированный белый квадратик.

Ну и ладно. Мы люди не гордые, возьмем и прочитаем, какого Дракула нам тут попутным ветром занесло!

Итак, Максим Сергеевич Козырев, антикризисный управляющий, компания…

ЧТО-О-О?!

— О-ёй, — тихо пролепетала я, едва не уронив визитку и здорово побледнев. Вот это я попала… И не только я, вся фирма разом!

Антикризисный управляющий. Кризис-менеджер. Кризисный управляющий, арбитражный управляющий, «Пожарный директор»… У таких, как он, много названий, официальных и не очень. Но суть остается одинаковой.

Это высокопрофессиональный сотрудник, привлекающийся к работе, когда дела у предприятия или фирмы идут совсем плохо. Обычно, таковых назначает суд, чтобы определить, близко ли к банкротству находится бизнес. И антикризисный менеджер либо исправляет дело, либо продает его по самой высокой цене из всех возможных.

Но иногда таких людей нанимают, чтобы в корне изменить всё, и дать компании новый шанс. И вот такие люди — самые страшные! Им плевать на всё человеческое, на людей, амбиции и выслугу лет. Их дело — любыми способами вывести предприятие на новый уровень, а как и чем при этом придется жертвовать, совершенно не важно.

Ну, блин. Кто бы сомневался, что мое бесконечное «везение», да с Ромкиными талисманами, да достигнет апогея?

Кто самый везучий в мире? Я самый везучий в мире!

— Дошло, наконец, — добродушно ухмыльнулся наемный офисный гестаповец в дорогущей рубашке цвета «мокрый асфальт» с закатанными рукавами. — Тормозишь, Соколовская.

Угу. Купите, тормозной жидкости, Христа ради…

— Извиняться не буду, — процедила сквозь зубы, пытаясь не паниковать. А что? Мне уже явно терять нечего. Подамся в офисный ИГИЛ, так сказать! Хотя, шутка явно не удачная.

Как и вся моя жизнь, ага.

— И почему я не сомневался? — иронично выгнул брови мужчина. А потом вроде как окончательно решил поговорить всерьез. — Значит так. Ходить вокруг да около я не буду. Твоя должность висит на волоске, и ты сама это прекрасно понимаешь, девочка не глупая.

Сам ты… Девочка в брючках!

А вслух вместо этого шипение тихое и покорное:

— Угу…

— Но. Я оценил твой уровень знаний. Они почти идеальны. Но, опять же, «но». Как сотрудник, ты совершенно не приспособлена. И всерьез сомневаюсь, что все свои навыки ты сможешь применить на деловых встречах. Не пойми меня неправильно, Соколовская, но ты не производишь впечатления серьезного и ответственного работника. А твой вид и твои манеры просто нелепы. Это даже не смешно — выпускать тебя на переговоры с потенциальными клиентами, конкурентами или партнерами. Тебя же из-под стола не видно! И речь не о твоем росте, если ты не поняла.

Понял, не дурак. Был бы дурак…

Короче, мое и без того невысокое мнение о себе только что безжалостно растоптали, по нему попрыгали, да еще и поплевали сверху.

Спасибо шефу, самому гуманному шефу в мире!

А если серьезно, я и так не питала особых иллюзий. Сразу было понятно, что с новым руководством мы не сработаемся, и придется искать другое место заработка. Наши препирания были так, развлекаловкой напоследок. Ну, чтобы было, о чем вспомнить. И мне, и ему.

Какая уж тут продуктивная работа?

И все-таки… обидно!

— Так что же мне с тобой делать, Соколовская? — переплетя пальцы под подбородком, задумчиво поинтересовался шеф. Тоже мне, статуя мыслителя!

А то я не догадываюсь, что ты уже всё решил. Снова сцедим яду напоследок? Так зря, я тоже могу!

Хотя не. Не могу. Настроение такое… поганенькое-поганенькое. Даже о красавчике-директоре, истекающем кровушкой в архиве вспоминать неохота. Эх… вот, что с людьми сокращение проклятое делает!