Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько минут линия молчала, а потом раздался знакомый женский голос.
– Привет, Лили. Это Ким Стоун, – сказала инспектор.
– Привет, Ким, – ответила медсестра теплым голосом. – Здорово, что вы позвонили сегодня. У меня было предчувствие.
Эта женщина каждый раз говорила одно и то же, не изменяя ни одного слова. Ким звонила ей двенадцатого числа каждого месяца уже на протяжении шестнадцати лет.
– Ну, как она? – спросила Ким.
– Рождество прошло тихо, и ей, кажется, понравился хор…
– А приступы буйства?
– Нет, давно уже не было. Ее состояние вполне стабильно.
– Еще что-нибудь?
– Вчера она опять спрашивала о вас. Хотя она и не имеет понятия о датах, но создается впечатление, что она знает, когда вы должны позвонить, – сказала медсестра и немного помолчала. – Знаете, если вы захотите приехать и…
– Спасибо за информацию, Лили.
Стоун никогда не приезжала и никогда не приедет. Ее мать находилась в психиатрической лечебнице Грантли с тех пор, как Ким исполнилось шесть лет. Там же она и останется навсегда.
– Я скажу ей, что вы звонили.
Инспектор еще раз поблагодарила медсестру и разъединилась. Для Лили ее ежемесячные звонки выглядели как проверка состояния здоровья ее матери, и Ким никогда не пыталась ее в этом разубедить.
Но в действительности Стоун звонила для того, чтобы убедиться, что эта злобная сука-убийца надежно спрятана за решеткой.
– Итак, на чем мы стоим, ребята? Кев, что говорят в отделе розыска пропавших?
– Профессор Милтон только что развелся в третий раз, командир. Типа Саймона Коуэлла[17]. И все три его бывших отзываются о нем только в превосходных степенях. Собственных детей нет, но усыновил пятерых. Врагов не замечено.
– Когда он исчез?
– Последний раз его видели в среду. Его ассистентка в колледже подняла тревогу, когда профессор не появился в четверг утром. Он не выходил на связь ни с одним членом своей семьи, что, в его случае, довольно необычно.
– Раньше с ним подобное случалось?
– Если послушать его бывших, то он живая реинкарнация Ганди[18], – покачал головой Доусон. – Очень кроткий и мягкий. – Он сверился со своим блокнотом. – Последняя бывшая говорила с ним во вторник вечером, и он был очень взволнован тем, что получил, наконец, официальное разрешение на раскопки.
– Командир, я узнала кое-что об этом, – вступила в разговор Стейси. – Первый запрос профессор Милтон направил два года назад. В то время он получил более двадцати замечаний по проекту: все они касались вопросов культуры, окружающей среды и политики. Дальше этого я пока не продвинулась.
– Продолжай, Стейси, – кивнула Ким. – Брайант, а мы знаем точно, когда жертва общалась с профессором?
– Кортни прислала мне журнал телефонных разговоров, – ответил Брайант, протягивая бумагу. – Они говорили в среду, в течение двадцати минут около пяти тридцати вечера.
– Значит, все, что мы сейчас знаем, – это то, что жертва имела разговор с университетским профессором в среду вечером. – Ким сложила руки на груди. – И вот теперь она умерла, а профессор бесследно исчез.
Раздался стук в дверь, и на пороге появился констебль.
– Что вам нужно?! – рявкнула Стоун. Она ненавидела, когда кто-то прерывал ее брифинги.
– Мэм, пришел джентльмен, который хочет с вами переговорить.
Ким посмотрела на полицейского как на сумасшедшего.
– Я знаю, мэм, но он настаивает, что готов говорить только с вами, – принялся объяснять тот. – Он говорит, что он профессор…
Инспектор вскочила.
– Брайант, за мной, – распорядилась она, выходя из двери. – Стейс, узнай все, что возможно, об этой земле.
Она стала спускаться по ступенькам, и сержант еле поспевал за ней.
В приемной к ней подошел мужчина с окладистой бородой и копной вьющихся волос.
– Профессор Милтон? – уточнила Стоун.
Он прекратил потирать руки и протянул одну для рукопожатия.
Ким слегка коснулась ее и быстро возвратила владельцу.
– Прошу вас, пойдемте со мной.
Она провела мужчину по коридору в комнату № 1 для допросов, по пути отдавая новые распоряжения:
– Брайант, позвони в отдел розыска пропавших и сообщи им новость – пусть не теряют время. Что мы можем вам предложить, мистер Милтон?
– Чашку сладкого чая.
Брайант кивнул и закрыл за собой дверь.
– Очень многие беспокоились о вас, профессор, – заметила Стоун.
Ей не хотелось, чтобы ее слова прозвучали как укор, но она ненавидела, когда время полиции растрачивалось впустую. Его и так ни на что не хватало.
– Прошу прощения, инспектор, – понимающе кивнул археолог. – Я просто не знал, что мне делать. Всего несколько часов назад я связался с миссис Пирсон, и она рассказала мне о вашем посещении. А еще сказала, что вам можно доверять.
Ким была удивлена, что старая карга успела составить о ней такое мнение.
– Ну, и где же вы были? – спросила она. Это был не тот вопрос, который ей не терпелось задать, хотя, если б рядом с ней сидел Брайант, то он тоже посоветовал бы не торопиться. Было видно, что ученый дрожит и никак не может расцепить руки.
– В пансионе в Бармуте, – ответил он. – Мне необходимо было уехать.
– Но миссис Пирсон сказала нам, что в среду вы были на седьмом небе от счастья…
Мужчина кивнул, и в этот момент в комнату вошел Брайант. В руках он держал три пластиковых стаканчика и, усевшись, подал один из них профессору.
– Вы говорили в тот день с женщиной по имени Тереза Уайатт? – продолжила беседу Ким.
– Да, миссис Пирсон сказала мне, что вы интересовались именно ею. – Было видно, что археолог озадачен. – Но я не совсем уверен, что это как-то связано с тем, что случилось со мною позже.
Стоун не имела ни малейшего представления о том, что с ним случилось, но твердо знала, что Тереза позже превратилась в труп.
– Если это не секрет, зачем Тереза Уайатт вам звонила?
– Никакого секрета тут нет. Она спрашивала, принимаю ли я волонтеров на этот проект.
– И вы ответили?..
– Я ответил, что принимаю волонтеров, отучившихся в университете хотя бы год, – покачал головой профессор. – Мисс Уайатт интересовалась археологией, но не имела никаких специальных знаний. А о том, чтобы получить их до начала проекта в конце февраля, речи не шло.