— Вот, прошу вас.

Джонатан подошел к дивану и протянул Дженнифер стакан сока. Его лицо снова было непроницаемым. Усевшись в кресло, стоявшее напротив, он положил ногу на ногу и, сделав несколько глотков виски, снова обратился к Дженнифер.

— Надеюсь, у вас есть разрешение на проживание в коттедже? — спросил он.

— Конечно, — ответила Дженнифер, бросив на него возмущенный взгляд. Неужели он принял ее за воровку или бездомную бродяжку? — Джудит — моя коллега, мы вместе работаем.

Джонатан кивнул и поудобнее устроился в кресле. По-видимому, он ждал дальнейших объяснений. Но Дженнифер молча смотрела на него, не в силах отвести глаз от его точеного лица. Ей бы очень хотелось, чтобы он не был так хорош собой, сексапилен и самоуверен. Но как бы трудно ей ни было говорить с ним, она решила ответить на все его вопросы, в конце концов он спас ее, привез в свой дом, несмотря на явную антипатию к ней.

Глубоко вздохнув, Дженнифер продолжила:

— Я работаю с Джудит, как я уже сказала, и она…

— И чем вы занимаетесь? — перебил Джонатан.

— Простите?

— Вы сказали, что работаете вместе с Джудит, — нетерпеливо напомнил он. — В какой сфере?

— Я журналист. А Джудит секретарша главного редактора в нашем журнале. Издание небольшое, но со своим сложившимся кругом читателей, вернее читательниц, которым мы очень дорожим.

— Вы любите свою работу?

— Да, очень, — искренне сказала Дженнифер.

Пока она спала, Джонатан переоделся. Теперь на нем была клетчатая рубашка, и взгляд Дженнифер притягивали завитки черных волос, видневшиеся в его расстегнутом вороте. Судорожно сглотнув, Дженнифер заговорила:

— Несколько дней назад Джудит предложила мне провести рождественские каникулы в ее коттедже. И я… я сгоряча согласилась.

— Но зачем?

— Что — зачем? — не поняла Дженнифер.

— Зачем вы это сделали? Почему такой привлекательной девушке, как вы, взбрело в голову провести Рождество в одиночестве? Вы наверняка получили множество приглашений и могли бы весело отметить праздники, переходя из одной компании в другую.

Дженнифер не знала, как реагировать на его слова. С одной стороны, Джонатан сделал ей комплимент, но с другой — явно принимал ее за какую-то легкомысленную особу, помешанную на веселых вечеринках. Дженнифер внимательно вгляделась в лицо Джонатана, но оно оставалось бесстрастным и холодным. Невозможно было догадаться, что творится в душе этого человека.

— Меня заставили так поступить личные обстоятельства, — тщательно подбирая слова, промолвила Дженнифер.

Она, конечно, была благодарна Джонатану за то, что он спас ее, но не собиралась рассказывать этому высокомерному властному человеку печальную историю своей любви.

— А-а, — протянул он, — вот в чем дело. Понимаю.

Это замечание вывело Дженнифер из себя.

— И что именно вы поняли? — с вызовом осведомилась она, вскинув голову.

Залпом допив виски, Джонатан насмешливо взглянул на Дженнифер.

— То, что вы убежали от своего дружка.

Дженнифер возмутил тон, которым это было сказано. Джонатан, похоже, мнил себя очень проницательным.

— Ошибаетесь, — сердито буркнула она.

— В самом деле?

— В самом деле!

— Но ваш побег из города так или иначе связан с сердечными делами. — Это был не вопрос, а утверждение.

Дженнифер захотелось встать и ударить сидевшего перед ней самоуверенного всезнайку. Она почувствовала, как кровь прилила к щекам. Устремив на Джонатана негодующий взгляд, Дженнифер лихорадочно придумывала хлесткую язвительную фразу, которая могла бы задеть его за живое.

— У вас очень выразительное лицо, — спокойно заметил Джонатан, поднимаясь с кресла. Казалось, ему не было никакого дела до того, что Дженнифер пылает праведным гневом. — Я должен был догадаться еще там, на дороге, что вы не можете быть внучкой Тимоти.

— Почему? — Вопрос вырвался у Дженнифер помимо ее воли.

— Потому что, судя по рассказам Джереми, родственники Тимоти — люди холодные и равнодушные, — объяснил Джонатан. — А вы — воплощение огня и страсти.

Подойдя к буфету, он плеснул себе еще виски, а затем снова вернулся в кресло.

Дженнифер не могла отвести взгляд от его стройной фигуры. Нет, банкирам непозволительно быть столь привлекательными, иначе все их клиентки сойдут с ума.

Джонатан будоражил ее воображение. Дженнифер хотелось знать, женат ли он и есть ли у него дети. Человек, занимающий высокое положение в обществе и владеющий большим состоянием, на ее взгляд, не мог не иметь семьи. Может быть, у него уже и внуки есть? Обычно мужчины в возрасте Джонатана уже лысеют и обзаводятся солидным брюшком. Но, похоже, годы оказались не властны над Джонатаном. Дженнифер представила, как он в деловом костюме стремительно входит в офис и у всех работающих там женщин сладко замирают сердца.

Они наверняка обожают шефа. Да, вопреки — или, может быть, благодаря? — своей внешней суровости и беспристрастности он обладает непреодолимым обаянием. У него такой вид, будто он все на свете уже видел и познал и его теперь ничем не удивишь. Но Дженнифер удалось это сделать! Видели бы его подчиненные ошеломленное лицо своего босса, когда Рик сказал, что она — не Джудит Макгивен!

— Что это вас так забавляет? — неожиданно спросил Джонатан, и Дженнифер, к своему ужасу, поняла, что, очевидно, все ее мысли и чувства отражаются на лице.

— Забавляет? — удивленно переспросила она. — Не понимаю, что вы имеете в виду.

Джонатан пожал плечами.

— Впрочем, мне нет никакого дела до вашего настроения. Итак, кто этот парень, с которым вы повздорили?

— Я вовсе не упоминала ни о каком парне, — растерянно сказала Дженнифер.

— Да, но вы и не отрицали, что все дело в нем, — возразил он. — Итак, признавайтесь. Я требую этого на правах приютившего вас человека.

От возмущения Дженнифер хотела выплеснуть в это самодовольное лицо остатки сока, но она взяла себя в руки. Она видит этого человека в первый и в последний раз. Надо по возможности удовлетворить его любопытство и откланяться.

— Парень, о котором идет речь, — сказала она, — был моим женихом. Но сейчас он путешествует по Европе со своей подружкой, вместо того чтобы проводить со мной медовый месяц. Надеюсь, вам все понятно? О, я вижу, моя история пришлась вам по душе!

Дженнифер видела, что Джонатан удивлен и даже находится в некотором замешательстве. Но ей, сказать по правде, это не доставило никакого удовольствия.

Джонатан вдруг выпрямился в кресле и взглянул на Дженнифер с сочувствием, которое, впрочем, она сочла наигранным.

— Простите, — сказал он.