Эдуардо пожал плечами:

Лес... Я никогда не ходил по этой тропинке. Даже не представляю, куда она ведет.

Вы это серьезно? А мне, если я оказываюсь в незнакомом месте и вижу, что дорога куда-то поворачивает, особенно за городом, всегда интересно: какое приключение может ждать за этим поворотом? А вам совершенно не любопытно? — Она резко остановилась, недоверчиво качая головой.

Пока не было любопытно, — признался он. — Что касается приключений... я лично их не очень жажду. — Эдуардо почти машинально опустил взгляд на свою изуродованную ногу и трость, на которую опирался.

Из-за вашей ноги? — догадалась Марианна.

До этого момента она была невероятно деликатна, ничего не спрашивая о его травме. Но сейчас он сам, пусть и ненамеренно, привлек к своему увечью внимание девушки. И страшно разозлился за это на себя.

Большая черная ворона, каркая, низко пролетела над ними. Резкий неприятным звук только усилил раздражение Эдуардо. Не хватало только потерять над собой контроль!

Погода, похоже, ухудшается. Наверное, нам лучше вернуться домой. — Его тон показался даже ему самому слишком холодным.

Нога сильно болит? — В глазах Марианны светилась ласковая забота.

Эдуардо заволновался. Снег густыми хлопьями падал на них, превращая их в живых снеговиков.

Я не хотел бы это обсуждать, если вы не возражаете.

Я спросила только потому, что беспокоюсь!

Тогда, пожалуйста, не беспокойтесь!

Прошу прощения, если вам показалось, будто я внедряюсь в ваше личное пространство. Я не хотела. Я просто... понимаете... если вы больны и это что-то серьезное, возможно, мне лучше было бы узнать о вашей болезни?

Вот тут вы ошибаетесь! — Теперь Эдуардо просто пришел в ярость. Он злился на нее и на себя. Прежде всего за то, что предложил ей сопровождать его. — Я слышал, дети алкоголиков часто испытывают потребность выявлять и решать проблемы других людей. Пожалуйста, не пытайтесь решить мою проблему!

С этими словами Эдуардо неожиданно для самого себя повернул назад к мостику, через который они только что перешли. Он уже открыто злился, потому что потерял контроль над собой и задел ни в чем не повинную Марианну.

Ее отец-алкоголик либо уже покинул этот свет, либо валялся сейчас пьяный где-то под лондонским мостом.

Эта девочка получила травму — ее растили родители, которые оказались настолько эгоистичны, что даже не заметили страданий своей дочери. Иначе почему ей пришлось зарабатывать себе на жизнь игрой и пением на улице? Он просто не имел права обижать ее так, каким бы рассерженным ни был!

Эдуардо даже не пришло в голову, что сейчас он осудил себя больше, чем когда-либо. Кроме дня, когда произошла трагедия.

В тот день он возненавидел себя.

Марианна, наверное, уже в десятый раз терла одно и то же пятно на огромном буфете красного дерева. В голове у нее все крутились слова Эдуардо: «Я слышал, дети алкоголиков часто чувствуют потребность выявлять и решать проблемы других людей...» Эти слова, произнесенные в столь грубой форме, указали Марианне ее место. К тому же они снова направили ее мысли в прошлое... Но на этот раз в пугающее новое русло. Неужели именно это она и пыталась делать со всеми, кого любила? Решать их проблемы? Как будто чувствовала, что недостойна счастья, пока не уладит проблемы всех остальных?..

Не потому ли она и осталась с отцом, вместо того чтобы попытать счастья со своей матерью в новой стране и не в таких жалких условиях, в которых жила столь долго? Ее мать продолжала писать ей, умоляя приехать в Калифорнию — к ней и Джеффу, ее новому мужу. Особенно сейчас, когда Доналд ушел из жизни... В своем последнем ответном письме, которое Марианна отправила матери девять месяцев назад, она написала, что хочет остаться в Англии, в глубине души понимая: «На случай, если вдруг понадоблюсь отцу...»

Но вот уже три года как Марианна не видела своего отца...

Теперь, когда он превратился в настоящего бродягу, найти его было трудно. Постоянное беспокойство и безуспешные поиски не давали ничего, лишь вконец изматывали ее. Может быть, существовала какая- то организация, которая могла бы ей помочь найти отца? И уж не попал ли он в больницу? А может...

Стараясь не думать о плохом, Марианна принялась грызть ноготь и тут же ощутила горький вкус средства для полировки.

Марианна?

Рикардо... извините, я не слышала, как вы вошли.

Она почти закончила убираться в библиотеке — красивой большой комнате с натертым до блеска паркетным полом, экзотическими коврами и книжными полками, плотно заставленными книгами. Их, как рассказывал ей Рикардо, показывая дом, привезли на теплоходе из Бразилии.

Молодой человек остановился у порога и скрестил руки на груди:

Мистер де Сауза хотел бы выпить кофе. Я мог бы приготовить ему кофе и сам, но он попросил об этом вас.

Разумеется, я приготовлю! — Забрав мягкую тряпку для пыли и средство для полировки, Марианна направилась к двери, но на полпути остановилась, нахмурилась и пожала плечами. — По-моему, он сердит на меня, Рикардо.

За что?

Я спросила насчет его ноги — результат ли это болезни или чего-то еще? Ему не понравился мой вопрос, и он на меня рассердился. Боюсь, как бы мистер де Сауза не подумал, что я сую свой нос куда не надо.

Легкая складка пролегла между темными бровями рикардо.

Вам надо знать кое-что относительно Эдуардо де Сауза. Это человек, который... — Рикардо на мгновение поднял глаза к небу, словно подыскивая правильные слова и думая, как получше выразить то, что он хотел, на неродном языке. — Это человек, который не любит, чтобы люди интересовались его личной жизнью. Если он решил не объяснять чего- то, значит, на то у него есть причины. И я прошу вас считаться с этими причинами, даже если вам очень хочется все узнать.

Но ведь я считаюсь! Он действительно не хочет, чтобы вторгались в его личную жизнь, и я, видит Бог, понимаю его. Но скажите мне, что плохого в том, если меня волнует, когда кто-то переживает боль или какие-то трудности?

У вас доброе сердце, Марианна, и в этом, конечно, нет ничего преступного. Вам надо просто все делать постепенно. Эдуардо вскоре увидит, что вы искренний человек и не хотите доставлять ему неприятности. — Теперь Рикардо улыбался.

Марианна немного успокоилась, но все же ей было не по себе — она вот-вот снова увидится лицом к лицу со своим работодателем и наверняка прочтет подозрение и недоверие в его глазах.

* * *

Надеюсь, я не заставила вас ждать слишком долго. Я принесла вам не только кофе, но и печенье.

Войдя в гостиную, в которой горел камин, Марианна поставила на кофейный столик перед Эдуардо круглый поднос, дожидаясь, когда он сложит газету, которую читал, и положит ее рядом с собой на диван. Он взъерошил свои волосы, потом потер подбородок, покрытый легкой щетиной, что делало его менее респектабельным. Рукава толстого свитера были закатаны до локтя, и она заметила легкий темно-русый пушок, покрывающий его кожу...