Инвер подошел к Рейгару и попытался запрыгнуть на спинку кресла, но вдруг, согнувшись, схватился за бок и со свистом втянул в себя воздух, тут же окончательно проснувшись.

– Что такое, Инвер? У тебя что-то болит? – тут же обернулась Венус. Помятое лицо её тут приняло сосредоточенное выражение, а взгляд из рассеянного стал пристальным.

– Да нет, все в порядке. Неловко развернулся и приложился об угол кровати. Уже почти прошло, там только небольшой синяк. Сложно в полутьме ориентироваться в чужом доме. Ничего, привыкну со временем.

– Тебе точно не нужна помощь? – спросила Венус, с неподдельной заботой глядя на бок парня. Тот отошел за кресло, словно боялся, что девушка увидит его синяк сквозь черную рубашку.

– Точно, точно. Спасибо, но уже почти не болит.

Рей всё ещё боролся со сном и периодически проигрывал. Однако, когда к нему подошла Анагон и как бы невзначай поправила загнувшийся ворот светло-коричневой рубашки, парень отчего-то покраснел и заёрзал на кресле.

– Это рубашка Энея? – девушка, казалось, не заметила его смущения.

– Да. Утром нашел на входе в комнату. Не думал, что у этого скелета найдется что-нибудь моего размера. Он и штаны принес, – воин ущипнул себя за черную штанину. Брюки были явно ему коротковаты, но, безусловно, чище и опрятнее старых штанов Рейгара.

Тем временем Венус забралась на подоконник и пыталась дотянуться до пышной ветки сирени, глядящей прямо в открытое окно. Наконец, ей это удалось. Запах потревоженных цветов распространился по комнате. Анагон глубоко вдохнула, и лицо ее расплылось в блаженной улыбке.

– Цветы любишь? – поинтересовалась Анагон.

– Они полезные, в большинстве своем. А у этих просто цвет красивый, – девушка приложила ветку к лицу. Лилово-сиреневый оттенок цветов чудно подходил к ее темно-серым глазам.

– … А я люблю, – уже ни к кому не обращаясь шепнула девушка. И тут из потухшего за ночь камина, на который она запрыгнула, вылетела стая огненных бабочек и, взлетев под потолок, осыпалась вниз лепестками и исчезла, не касаясь ковра.

– Вау… – выдохнул Рей. – Как ты это…

– Шутовское искусство. Ничего интересного, – поправляя волосы, бросила Анагон, но можно было заметить, что ей была приятна похвала.

– Позволь тебе возразить, – усмехнулся легат. – Это завораживает.

Девушка довольно улыбнулась.

– Кстати, Рейгар, у тебя из-под двери вчера ночью дуло. Тоже душно было? Окно открывал?

– Душно? Смеёшься? Да я чуть не замерз! Сквозняк жуткий и непонятно откуда! Я уже все окна проверил, все плотно закрыто, но все равно дуло ужасно. Стоп… А что ты делала вчера ночью у моей двери? – улыбнулся Рей. – Караулила?

– Очень надо! – дурашливо прищурилась Анагон. – У меня в комнате кошмарно жарко было. Решила на балкон выйти, проветриться, – усмехнулась девушка, глядя на Инвера.

Художник: Ксения Князева Сергеевна

– Да, великие мыслят одинаково, – на лице Инвера появилась вчерашняя ненастоящая улыбка, от вида которой Анагон вновь поёжилась.

– Я слышала – у дураков мысли сходятся.

– Ахах, тоже верно! – засмеялся Рей. Инвер, ничего не отвечая, отвернулся, но Анагон успела заметить тень презрения скользнувшего по его лицу. «Ах, простите, я, кажется, задела его королевское высочество! Жуткий гордец этот Инвер».

– Инвер, ты тоже не спал ночью? – спросила Венус.

– Да, уу меня пыльно в комнате было. Задохнууться недолго. Прямо как в пустыне. Правда, я никогда не был в пустыне, но верю, что моя комната вчера была ее маленькой копией.

– А у меня сыро – жуть просто. Всю ночь с потолка капало. Я нашла в комнате какой-то тазик, подставила там, где капало, так к утру целый таз воды был! – развела руками Венус.

За их спинами раздались быстрые шаги. Легаты обернулись и увидели Энея. Тан был явно чем-то рассержен. Венус испуганно поежилась и спрыгнула с подоконника. Анагон продолжила сидеть на камине, но болтать ногами перестала.

– Слушаю вас и поражаюсь – это владельцы Стихий? Люди, жалующиеся на пыль, на сырость, духоту и сквозняки? Честно, я от вас большего ожидал. У вас сегодня первое задание – а вы бабочек пускаете, – Эней презрительно покачал головой.

– Ну не всем же быть занудными стариками в теле тридцатилетнего парня, – шепнул Рей, проходя мимо Венус. Та неуверенно улыбнулась.

– Ладно. Ваше первое задание – перехватить сообщение отряда Шейма, это город западных земель. Гонцы отправляются в Тьяго и пройдут через Острый мост сегодня с восьми до десяти утра.

– Сколько их будет? – быстро спросил Инвер. Глаза его заблестели, как только тан заговорил о задании.

– Трое. Гонцов придется убить. Сообщение принесёте мне сюда.

– Зачем их убивать? Почему нельзя отказаться от кровопролития хотя бы сейчас? Не во время сражения? – Анагон недовольно сморщилась.

– Как только вы их отпустите, они побегут к себе в Шейм и доложат об этом. И Шейм пошлет их еще раз, и так до тех пор, пока послание не будет доставлено. В какой-то момент мы можем прозевать гонцов, и Тьяго получит приказ. А если мы перехватим послание, то наши главнокомандующие смогут его подделать, тем самым перехватив инициативу и сыграв себе на руку. Неужели это непонятно, легат?

– Мне лишь непонятно всеобщее желание убивать, тан-ректор, и все, – Анагон отошла от легатов и надолго замолкла.

– Как добраться до моста знаете? – обратился Эней к остальным.

– Я знаю, – откликнулся Рей. – Я тут все обходил после побега. А на Остром мосту я чуть было не попался галифаксам. Второй раз.

– Хорошо. Есть вопросы? Если нет, то отправляйтесь. Путь неблизкий, – тан говорил отрывисто, и, если не бесстрастное выражение его лица, можно было подумать, что он волнуется.

– А почему вы с нами не идёте? Вы же наш тан-ректор, – спросила Венус. – Обычно таны сопровождают своих легатов, особенно на первых заданиях.

– Сами справимся, – прошипел Инвер, который еще злился из-за слов Энея – про владельцев Стихий.

– Действительно. Вы были собраны в группу для выполнения особых заданий, а не отправлены как пушечное мясо на передовую, значит, ваши способности оценили достаточно высоко. Попробуйте хоть что-то сделать. Если уж совсем будет невмоготу – убегайте. И пусть это задание будет вашим вступительным экзаменом, – отдал последнее наставление тан.

Инвер тут же вскочил и, обогнув тана, вышел из комнаты, на ходу оправляя плотный кожаный пояс, перехватывающий его талию. Легаты вышли следом.

– Ой, да не дуйся ты! – пихнул Инвера в бок Рей, когда они очутились на улице. Воин скривился от боли, но промолчал. – Мне тоже неприятно было, пережил же!