Что она делает? Он еще не готов приводить Лору на семейные вечера.

– Тебе что-нибудь нужно? – нахмурился он.

Карина протянула ему бумаги:

– Вот отчеты. «Янки» выиграли. На втором этаже смотрели игру, Уэйн засветился на фото.

– Придется тебе сделать ему выговор.

– Я с ним завтра поговорю.

– В следующий раз, когда он скажется больным, проверь сначала программу бейсбольных матчей. И узнай, не с похмелья ли он хворает.

– Поняла.

Эта деловитость удивляла не меньше, чем ее холодная выдержка. Сколько бы дел Макс на нее ни взваливал, Карина никогда не жаловалась. За считаные недели она очаровала весь персонал своим добрым сердцем и чувством юмора.

– Я слышал, ты и Тому сегодня позволила уйти пораньше. А мне нужны данные по продажам. Какая у него нашлась отговорка?

– Не хотел пропустить концерт у сына в школе. – Она даже глазом не моргнула. – Я говорила с Эдвардом, он поможет мне с данными, они будут у тебя не позже чем через час.

– Хорошо. Сегодня тебе опять придется задержаться.

– Конечно.

Дверь снова открылась, и вошел Эдвард. Кабинет Макса уже начинал походить на Большой Центральный вокзал.

– Привет, босс. Слышал, тебе нужны отчеты по продажам.

– Они были нужны еще несколько часов назад.

– Мы с Кариной как раз сейчас над этим работаем. – Эдвард улыбнулся Лоре, и Карина представила их друг другу, не дожидаясь, пока это сделает Макс. Они болтали, словно не в офисе, а за чаем в семейном кругу.

– Я так понимаю, увидимся на вечеринке. Давайте постараемся сесть рядом, – предложил Эдвард.

– Рядом? – приподнял бровь Макс. – А ты что, тоже идешь?

– Конечно, – усмехнулся Эдвард. – И не один, а с Кариной.

Макс увидел, как его ассистентка интимно улыбается его специалисту по продажам. Можно подумать, она тоже собирается на этой вечеринке совместить бизнес с удовольствием. Он представил себе, что Карина спит с Эдвардом, и в нем шевельнулось раздражение. Черт побери, она его вообще слушает или нет? Макс еле сдерживал гнев. Пора с ней еще раз хорошенько поговорить. И на этот раз понастойчивее. Макс проводил Лору с Эдвардом и сделал Карине знак остаться.

– Эта Лора, кажется, очень милая.

– Милая, да. – Он пытался пробить взглядом ее вежливую броню, но безуспешно. – Я удивлен, что ты собираешься на вечеринку с деловым партнером.

– Многие сотрудники идут на эту вечеринку вместе.

Ее равнодушный тон задел Макса, и он продолжал:

– Ты ясно дала понять, что я не должен встревать в твои личные дела. Но меня беспокоит твоя репутация в «Милой Мэгги».

– Чем же?

Хм! Легкая дрожь в ее руках наконец унялась. Эта ее новая способность владеть своими эмоциями пробуждала в нем инстинкт доминирования.

– Ты одна из учредителей компании. Нельзя допускать, чтобы в офисе о тебе пошли слухи как о… доступной женщине.

Щеки у Карины вспыхнули, но она осталась невозмутимой.

– Доступной? Одно свидание – и я уже стала шлюхой, которая спит со всем офисом, так?

Макса чуть не передернуло, но он удержался.

– Сплетни расползаются быстро. Я вижу, Итан из бухгалтерии уже ходит за тобой по пятам, как дрессированный щенок. Ты что, и с ним тоже встречаешься?

Ее медленная улыбка обескуражила его.

– Непременно хочешь знать?

Макс пристально вглядывался в эту женщину, обернувшуюся незнакомкой.

– Я забочусь о твоей карьере. Я тебе много раз повторял: в Америке мужчины совсем другие. Я хочу, чтобы ты была осторожна. Capisce?

– Макс, ты проявляешь ко мне больше неуважения, чем любой мужчина, который хотел бы затащить меня в постель. – Карина едва заметно задыхалась, но по-прежнему владела собой. Ни один локон не выбился из ее убийственно аккуратной прически. В миндалевидных глазах угадывался скрытый огонь, с которым ему так не терпелось поиграть. – Когда у мужчины только физиологические потребности, с ним все просто. А ты со своим изощренным мозгом манипулируешь людьми. Подстраиваешь женщинам ловушки, как на охоте. Ты любишь все контролировать, чтобы никто не пострадал, так ведь? Но бедная Лора уже влюбилась в тебя, а ты ее даже на ужин не хочешь пригласить.

Merda![8]И когда она успела стать такой ехидной?

– Лора знает правила игры. А ты не знаешь.

Карина невесело рассмеялась и подошла ближе. Ее пальцы с вишнево-красными ногтями ухватили Макса за галстук предельно пренебрежительным жестом.

– Я теперь сама устанавливаю правила. И я честнее тебя. – (От ее запаха ему захотелось закружиться волчком, как собаке, которая ловит собственный хвост.) – Сам-то ты на серьезные отношения не решишься даже под страхом смерти, вот и цепляешься ко мне. Хороший способ развлечься, но в этот раз не сработает.

– Ты ничего не знаешь обо мне и о моих отношениях с женщинами. Я всего лишь стараюсь вразумить молодую девушку, которая еще только учится. Как Майкл меня и просил.

Последний выстрел попал в цель. Карина вся так и ощетинилась от злости. Она уже балансировала на грани своего знаменитого взрывного темперамента, Макс приготовился к сцене – и почти с радостью ждал ее. Такую Карину он знал и мог с ней справиться.

Но она удержалась на грани и взглянула на него почти с жалостью. Отступила на несколько шагов назад. Прямой покрой ее черного пиджака только подчеркивал чувственные линии бедер и груди – соблазнительный контраст, при виде которого у Макса твердело в паху и шла кру́гом голова.

– Если тебе так хочется в это поверить, чтобы спокойно спать по ночам, на здоровье. Тешься какими хочешь иллюзиями, но знай одно. Меня больше не интересуют твои дела, Макс. Меня волнуют не твои отношения с женщинами, а мои с мужчинами. И если я захочу трахнуться с кем угодно в свободное от работы время, не лезь в это. Потому что я-то не хочу спокойно спать по ночам. – Она улыбнулась. – Больше не хочу. – Ее каблуки зацокали по полированному дереву. – Если понадоблюсь, я в бухгалтерии.

Какое-то время Макс неподвижно смотрел на захлопнувшуюся дверь. Это уже не просто девушка, это настоящая Ева. Выходит, у него проблема посерьезнее, чем ему казалось. Он снова взял себя в руки и подумал: откуда это ощущение пустоты внутри? Не зная, как от него отделаться, Макс жадно выпил воды и переключился на другие заботы.

Ему ведь не привыкать.

Карина прошлась по маленькой квартирке. На ковре серого цвета с красноватым отливом громоздились картонные коробки, в кухне места осталось ровно столько, чтобы человек с приличными бедрами мог туда кое-как втиснуться. Канареечно-желтый футон выделялся ярким пятном и словно продолжал ряд висевших на стене сумасшедших акварелей. Художнику явно не приходилось рассчитывать на персональную выставку, но картины хотя бы веселенькие, и разглядывать их интересно. В огромные окна виден целый строй высоченных деревьев, словно в каком-нибудь суперсовременном доме-дереве из фантастического фильма.