– Господи, на малой арене?! – заставив проходивших мимо людей обернуться, с ужасом вскрикнула Юна, словно знала об этом месте страшную тайну. Вроде той, что все девушки, подписавшиеся на дуэль с северянами, обязательно заканчивали жизнь разоренными лавочницами и с пальцами, потерявшими чувствительность от едкого сока аскарома.

 – А что не так с этой ареной? – немедленно почуяла я подвох.

 – Понятия не имею, - покачала подруга головой. – Я даже не знаю, где она находится.

 Пространство рассек часовой бой, созывающий студентов на последнее занятие первого учебного дня. Из внутреннего двора к дверям ринулся народ.

 – Идем? - Я приобняла ее за плечи и утянула по направлению к башне факультета языкознания. Юна послушно зашагала рядом, но все-таки спросила:

 — Но как же поединок? Ты что-нибудь знаешь о турнирной магии?

 — Ничего! Но поединок в пятницу, а северный диалект сейчас. Если из-за пропусков я и с куратором наживу проблем, то точно не дотяну до конца полугодия.

 Языковой курс вела совсем молоденькая преподавательница, по виду чуть старше студентов. Она не сказала ни слова, когда мы с Юной,тихонечко поскребясь в дверь, быстренько заняли свободные места в разных концах кабинета. Усевшись на последней парте в углу, я оказалась практически невидимой для преподавателя. Пока остальных шай-эрцев третировали вопросами по грамматике, я в мрачных красках представляла гипотетическое возвращение домой.

 Мама безусловно обрадуется, что ни одна стихия не успела испортить дочери цвет волос благородного оттенка «вороновое крыло», а папа придет в ярость и лично запишет меня на бытовую магию.

 После королевской службы, выдрессировав три тысячи домовых духов и поставив в горных аулах три сотни защитных контуров от диких виверн, я уйду на покой и открою собственную магическую лавку. Буду продавать укрепляющие эликсиры, выжимать сок из ягод аскарома, восполняющего магического потери,и катать собственными руками энергетические шарики галькоу. Правда, я пока понятия не имею, как их делают, но без сомнений меня научат. На бытовой магии в принципе обучают весьма приземленным вещам.

 Если что, я вовсе не считаю, будто держать магическую лавку зазорно. Все лавочники на нашей улице очень милые люди и дают скидки постоянным покупателям. Просто продажи – и это доказанный факт – не самая моя сильная сторона.

 Когда нам с Мейзом было по девять, мы прoдавали амулеты из храма божественного слепца на Птичьей площади и планировали пожертвовать вырученные деньги приюту бездомных химер. Стыдно вспомнить, но я умудрилась доплатить какой-то ушлой тетушке четыре сантима, чтобы та купила амулет – за два. До сих пор от себя в шоке! Особенно, учитывая, что никогда не испытывала проблем с арифметикой.

 – Как ваше имя?

 Внезапно я осознала , что абсолютно все повернулись в мою сторону. Угол аудитории из слепой зоны превратился в самую просматриваемую. Преподавательница приветливо кивнула, поторапливая.

 – Адель Роуз, госпожа профессор, - выпалила я на шай-эрсқом языке.

 – Если бы вы не опоздали,то услышали главное правило этого курса: в кабинете языкознания мы говорим только на северном королевском диалекте.

 – Простите, мастреса прoфессор.

 – Вы очень смелая, Адель! – похвалила меня она.

 Опять?! Да я даже не шевелилась!

 – Я? - на всякий уточнила у преподавательницы.

 – Выбрать классическую поэзию Норсента темой эссе – потрясающая воображение смелость! Думала , никто не возьмется, но вы подняли руку. Удивлена!

 Α уж как я удивлена, словами не передать! Особенно словами на северном диалекте. Когда только успела? С другой стороны , если мозг не подает сигналов присутствия,то тело начинает жить собственной жизнью. Удивительно, как подняла одну руку, а не две.

 – Искренне восхищена! – продолжала петь дифирамбы преподавательница, словно не замечая ужаса, проступившего у меня на лице (точно проступил, зуб даю). - И не стесняйтесь обращаться ко мне за помощью в подборе литературы. Я испытываю безмерную страсть к классической поэзии.

 – Спасибо.

 – Кто ваш любимый поэт?

 Да вы шутите, госпожа преподаватель! Они все нелюбимые!

 Кое-как я выудила из памяти пару имен из школьного курса по чтению в старших классах. От натуги по спине побежала капля пота,и захотелось расстегнуть пару верхних пуговиц на рубашке.

 – Вы уж постарайтесь, мастреса Роуз! – подбодрила меня преподаватель. - Рассчитываю на вас.

 Начинаю склоняться к мысли, что Ваэрд сделает мне большое одолжение, если прикончит на дуэли. Все равно добьют мертвые классики северного полуострова. В голове неожиданно всплыла старая шутка: «Вы не любите Норсентскую классическую поэзию? Вы просто никогда не читали этих стихов у надгробья злейшего врага!»

За время занятия на турнирной доске произошли изменения. Мы с Юной обнаружили их, когда сразу после практикума спустились в столовую. Конечно, лучше бы список дуэлянтов этой недели пополнился парой десятков имен, но кроме нас с Гарретом других талантов не нашлось. Видимо, народ терпел, что бы в полной мере насладиться нашим совместным позором. Но кто-то педантично исправил ошибку в моей фамилии, а под именем противника пририсовал мелом двухзначный шифр.

 – Поздравляю, подруга! – вставший рядом с нами Мейз, громко захлопал в ладоши у меня над ухом. - Как ты умудрилась?

 – Слово за слово… – вздохнула я, отталкивая его руки. – Кстати, что за порядковый номер под именем Ваэрда?

 – Ставки.

 Другими словами, они еще и тотализатор устроили. Куда магистры смотрят, когда у них тут академия в натуральный игорный дом превращается?

 – Почему под моим именем нет ни одной ставки? - возмутилась я, указав пальцем на доску.

 – Ты рассчитываешь победить? - скосил он глаза.

  – Поставь завтра!

 – Я уже поставил, – дернул головой Мейз.

 – Мейз Эйбл, мы знакомы с рождения, а ты за какой-то час успел поставить на моего противника?! Вот сейчас ты меня по–настоящему расстроил! В следующий раз, когда сляжешь с горловой жабой, не буду тебе кружки с горячим бульоном из кухни таскать. Понял? – проворчала я и, развернувшись на пятках, замаршировалa в столовую.

 – Эдди, подожди меня! – Юна припустила следом.

 Свободных столов не нашлось,и нам с соседкой пришлось скромно пристроиться к северянам на два последних свободных стула. Но не успели мы разместиться, как сотрапезники подхватили подносы и быстро освободили места.

 – Смотрю, ты мне пространство расчистила. - Мейз без зазрения совести уселся рядом.

 — Не заметил, что я тебя подчеркнуто игнорирую?