— Мы никогда по-настоящему не владели этими землями. Мы два раза пытались переделать мир по своему образу и подобию и потерпели неудачу. Но миру все равно стало лучше от этого. А кому стало лучше от ваших, континентальных империй?

Я начал злиться. По-настоящему.

— Знаешь, я бывал пару раз в Индии, совсем недавно. И в Пакистане тоже. Что вы им оставили? Крикет?

— Как насчет демократии?

— А как насчет железных дорог? Ты путешествовал по пакистанским или индийским дорогам? Знаешь, какой это звездец? Нет, не знаешь. Срач на вокзалах, срач на путях, срач везде. Вагоны маленькие, останавливаются на стоянки по три, по пять часов на кой то черт. Нормальных дорог нет, энергетики нет, ни хрена нет. Посмотри, что мы оставили? Мы же полконтинента, б…, отстроили. От себя отрывали, сами не жили, других, б…, поднимали. Из г…а, из хижин, из болезней. Ты видел русские деревни в какой-то сотке километров от Москвы? Это же п…ц. А за все хорошее — нам в лицо плюют теперь. Вы в том числе!

Виздом пожал плечами

— Я же сказал, вам не понять

— Да уж, не понять. Это точно.

Утиный пирог был вкусным. Не знаю, почему у нас так не готовят.

— Давай так — попробуем доверять друг другу. Как бы трудно это не было. Но — до первого раза.

— Что это значит?

— Как только кто-то из нас ловит другого на лжи или кидке — он решает, стоит дальше доверять или нет. И обещанием он больше не связан.

— Что такое кидок? — спросил после нескольких секунд молчания Виздом. Это слово я произнес по-русски.

— Это когда ты поворачиваешься к кому-то спиной, а он тотчас начинает трахать тебя в задницу. Так понятнее?

— О, да. Теперь да. Вполне.

* * *

Перед тем, как заселяться в отель — надо было съездить в посольство. Виздом подвез меня, сказал, что попробует самостоятельно прокачать ситуацию через пару полицейских участков центрального Лондона. Идея, в общем-то, неплохая. Договорились, если ничего не случится, встретиться завтра у отеля.

Посольство Российской Федерации — располагалось на Кенсингтон Палас Гарден, в здании под номером тринадцать. Это почтовая зона W8 — довольно престижно, но не так как, к примеру, SW1 — Белгравия. Или W1 — Мейфер. Там стоимость недвижимости растет даже сейчас, после Брекзита.

У здания стояла полицейская машина. Кого у здания не было, так это репортеров. И это было хорошо. Если репортеры пронюхают, что в Лондоне идет охота за беглым полковником российской разведки — произойдет настоящая катастрофа.

Народа в посольстве было откровенно немного. Недавно опять обменялись взаимными высылками. Меня принял резидент — сухощавый, с бородой. Типичный британец на вид. Отрекомендовался как Лев Иванович. Он был явно недоволен тем, что происходит и я его понимал.

— Я получил сообщение насчет вас. При необходимости мы все переходим в ваше подчинение.

…

— Это действительно так серьезно?

— Полагаю, этого не потребуется — сказал я — сам справлюсь. Просто постарайтесь не допустить попадания всего этого дерьма в прессу

Резидент немного смягчился

— Если попадет, то не от нас. У репортеров есть стукачи во всех учреждениях страны. Вам машина нужна?

— Обойдусь каршерингом.

— Как знаете. Еще что-то?

— Нет, ничего. Чем меньше я буду контактировать с вами, тем лучше. В этом городе русских особенно любят.

— Да уж — сказал резидент — знаете какую шутку я слышал? Как лучше всего отделаться от бандита в переулке? Сымитировать русский акцент

Смешно не было. Хотя… не могут уважать, так пусть хоть боятся.

— Теперь так — сказал я — все остальное строго между нами. Фамилия бежавшего Лосев. Что-то вам говорит?

Резидент отрицательно покачал головой

— Я могу посмотреть по спискам визитеров… но…

— Не надо — остановил его я — посольство последнее место, куда он пойдет. Вы можете предположить, что ему здесь надо?

— Ума не приложу — сказал резидент — да и откуда мне знать? Я здесь пятый месяц дорабатываю. Моего предшественника выслали на девятый. Сменщик думаю, продержится не больше. Британцы прессуют нас по всем фронтам, работа никакая не ведется. Мы изгои. В самом прямом смысле.

Я сделал жест рукой

— Почему? Я же здесь. Работа ведется…

* * *

Номер я взял тупо по Трип Адвайзеру. Гранд Паддингтон Корт. Недалеко от посольства. Довольно далеко от центра — но рядом станция Паддингтон, зоопарк и Кенсингтонские сады — легко затеряться в случае чего. Оплатил три ночи, потом съеду и найду что-нибудь еще. Не будем облегчать работу местным коллегам, которые нашпигуют номер микрофонами, как только узнают, где я живу.

Заселившись, я пошел пройтись, посмотреть на людей и осложнить жизнь своим топтунам, если таковые имеются. Пусть отрабатывают пару десятков подданных Ее Величества, у которых я узнаю всего лишь, который час или как пройти к метро.

Сейчас в Лондоне было лучшее время… летом будет слишком жарко, зимой… зимы здесь в нашем понимании нет, но все же сыро и промозгло — бывает. Сейчас можно ходить в рубашке или легкой ветровке, наслаждаться зеленью травы и цветением цветов, свежим, совсем не городским воздухом. Кстати, некоторые думают, что в Лондоне смог — его нет уже давно. Много электромобилей, закрыли почти все производства, а в дорожном потоке больше половины машин — автобусы или такси. В Темзе даже появилась рыба.

Народа было много… Лондон один из городов, который растет и растет быстро. В отличие от Москвы, которая растет за счет нескольких крупных диаспор — сюда приезжают отовсюду. От Беларуси до Зимбабве. Улицы города — настоящий калейдоскоп: арабы, негры, много и приезжих белых, в основном из стран Восточной Европы. Нашествие мигрантов было одной из причин, почему британцы на Брекзите сказали «да», но ситуацию это не улучшило. Те, кто сюда приехал — хотят остаться любой ценой, делают все этого. Коренные уезжают и чаще всего далеко. Среди местных ходит шутка: лучший район Лондона — это Аделаида[6].

Чем Лондон точно отличается от Москвы — здесь никто не парится. Каждый одевается, как хочет, и ему плевать, что подумают другие, если хочешь, можешь встать с каким-нибудь инструментом просто на углу, и играть и к тебе не подойдет полиция. Даже бомжи тут существуют весьма комфортно — их не гоняют. Мы до сих пор — слишком много думаем о том, как к нам отнесутся другие, и проявляем к другим агрессию чаще чем следовало бы.

— Просите, как пройти к садам?