всё, чтоб… Ты понял. И сделаю это очень быстро, можешь быть уверен.

— Сенсей, мне просто интересно: а в чём логика?! Ну какая разница для вас с точки зрения геморроя, пострадаю я либо Рашид? Какая разница, кто из нас уедет на два дня лечиться?!

Я действительно не уловил системы в его словах, хотя и очень старался.

— Шутишь? — почти ласково улыбается завуч. — Ты — дворняга. Эм-м, как же тут объяснить-то попроще… Смотри. Родители того же Рашида — потомственные юристы, причём не в первом поколении. Их компания — в топ пять на континенте. Его дедушка — вообще…

— … действующий судья, помню.

— Да! Ну вот и представь. Кто из вас был прав, разбираться никто из них не будет, понимаешь? Если пострадает он. Главный вопрос будет — как так вышло, что их дорогого сыночка обидели. Ещё раз: прав ты был, неправ — никому не будет интересно. За того же Рашида школе придётся очень напрягаться, чтоб объясниться.

— А если не я его, а он меня, то его могучая родня к вам не придёт…

— … ну видишь! Можешь же, когда хочешь. Именно! Папаша твой с того света точно не восстанет, да он и при жизни-то не блистал влиянием. Прости. Мамаша твоя — тоже сам понимаешь. Ей бы из больницы для начала выйти не овощем, как сейчас! В общем, за тебя, в отличие от других детей, теоретически может что-то сказать только полиция — и то, если тебя вообще насмерть ухлопают. А если как обычно отпи… — он удерживается от нецензурной ремарки. — То медицина здесь в порядке. У вас, в статусе эмигрантов-беженцев, ты как несовершеннолетний покрываешься страховкой полностью. Переломы твои заживят, зубы вставят. Будешь как новенький!

— Нет, травматическая стоматология не входит. Хотя и несовершеннолетний.

— Сочувствую, — вежливо кивает педагог.

— Но это моя проблема? Главное — у вас никаких проблем, да? Не нужно объясняться с сильными мира сего, оказываясь в неловком положении?

— Да. Ты отлично соображаешь, когда хочешь. Молодец, давно бы так. Ладно, смотри ещё. Кем будет Рашид, когда вырастет?

— Понятия не имею. А вы что, видите будущее? А-а, наверное, общаетесь с его семьёй.

— Не-а, я тоже понятия не имею. Но я точно знаю, кем он НЕ будет. Он никогда и ни при каких условиях не будет иметь рейтинг ниже нескольких тысяч. А так, скорее всего, пойдёт или в судьи вслед за дедом, или рулить компанией папаши.

— Намекаете, жизненный успех ему гарантирован?

— Не намекаю, а открыто говорю. Успех ему гарантирован, как и всем остальным здесь учащимся, практически без исключений. Простых семей тут нет — не те цены за обучение. Если только кто на наркоту подсядет, но с этим строго. Концентраторы сразу стучат в ювеналку, включаются совсем другие механизмы.

— Вы сказали, простых семей нет. А я?

— То-то и оно. Ты пролез на единственный государственный грант за много лет. Кстати, ну вот кем будешь ты в будущем? Даже при самом благоприятном стечении обстоятельств? — Трофимов дружелюбно смотрит на меня, наклоняя голову к плечу. — Клерком в заштатной конторе? Это ещё в не худшем случае. Максимум, по дружбе устроишься к кому-то из соучеников, когда вырастешь. Да так и помрёшь на этой должности, поскольку ты — эмигрант без импланта.

— Какой из этого всего вывод?

— Вывод простой. С кем из двух учеников преподавателю нужно беречь отношения? С будущим судьёй сектора Рашидом? Или с тобой, пожизненным кассиром супермаркета? Повторюсь, последнее — ещё при очень большой удаче. Это ещё если ты на каком-то из жизненных этапов не загремишь в мир нижней категории! Что с твоей родословной очень даже не исключено, и с твоими замашками.

— Благодарю за этот великолепный жизненный урок, сенсей. Я более чем под впечатлением.

— Не за что, учителя для того и нужны.

Похоже, ирония здесь не в ходу, судя по…

— Я, наверное, пошёл?

— Да, можешь идти. И помни! Минимум двадцать процентов результата впереди второго места в школьном рейтинге!

* * *

— Прикольно, да. — Юнь, опершись о плечо Ченя и сняв правую туфлю, вытряхивала из неё что-то, попавшее под пятку. — Расписал два задания быстрее компьютера.

— Странно. Раньше за ним великих познаний в математике не водилось, — сдержанно подтвердил её спутник.

Рядом с ними стояли ещё трое китайцев и от нечего делать бросали друг другу голографический и микроскопический баскетбольный мяч.

Возле каждого висела своя корзинка, попасть нужно было в неё.

— А сейчас он где? — Рашид заглянул через плечо собеседника в кабинет параллельного класса.

— А его, они говорят, в учебную часть вызвали. Ещё не приходил.

— Да вон он идёт! — один из играющих в виртуальный баскет указал взглядом в самый конец коридора.

Рыжий, задумчиво перебиравший дешёвыми башмаками, глядел себе под ноги, но почему-то не щурился по сторонам.

— Здравствуй! — через четверть минуты Рашид весело шагнул ему навстречу, загораживая проход. — Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть!

Здоровяк широко развёл руки, собираясь заключить вассала в объятия.

— И я тоже, — вежливо подключился Чень. — Рыжий, мы уладили с Лысым между собой все формальности в твой адрес. Сообщаю тебе официально: я вошёл в твоё тяжёлое положение и мне вполне хватит одинарной суммы. Я не Рашид, за копейкой не гонюсь, главное — принцип.

Практически оба выпускных класса постарались не пропустить вторую часть спектакля, начавшегося до занятий.

В коридоре перед кабинетом химии сейчас было тесно от нескольких десятков подростков.

— Видишь, тут какое дело… — с притворной заботой продолжил бритый, заключая дурочка в объятия.

Промахиваясь при этом.

Заваливаясь на стенку.

Опираясь о неё рукой и восстанавливая равновесие.

— Ну них*я себе. — Удивился здоровяк зло, уже без тени притворства. — Сюда подошёл, тварь!

Рыжий, плавным движением неожиданно проскользнувший под рукой Рашида, наоборот отпрыгнул назад.

— Точно так же двигался утром, — раздалось со стороны англичан. — Прикольно.

— Да. Интересно. — Поддержала Хамасаки.

— Сюда подошёл, сука! — зашипел вполголоса лысый, делая шаг к даннику.

Убогий что-то пробормотал на незнакомом языке и двинулся навстречу. Коротким прыжком, выбрасывая вперед правый кулак.

Активированные расширения окружающих аккуратно зафиксировали скорость движения и что-то ещё.

— Наработка! — уронил один из спутников Гарсии. — Не экспромт. Похоже, готовился.

— Ставки прежние! — мгновенным возмущением ответила Юнь. — Договорились же!

— Да я не к тому! — отмахнулся латинос. — Смотрим дальше! Прикольно просто.

Как и всегда в виртуальном чате, обмен символами занимал меньше времени, чем движения противников в реале.

Что интересно, удар Рыжего не выглядел ни случайным, ни неумелым.

Странным — да. Но только из-за своей необычности.

А так вполне себе интересно.

Убогий попал. Рашид,