неясна. Все фигуры — даже у спасенных — обнажены, за исключением епископа. В Бурже, как и в других соборах, я жажду увидеть эти поразительные картины раскрашенными так, как задумали их создатели.

Интерьер собора — это шедевр французской готики. Сравнивая Бурж с построенным в то же время собором Шартра, специалист по готике Жан Бони делает вывод: «Создатель Шартра думал о структуре твердых материалов, создатель Буржа — о соотношении пространств». Отсутствие трансептов обеспечивает внутреннее пространственное единство. Аркады нефа — самые высокие во Франции — состоят из пилонов, свободно взлетающих от пола до свода и соединенных с полуколоннами, расходящимися вверх, словно пальмовые листья. Поднимаясь, они открывают два придела, каждый из которых достаточно высок, чтобы получить собственный клересторий, как будто приделы на самом деле — это маленькие нефы. Их своды Бони сравнил с раздутыми парусами.

Неф величественно шествует к далекому хору. Стрельчатые окна — пока без ажура — кажутся чистыми и безмятежными. Трудно преувеличить наслаждение, которое получает зритель от вида этого творения. Все витражи превосходны во всем и датируются XIII–XVII веками.

Лучшие витражи — в амбулатории, где мы стоим, окутанные средневековыми красками. В окне с Добрым самаритянином по центру изображены сцены из самой притчи, а по обеим сторонам — ее богословская интерпретация. Это настоящая проповедь из стекла. Более поздние витражи находятся в боковых капеллах, в том числе чудесное Благовещение, спонсированное в XV веке купцом Жаком Кёром. Немалое удовольствие можно испытать, выискивая на нижних стеклах символы дарителей, таких как ткачи, плотники, колесники и другие. Ниже расположена прекрасная романская крипта, оставшаяся от более раннего храма.

К XVII веку витражи у западной части нефа начинают больше походить на живопись эпохи Ренессанса: это единая композиция с пейзажным фоном, а не калейдоскопические виньетки. Западное окно-розетка — более раннее, преподнесенное в дар самым знаменитым аристократом и меценатом Бургундии, герцогом Жаном Беррийским (1340–1416). В его «Великолепном часослове герцога Беррийского» есть изображение Буржского собора и даже витража, на котором запечатлен тот период, когда, несмотря на Столетнюю войну с Англией, у Франции, казалось, все было хорошо.

Каркасон

✣

Колонны со скульптурами в Каркасоне

Мне в Каркасоне нравится, но, признаюсь, от него страшновато. Город представляет собой нереставрированное средневековье: он создан заново в XIX веке вездесущим Виолле-ле-Дюком, представившим себе, как такой город мог выглядеть. Он отстроил полуразвалившиеся руины в 1853 году — после того периода, когда Франция устроила оргию уничтожения своего прошлого. Ему хотелось напомнить соотечественникам, что именно они теряют. Те, кто при виде Каркасона не могут не вспомнить про Диснейленд, просто показывают, насколько хорошо оба этих места играют на любви людей к старине.

Современный кафедральный собор находится в более новой части города, а описанный здесь храм сейчас называется базиликой Святых Назария и Цельсия. Как и собор в соседнем Альби, он похож на крепость, запрятанную в глубине альбигойской территории. Судя по внешнему виду здания, оно пережило два периода строительства. Более ранняя западная часть была встроена в городскую стену и представляет собой каменный фасад без окон. В романском нефе XI века окон мало, а вход с северной стороны лишен украшений.

В восточной части XIII века начинается готика со сложной планировкой из двух трансептов, хора и боковых капелл. Здесь окна заполнены щедрыми витражами в стиле лучистой готики, укреплены контрфорсами и украшены химерами. Интерьер ярко отражает различие в периодах строительства. Неф прохладно-романский, с пилонами, которые венчают капители с животными и растениями под простыми арками и цилиндрическим сводом. Клересторий отсутствует. Тональность меняется в более позднем средокрестии. Размещение капелл в углах трансепта и хора вызывает интересный эффект: кажется, будто стены разбегаются во все стороны. Неглубокая апсида из почти непрерывных окон дарит приятное ощущение интимности от нахождения в соборе.

Вдохновение Родена: преграда хора в духе пламенеющей готики

Каркасон богат витражами и скульптурами. Витражи апсиды — считающиеся лучшими на юге Франции — создавались в XIV и XV веках и иллюстрируют жизнь Христа, апостола Петра и апостола Павла. Интересно, что скульптуры на многих пилонах вытесывались вместе с самими колоннами. В северном трансепте на многоцветном витраже с Положением во гроб тело Христа видно лучше, чем фигуру Марии.

Поражает Троица, созданная скульптором XVI века. Бог-отец представлен стариком, между колен которого находится распятие, а изо рта старика вылетает голубь. У стены в южном трансепте стоит памятник военачальнику Симону де Монфору — грозе альбигойцев XIII века. Памятник на удивление хорошо сохранился.

Шартр

✣✣✣✣✣

Шартр — это столица готики. Хотя почитание Девы Марии восходит к Айя-Софии и восточному православию, никто не почитал ее сильнее французов XII века. Мать Иисуса способствовала исцелению мира, зацикленного на военной доблести, жестокости и войне. Генри Адамс в сравнительном очерке, посвященном Мон-Сен-Мишелю и Шартрскому собору, назвал ее культ «величайшей силой, воздействовавшей на западный мир» с самого появления христианства.

Находящийся рядом с Парижем Шартр уже обладал бесценной реликвией — плащаницей Девы Марии. Шартрский епископ Жоффре де Леве (ум. 1149) был ведущей фигурой интеллектуального движения во Франции XII века, когда богословие объединилось с гуманитарными науками и наукой об Античности. Три великолепных портала Шартрского собора — западный, северный и южный — символы этого раннего французского возрождения.

Средневековые храмы настолько часто рождались в огне, что иногда про пожары говорили, будто именно так Бог ускоряет обновление своего дома. Пожар в Шартре в 1134 году, чудом не тронувший одеяние Девы Марии, уничтожил западную стену собора, и де Леве восстановил ее во все еще популярном романском стиле. После второго пожара, 1194 года, сохранился только фасад, а к этому времени готическая революция уже была в разгаре. Таким образом, собор Шартра зафиксировал переход от одного языка средневековой архитектуры к другому.

Первыми об этом возвестили две западные башни. Башню на юго-западном углу, начатую в 1145 году, характеризует суровая ранняя готика, возникавшая на базе романского стиля. Северо-западная башня иная: здесь романскую основу 1134 года сменяет башня 1513 года в стиле пламенеющей готики. Хотя эти башни относятся к радикально разным периодам готики, они все равно ухитряются вступать в диалог друг с другом.

Между ними находится главная часть Шартрского собора, его западный фасад, основная часть которого была построена до пожара, в XII веке в романском стиле. На центральном тимпане изображен Христос в тесной компании евангелистов и апостолов. Правый тимпан отражает его земную