в том, чтобы наблюдать, как необученные собаки гоняются друг за другом. Он начал устраивать уникальные собачьи бои, избегая питбулей, выбирая чихуахуа и другие более мелкие породы, которые были известны своей агрессивностью. Он дразнил их и держал их без еды, надеясь, что они разозлятся, будут голодать и устроят хороший бой.

Любители собачьих боёв хотели питбулей. Они увлеклись этим как кровавым спортом. Они хотели смотреть, как самые свирепые животные разрывают друг друга на части, и им это нравилось. Мелкие породы не подходили, да и Утёнок этого не хотел. Его тянуло к боям, потому что ему нравилось смотреть, как два существа сражаются друг с другом, но чего-то не хватало.

Однажды Утёнок ждал рейса в аэропорту и увидел, как мать отчаянно пыталась утешить своего ребёнка, который сильно сопротивлялся. Малыш бил свою мать и брыкался, а на его маленьком личике было выражение, похожее на воплощение гнева. В этот момент жизнь Утёнка перевернулась. Он понял своё призвание. Ему никогда не было дела до детей. Он никогда не хотел иметь детей. Он даже не был уверен, что хочет брака. Он был не столько бабником, сколько любил женщин, которые интересовались сексом как спортом, а не любовью. Он жил ради удовольствия, и, будучи человеком, которому всегда всё доставалось, ему приходилось ходить в довольно причудливые места, чтобы поразить эти центры удовольствия в своём мозге. Регулярные отношения его не устраивали. Даже его сексуальная жизнь становилась всё более и более жестокой. Он искал женщин, которые хотели, чтобы их били. Женщины, которые хотели, чтобы их использовали. Женщины с низкой самооценкой. Какое-то время у него была эта мелкая наркоманка, которая делала всё, что он ни просил, лишь бы он давал ей дозу взамен. Чем дольше она обходилась без дозы, тем больше ей хотелось заниматься рискованным и причудливым сексуальным поведением. В конце концов Утёнку надоело видеть её физиономию, и Райан и Ченс выбросили её где-то в центре города.

Раздался лёгкий стук в дверь. С другой стороны прозвучал голос Райана.

— Осталось пять минут.

— Я спускаюсь, — сказал Утёнок.

Утёнок ещё немного посмотрел в окно, наблюдая, как Райан вошёл в крытый бассейн, служивший ареной. Он глотнул воды со льдом. Он ни о чём не сожалел.

11

Атмосфера во время Боёв младенцев отличалась от боксёрского поединка или борцовского поединка тем, что в других присутствовало очень много людей, и хотя они были в восторге от зрелища, а некоторые из них были пьяны или возбуждены каким-либо иным образом, их было недостаточно, чтобы создать ревущую толпу. Одна вещь о живом мероприятии была ревущей толпой. Это было заразно. Хорошая толпа сделала бы фаната из случайного наблюдателя. На Боях младенцев не было случайных наблюдателей. Были только люди, сильно заинтересованные в ночных событиях, и поэтому даже когда было тихо, это не было признаком того, что дела идут наперекосяк или люди не получают удовольствия. Это было предвкушение, что редкость во время большинства спортивных состязаний.

Утёнок вышел на арену под аплодисменты и возгласы. Он не был из тех, кто жаждал внимания, но и не уклонялся от него. Он был таким же нетерпеливым наблюдателем, как и его гости. Он стремился не к деньгам или власти. Это был кайф.

— Я так рад, что вы все смогли присоединиться к нам этим вечером, — сказал Утёнок. — Рад тебя видеть, Джозеф. Прошло много времени. Чувствуй себя как дома.

Джозеф улыбнулся и кивнул.

— Сандра, — сказал Утёнок, улыбаясь, — ты прекрасно выглядишь сегодня вечером. Постарайся не забрызгать это платье кровью.

Сандра рассмеялась.

— Всё, что нужно сделать, это объявить это новой модной тенденцией.

— Ты права. Вы все сделали ставки, я вижу. В первом матче вечера Зена сражается с Шерманом. Шерман новичок в боях. Я назвал его должным образом, так как я уверен, что вы можете догадаться, учитывая, насколько он большой. Сложен как танк «Шерман».

Все вокруг засмеялись.

— Но, — Утёнок поднял брови и сделал паузу, вновь привлекая всеобщее внимание. — Есть ли у него то, что нужно, чтобы пробиться на вершину? Барбарелла — действующая чемпионка, и сегодня она будет драться. Но спросите себя, есть ли у Шермана всё, что нужно, чтобы забрать её корону?

Младенцы ползали по дну осушенного бассейна, вокруг которого сидели посетители. В бассейне с ними был Ченс, действовавший как пастух, чтобы держать младенцев в стороне, пока они ждали начала боёв.

— Тереза ​​- новый член этого самого эксклюзивного клуба, — сказал Утёнок. — Все, поаплодируйте ей, если хотите.

Остальные аплодировали Терезе. Она коротко улыбнулась, почти застенчивая от направленного на неё прожектора.

— Вы бы съёжились, если бы узнали, что она сделала на своём шантажирующем видео, — Утёнок улыбнулся, его губы скривились в его одноимённой утиной усмешке. — Тебе это понравится, Тереза. Я знаю, — Утёнок вытащил из кармана куртки шприц. — Вы все знаете, как это работает, но мне нравится информировать новых покровителей. Это небольшое изложение для Терезы.

Утёнок направил своё внимание прямо на Терезу, которая снова казалась смущённой, как будто прожектор снова был на ней, что было нормально для новичка. Это был редкий случай, когда люди занимались такой деятельностью в группах незнакомцев. Ощущение опасности одновременно пугало и возбуждало.

— В этом шприце, — сказал Утёнок, — микродоза «ангельской пыли».

Глаза Терезы расширились. Утёнок улыбнулся.

— Я вижу, как на твоём лице отразилась интуитивная реакция, Тереза. Я также знаю, что ты хорошо осведомлена о том, что произойдёт сегодня вечером, поэтому тебя не должно удивлять, что мы должны сделать что-то, чтобы стимулировать агрессию внутри младенцев, которые были выбраны для борьбы. Агрессия не является чем-то естественным для младенцев. Помести их вместе в пустой бассейн, такой как этот, и они будут ворковать, булькать и играть вместе, но это не весело. Когда я думал о том, как сделать младенца таким же раздражённым и злобным, как голодный питбуль, я вспомнил видео, которое я когда-то смотрел, о человеке, который находился под воздействием «ангельской пыли». Он был не в своём уме, ходил голым и окровавленным из-за того безумия, в которое впал, находясь выше облаков в небе. В какой-то момент он голым взобрался на телефонный столб. Один из тех старых бревёнчатых телефонных столбов, весь высохший и расколотый. Гвозди, скобы, размазанное дерьмо и листовки с пропавшими собаками. Парень взбирается на эту штуку, и это выглядит так, будто ему должно быть больно. Он как грёбаная обезьяна, как он карабкается. Наконец появляется полиция. Они убеждают его спуститься, и знаешь, что делает этот сумасшедший,