В каталажке мне пришло в голову, что я мог бы стать представителем тюремной интеллигенции, этаким диссидентом. Я решил прочесть все возможное о войне против наркотиков и причинах, по которым меня лишили свободы. Я размышлял о том, что наркотики не только привели меня в тюрьму, но и повлияли на судьбы мира: войны, скандалы, государственные перевороты и революции. Я думал о Солженицыне и лидерах американского движения за гражданские права — Малкольме Икс и Анджеле Дэвис, — о том, как тюремный опыт сформировал их взгляды на классовое неравенство и природу власти.

Надо сказать, что, если бы моральная акробатика была олимпийским видом спорта, все медали доставались бы зэкам: «Он заслужил», «Она сама напрашивалась» (классическая отмазка насильника). Так что? Действительно ли я наживался на людских пороках — или же предоставлял востребованную услугу? Как бы то ни было, я понимал, что ничего не узнаю, если буду плевать в потолок.

Выйдя на волю, я твердо решил узнать как можно больше. Я прочел все книги, посмотрел все документалки — от «Кокаиновых ковбоев» до «Волшебного порошка» [35]. Я копил деньги на билеты — в Колумбию, Мексику, Италию, Японию, добрался даже до границы Афганистана. Я побывал в пятнадцати странах на пяти континентах. Можете называть меня Нарко Поло. Я общался с копами, киллерами, наркошами, сенаторами, контрабандистами, сатанистами, врачами, соцработниками, скорбящими родителями, королевами красоты, федеральными агентами, русскими бандитами и якудза. Я участвовал в акциях протеста и жарил шашлыки с криминальными авторитетами, я летал снаружи всех измерений.

Сказать, что эта книга объективна, было бы самой отъявленной ложью с того момента, когда министр финансов Нигерии сообщил мне о выгодной возможности для инвестиций. Это не сухой отчет безразличного человека: я побывал в самой гуще того, о чем пишу. Я писатель, историк, наркопотребитель и… человек, отсидевший свое. Без ложной скромности могу сказать, что немного смыслю в этой теме. В нынешние смутные времена, когда у каждой собаки есть собственное охренительно важное мнение о Трампе, иммигрантах и Брексите, важно помнить, что эта тема не привязана к определенным политическим взглядам: может быть, войну против наркотиков и начали американские консерваторы, но сейчас активнее всего ее ведут азиатские социалисты.

Чтобы по-настоящему во всем разобраться, нужно совершить глубокий экскурс в историю. Так что давайте начнем наше путешествие с того момента, как нам, примитивным углеводородным формам жизни, вообще пришла в голову идея о расширении сознания.

Солнце катилось к горизонту — это означало, что москиты уже готовятся к вечерней трапезе. Пора было искать укрытие, а я находился у черта на рогах, в небольшом клочке джунглей на берегу мутной Амазонки, в добрых двух часах плавания от Икитоса — ближайшего населенного пункта и крупнейшего в мире города, не имеющего сухопутного сообщения. Дело было в начале 2016-го — почти два года спустя после моего освобождения, и, поскольку желающих взять меня на работу не нашлось, я зарабатывал в интернете написанием эссе для студентов-бездельников. Так мне удалось наскрести на билет, и я отправился в Латинскую Америку. Меня манил туда дух авантюризма — «В поисках утраченного ковчега» и тому подобная хрень в стиле Перси Фосетта. Мы с попутчиками забрались в этот отдаленный уголок Перуанской Амазонии, чтобы принять участие в ритуале аяуаски. Что такое аяуаска? Да так, всего лишь один из самых сильных галлюциногенов, известных человечеству.

В нашей группе было чуть больше десяти человек. Большинство — туристы-гринго плюс пара сопровождающих: Изабелла, отвязная хиппи из Испании, и Томми, гибрид Дольфа Лундгрена и британских панк-рокеров Geordie, и еще русская девица по имени Саша — они должны были проследить, чтобы мы не покалечились, путешествуя по астральным плоскостям. Многие мои спутники были опытными психонавтами, настоящими ветеранами психоделии и изрядными знатоками работ Терренса Маккенны. Что касается меня, то я предпочитал травку, алкоголь и кокаин — вещества, которые вставляют, но, по крайней мере, не уносят из реального мира.

Аяуаска — совсем другой зверь. Этот отвар племена бассейна Амазонки готовят уже много веков, а может и тысячелетий, из лианы, из которой можно выделить ДМТ (диметилтриптамин). Он переносит тебя в иное измерение. И тогда может произойти что угодно. Некоторым кажется, что они превратились в животное — в короля джунглей вроде ягуара или орла. Другие встречаются с «сущностями», которые направляют их и показывают, в чем они ошиблись на своем жизненном пути. В каком-то смысле аяуаска действует как психотерапия — этот отвар дает вам возможность проработать личностные проблемы.

Но к этому нельзя относиться слишком легко. Помимо ярких видений, аяуаска может вызывать рвоту и непроизвольную дефекацию, так что я бы не рекомендовал эту штуку для дружеской вечеринки. Если вы не любитель подобных развлечений.

Нашу церемонию проводили три шамана, двое мужчин и одна женщина: Уилер, Эрнесто и Ангелина. Уилер точно был мудрецом: у него был только один здоровый глаз; другим он смотрел прямо в мир духов или типа того.

Мы уселись в кружок в хижине (maloca), а Томми окуривал ее дымами, как православный священник. Не знаю точно, с какой целью он это делал, но атмосферу это создавало. Изабелла и Уилер вызывали нас по одному, и, когда наступила моя очередь принять «лекарство», я подошел к двум шаманам, а Ангелина налила мне в стопку немного красно-коричневой бурды из старой бутылки из-под кока-колы.

На вкус она была как понос вегана, но я выпил до дна и занял свое место. Мигающий огонек свечки потух, и мы остались в полной темноте. Тишина. Затем в уши мне ударили голоса джунглей. Лягушки, змеи, птицы, обезьяны…

Пока ничего. Хотя нет, вон оно! Я смог различить что-то в слабом свете, просачивающемся сквозь окна. Это гигантский паук. Оконные рамы стали его ногами, и вот он ползает вокруг по своим паучьим делам. Подняв взгляд к потолку, я различил свисающую сверху лягушку или ящерицу, пристально уставившуюся на меня. Ну что же, это трип — и довольно забавный. Я снова посмотрел туда, где был паук, и на сей раз увидел там еще одну здоровенную лягушку. Последовав за ее зовом, я забрался на плот, и мы поплыли по течению реки. То, что я увидел потом, можно описать лишь как бесконечный и бескрайний калейдоскоп нереальных форм и цветов, а после я оказался в чернильной темноте.

Я запаниковал. Сердце бешено стучало, я вспотел как падре на детской площадке. Сам по себе отвар аяуаски не опасен, но в сочетании с болезнями сердца или, к примеру, антидепрессантами он способен привести к неприятным последствиям, а добавление в отвар растения под названием бругмансия может вызвать делирий, и трип станет еще безумнее. Я помигал Саше своим фонариком.