Она подошла к шкафу и вдруг заметила наверху свой старый пустой чемодан. Лёка усмехнулась, достала чемодан, смахнула с него пыль, повертела в руках. Чемодан все еще смотрелся обалденно – вот что значит качественная вещь! А сколько с ним было связано надежд – тогда, раньше! Нет, нельзя об этом думать, нельзя плакать! Лёка вновь закинула чемодан на шкаф и задвинула подальше к стене.

Так – не реветь! Рядовой Лёка, отставить нытье – ать-два! Взяли себя в руки, не грустим, переодеваемся и едим. Ананас и вино отлично поднимают настроение! Нам не уже двадцать семь, а всего двадцать семь! И вскоре будет не уже двадцать восемь, а всего двадцать восемь! Вся жизнь впереди!

Лёка быстро разделась, натянула старые легкие джинсы – даже в комнате общежития она не ходила в спортивном костюме. Рубашку она тоже надела джинсовую, очень простую, но безупречно чистую и идеально выглаженную.

Не успела она застегнуть все пуговицы на рубашке, как почувствовала, будто ей на голову со шкафа спрыгнуло что-то легкое и живое. Спустя миг под рубашкой она ощутила маленькие когтистые лапки, как будто огромный жук быстро сбегал по ее телу с головы на пол.

«Это мышь!» – пронеслось в голове.

Не помня себя от ужаса, Лёка отчаянно завизжала, правой рукой изо всех сил рванула на себе рубашку. По всей комнате разлетелись оторванные пуговицы. Одним движением Лёка сбросила рубашку на пол и заверещала опять – из-под рубашки в угол действительно шмыгнула мышь, эта вечная проблема общежития.

Лёка завыла – уже от досады.

Внезапно дверь комнаты отворилась.

– Что тут за дела? – встревоженно спросил внушительный мужской голос.

На пороге стоял парень. Спокойным взглядом он обвел комнату и убедился, что Лёка в ней одна.

– Сбавь децибелы! – прикрикнул он на нее. – Я уже подумал, тебя убивают!

– Мышь! – закричала Лёка, показывая в угол, где скрылся так напугавший ее зверек.

Парень недоуменно посмотрел в угол, потом уставился на Лёку. В этот момент Лёка узнала его – это был сын комендантши, которого она видела мельком пару раз, и звали его, кажется, Стасом. Натренированный взгляд Лёки сразу же отметил дорогие шмотки, фирменные кроссовки, а также обручальное кольцо на безымянном пальце.

В эту же секунду до Лёки дошло, что она стоит перед парнем просто в джинсах и застиранном старом лифчике. Она резко дернула на себя дверь шкафа – дверь открылась, и Лёка за ней спряталась.

– Долбануться – я думал, тут кого-то замочили! – повторил парень и покачал головой. – Ты так орала! А тут просто мыша!

– Ничего себе – «просто мыша»! – судорожно всхлипнув, сказала из-за двери Лёка; она пыталась быстро найти нарядную снежно-белую водолазку. – Я их, между прочим, боюсь!

– Да-а? – с интересом протянул парень. – И я стремаюсь – только летучих! Раз ко мне одна такая залетела, а я ее выгонял. Это ж не мыша, а чума! Она круги нарезала под потолком, потом на пол фигакнулась. Ползет на меня и пищит, трещит, цокает…

– Возмущается? – подсказала Лёка.

Ага! Вот и водолазка! Какая красота – ни пятнышка!

– Что-что? – спросил незваный словоохотливый гость. – А, ну да… Хрен ее знает – может, и возмущается! Я по-мышиному не базарю! И вот ведь гадина – сама меня напугала, а еще цокает, сечёшь?

Он картинно развел руками.

– Не секу, – в тон ему сказала Лёка. – Ты не мог бы выйти? Я оденусь!

– Может, и мог бы, – сказал Стас. – Но ты слушай сюда! Я ее, мышу эту, накрыл пустым ведром, она вроде заткнулась. А потом я ее, гадину, решил на улицу выпустить. Хорошее дело сделать, между прочим! Так она, падла, меня за палец кусанула! Кровищи было! И больно! Я вижу, у тебя типа праздник – винчик, ананасина? – сказал он вдруг безо всякого перехода. – Так я попозжа заскочу? Люблю праздники!

– Заскочи, – ответила Лёка, натягивая водолазку. – Между прочим, когда кусают летучие мыши, надо делать уколы! От бешенства.

– Да, докторша что-то такое плела, – сказал Стас довольно. – Только я… это… ширяться боюсь! Еще с детства. Лучше летучие мыши, чем уколы! Поэтому я забил – и ничё. Все путем – не взбесился, не кусаюсь! Короче, жди меня минут через пятнадцать. Бокалы найдутся или с собой принести?

– Найдутся! – ответила Лёка.

Она никогда не отказывалась выпить вина с интересными мужчинами.

1

Во второй половине декабря Лёка пришла на работу к десяти. Она впорхнула в офис в новенькой серебристо-голубоватой шубке.

– Ух ты! У нас прогресс! – Денис расплылся в язвительной улыбке. – Нам богатенький любовник подарил норковую шубку!

– Серость ты, Дениска! – парировала Лёка. – Эта шубка под норку, классный искусственный мех. Но ты не волнуйся – натуральная норка у меня тоже будет!

– Лёка, ты чего так поздно? – недовольно буркнул Сашка. – Тебе звонили, телефон оборвали. Почему я должен им отвечать, твою работу делать? У меня своей выше крыши! А если бы Краснокутский уже приехал? Он тебя с дерьмом смешал бы!

– Плевать! – ответила Лёка и плюхнулась на свой стул.

– Она Краснокутского больше не боится! – сообщил Денис. – У нее теперь «крыша» есть. Ее Стасик защитит!

Лёка порылась в сумочке, достала зеркальце, посмотрелась в него. Отражение ее вполне устроило. Даже уголки губ перестали смотреть вниз – женщина в зеркале выглядела вполне счастливой.

– Стасиками в моем родном Штыбове называют тараканов, – Лёка вернула зеркальце в сумочку. – А моего принца зовут Станиславом.

– А тебе, «принцесса», не жарко в шубе-то? – не унимался Денис. – Плюсовая температура на улице!

– Не жарко, – улыбнулась Лёка; сегодня ее ничто не могло задеть. – Утром на градуснике было плюс три, а к ночи минус десять может быть. Внимательно смотри на календарь, Дениска, – зима на дворе!

– Ага. Замечательный повод похвастаться новой шубой! – Денис шумно отхлебнул кофе.

Лёка поморщилась.

– А ты в ней в маршрутке ехала? Или «принц» тебе машину купил?

– Машина мне без надобности – у меня прав нет, – ответила Лёка. – Я приехала на такси. В общем, мальчики, времени трепаться нет. К делу – я увольняюсь! Сейчас напишу заявление – и все, пишите письма!

Она достала из пачки листок и действительно принялась писать заявление об уходе.

Денис и Сашка переглянулись, а потом уставились на Лёку.

– Саш, приготовь трудовую, пожалуйста! – попросила Лёка, старательно выводя в заявлении слова «по собственному желанию».

– Лёка, а ты уверена? – спросил Сашка. – Краснокутский тебя назад не возьмет – ты же знаешь, как он относится к тем, кто уходит. Здесь все-таки привычнее, а на новом месте мало ли как сложится!