— Маэстро, — предположил я.

— Нет слов, — сказал он, — чтобы выразить, насколько я разочарован.

— Я что-то сделал не так?

— Я бы сказал, что ты кое-что не сделал.

— А нельзя понятнее?

— Учись, Хэллоуин. Ты совсем не учишься. — Он неодобрительно осмотрел мою спальню, потом заметил кожаное кресло. — У нас с тобой официальная встреча. Ты учишься, я учу. Ты хоть понимаешь, — произнес он, стряхивая пыль и усаживаясь, — понимаешь, что, отлынивая от учебы, ты обманываешь самого себя?

— Ладно, — согласился я. — Обманываю самого себя, верно.

Я подумал про кресло.

Я вспомнил код вызова: «мебель, кресло для отдыха, кожа, вариант б». Уселся он в кресло иллюзорное, то есть на пустое место, которое с таким же успехом могло быть чем-то другим, например: «мебель, кресло, пенорезина, вариант 22» или «мебель, кресло (трон), слоновая кость, вариант 3».

Всего лишь набор битов и байтов — ничего больше.

Кресло было нереальным, как и сам Маэстро.

Тут я понял, где нахожусь.

Когда впервые появилась Глубокая виртуальная реальность, программисты стали использовать ее для развлекательных целей, но ее обучающие возможности были очевидны. Зачем ежедневно ходить в переполненные школы, если можно просто подключиться и учиться у лучших в мире учителей? В течение нескольких лет, словно грибы после дождя, появилось множество частных сетевых школ, но мечта о всеобщем обучении в виртуальной реальности еще не осуществилась: для многих семей это было слишком дорого.

Значит, я был богат. Либо получал стипендию. Или и то и другое.

Стало быть, это эксклюзивная виртуальная школа-интернат. Как же она называется?

Что-то на "Г", в нем три слога, так? Gonzaga… Гагарин… Gesundheit… нет, nyet, nein… не то, но где-то близко, Хэллоуин.

Мои родители сбагрили меня сюда много лет тому назад. Тогда Маэстро — директор школы, и скоро у меня выпускные экзамены…

Тут я понял, что совсем его не слушаю.

— Я хочу проверить твои знания по некоторым предметам, — говорил он. — Давай начнем с биологии и генетики, особое внимание уделим эпидемиологии.

— Подождите минуточку.

— Не выйдет, ты и так уже растранжирил много времени. Эта причудливая игровая площадка, которую ты себе соорудил, совершенно неподходящее место для занятий. Когда ты провалишь экзамен, я отключу все твои развлечения. Тебе все понятно?

— Время игр окончено, — ответил я. — Понятно.

— Прекрасно.

— Вы сказали: «когда» я провалю экзамен. Не «если»?

— Ты не учился.

— Зачем же тогда экзамен?

Он возмущенно посмотрел на меня.

— Это только формальность.

Я представил, как тело мое лежит где-то в реальном мире. Я в аппарате для виртуального погружения, капельница в руке. Медсестра периодически проверяет мое состояние. Или не проверяет.

«Детройт», — вопил мой мозг.

Нет, где-то недалеко от Детройта. Богатый пригород. Возможно.

Если бы только я смог проснуться, я был бы свободен, был бы в безопасности.

— Выпустите меня, — попросил я. Но экзамен уже начался.

Что такое фрагменты Оказаки?

Почему клетки зукариота имеют два типа ДНК?

Как лучше всего защититься от болезней, распространяемых членистоногими?

Что такое отрицательное биноминальное распределение?

Какая бактерия переносит тифозную лихорадку?

Черт побери, я понятия не имею.

Он абсолютно прав, я совсем не готов. Во всем виновата амнезия.

Сияние изменилось. Маэстро зеленел при каждом моем правильном ответе (от зависти?) и краснел при неправильном (ярость?). Но выражение лица не менялось.

— Это просто отвратительно, — сказал он. Моя спальня растеклась, как часы на картине Дали, и мы оказались на улице. Мой дом превращался во что-то безжизненное и бесформенное. Собор уменьшился и стал обычным домом без всяких прикрас, без индивидуальности.

Порыв ветра.

Бескрылый морок опустился у моих ног. Он извивался и истекал кровью. Я посмотрел наверх. Мороки валились с неба, как умирающие птицы. На полпути к земле они менялись, у них начали появляться лица, они становились обычными подростками из виртуальной школы, любимые персонажи доброго кино 50-х.

Они разбивались и исчезали.

Ненужная жестокость, подумал я. Неважно, настоящие они или нет, так нельзя поступать.

Вдруг я вспомнил про Жасмин.

— Прекратите!

Я хотел схватить Маэстро за полу пиджака, но руки прошли сквозь него.

— Ты сможешь забрать свои игрушки обратно, когда возьмешься за дело и немного поработаешь, — объявил он. — От твоего старания будет зависеть твое положение.

С ним бесполезно спорить. Всегда так было. Хотя подожди…

— Отключите меня, — велел ему я.

— Ты вернешься?

— Я же ясно сказал, черт побери, отключите меня! Разбудите, и прекратим все это!

— Остановите Землю, я сойду, — насмешливо произнес он.

Невероятно. Я сжал кулаки. Меня трясло.

— Мои родители платят вам за то, чтобы вы учили меня, заботились обо мне и обеспечивали всем необходимым. И сейчас мне нужно проснуться, очень нужно…

— Тебе нужна система, — перебил меня Маэстро. — Ты вообразил, будто знаешь, что тебе нужно, но здесь я заменяю тебе родителей. Ты хочешь сделать незапланированный перерыв в занятиях, — продолжил он, — но очевидно, что ты этого не заслужил.

— А когда запланированный перерыв?

— В воскресенье, — ответил он. — Для физкультуры и питания.

— Но я не могу ждать так долго.

— Не можешь? В смысле, не желаешь. Не желаешь ждать. На самом деле ты вполне можешь подождать. И подождешь.

Я весь кипел от возмущения, пока он разрушал мой мир, сравнивал с землей холм, поднимал повыше температуру.

— Маэстро, мои родители…

— В воскресенье, — повторил он.

— Мои родители надеются, что вы обеспечиваете мою безопасность! А я в опасности!

Он удивленно поднял брови.

— Электрический шок, — объяснил я.

— Ты говоришь о выбросе Каллиопы, если я правильно тебя понимаю.

— Выброс Каллиопы?

— Пейс обследовал систему, был небольшой сбой в обслуживающем устройстве, ничего серьезного.

— Но от этого «небольшого сбоя» меня парализовало…