— Ты и вправду не такой, как они? Наставники.

— Нет, — говорит Исидор. — Не такой.

Она берет в руки конфету.

— Ты знаешь, как трудно изготовить шоколад? Как много времени занимает этот процесс? Он показал мне, что это не просто сладости, что в шоколад надо вложить частицу самого себя, собственными руками создать нечто реальное.

Линдстрём вертит в пальцах конфету, словно это талисман.

— Я долгое время была Спокойной. Ты слишком молод, чтобы понять, что это значит. Ты это ты, но не совсем: часть тебя, говорящая часть, делает какие-то вещи, делает машинально. И спустя какое-то время начинаешь считать, что так и должно быть. Даже когда все уже позади. Чувствуешь себя как-то неправильно. До тех пор, пока кто-то не поможет снова обрести себя.

Она откладывает в сторону наполовину растаявшую конфету.

— Воскресители говорят, что не смогут его вернуть.

— Мисс Линдстрём, они сумеют это сделать, если вы мне поможете.

Она переводит взгляд на шоколадное платье.

— Знаешь, мы делали его вместе. Когда-то и я носила такую одежду, еще во времена Королевства.

Ее взгляд устремлен куда-то далеко-далеко.

— Почему бы и нет? — наконец произносит она. — Давай попробуем. Хотя бы в память о нем.

Линдстрём достает из-под прилавка какой-то металлический инструмент и нерешительно подходит к стеклянной панели. С невероятной осторожностью она отрезает от края шоколадного платья крошечный кусочек и кладет его в рот. На мгновение она замирает, ее лицо остается непроницаемым.

— Это неправильно! — восклицает она, широко раскрыв глаза. — Совсем неправильно. Кристаллическая структура совсем не та. И вкус… Это не тот шоколад, какой мы изготавливаем. Похожий, но не совсем.

Еще один маленький кусочек она протягивает Исидору, и шоколад почти мгновенно тает у него на языке, оставляя горьковатый привкус со слабым ореховым оттенком.

Исидор улыбается. Ощущение триумфа почти снимает в его голове напряжение, оставшееся от кват-посланий Пиксил.

— Не могли бы вы пояснить, в чем заключается разница с технологической точки зрения?

Ее глаза сверкают. Линдстрём облизывает губы.

— Все дело в кристаллах. На последней стадии необходимо много раз разогревать и охлаждать шоколад, тогда получаемый продукт не тает при комнатной температуре. В шоколаде имеются кристаллы, и их симметрия, получаемая при чередовании тепла и холода, помогает им удерживаться вместе. Мы всегда стараемся делать шоколад пятого типа, а здесь слишком много четвертого, это можно определить по текстуре. — Вся ее нерешительность и сомнения неожиданно исчезают. — Как вы узнали? Что случилось с этим платьем?

— Это не важно. Важно то, что вы не должны его продавать. Позаботьтесь о его сохранности. Кстати, не могли бы вы дать мне кусочек с собой? Да, этого достаточно, и можно просто завернуть. Не теряйте надежды: он еще может к вам вернуться.

Ее смех мрачен и горек.

— Начнем с того, что он никогда не был моим. Хотя я очень старалась. Я хорошо относилась к его жене. Я подружилась с его дочерью. Но все напрасно. Знаешь, порой мне казалось, что так даже лучше. Только воспоминания и шоколад. — Она несколько раз сжимает и разжимает кулаки. Ее ногти выкрашены в белый цвет. — Отыщи его, пожалуйста, — негромко просит она.

— Я сделаю все, что смогу, — обещает Исидор.

Он сглатывает и неожиданно испытывает облегчение при мысли, что этот разговор запечатлен не в кристалле экзопамяти, а только в нейронах его смертного мозга.

— Между прочим, я вас не обманул. Я действительно ищу что-нибудь особенное.

— Вот как?

— Да. Мне придется опоздать на вечеринку.

Дверь магазина неожиданно открывается. Входит мальчик-подросток, светловолосый, очень красивый, с правильными славянскими чертами лица, примерно восьми марсианских лет.

— Привет, — здоровается он.

— Себастьян, — откликается Линдстрём. — У меня покупатель.

— Все в порядке, не обращайте внимания, — говорит Исидор и посредством гевулота вежливо предлагает скрыть от него разговор.

— Я только хотел спросить, не видели ли вы Элоди? — Паренек лучезарно улыбается продавщице. — Я не могу установить с ней контакт.

— Она дома, с матерью, — отвечает Линдстрём. — Дай ей время оправиться. Надо уважать ее горе.

Парень энергично кивает.

— Конечно. Я просто подумал, что могу чем-нибудь помочь…

— Нет, не можешь. А теперь, будь добр, позволь мне закончить разговор. Этого хотел бы и отец Элоди.

Мальчик бледнеет. Он поворачивается и выбегает из магазина.

— Кто это? — спрашивает Исидор.

— Приятель Элоди. Маленький распутник.

— Он вам не нравится?

— Мне никто не нравится, — отвечает Линдстрём. — За исключением шоколада, разумеется. Итак, по какому поводу эта вечеринка?

Когда Исидор выходит из магазина, Джентльмена нигде не видно. Но свернув на Правый проспект, он слышит шаги наставника, переходящего от одной тени к другой, подальше от яркого солнца.

— Должен признаться, мне любопытно, к чему все это приведет, — произносит Джентльмен. — А ты не задумывался о том, что сделанное тобой предположение может оказаться верным? Что она и в самом деле может быть виновна в похищении разума своего нанимателя? Надеюсь, отбросить эту версию тебя заставила не очаровательная улыбка Линдстрём?

— Нет, — отвечает Исидор. — Но теперь я хочу поговорить с его родными.

— Поверь мне, виновной окажется продавщица.

— Посмотрим.

— Как хочешь. А я только что получил информацию от своих братьев. Поблизости обнаружены признаки операции василевов. Я должен разобраться.

После этого наставник исчезает.

Экзопамять приводит Исидора к дому шоколатье. Это один из высоких белых домов, выступающих над Краем, предоставляя обитателям великолепный вид на испещренный зелеными холмами кратер Эллада. Исидор спускается на один пролет по лестнице, ведущей от фасада к зеленой двери, и испытывает легкое головокружение, когда далеко внизу, в облаках пыли, мельком видит огромные опоры Города. Несколько мгновений Исидор ждет у красной двери квартиры. Ему открывает невысокая китаянка в халате. У нее плоское лицо, по которому невозможно определить возраст, и черные шелковистые волосы.

— Да?

Исидор протягивает руку.

— Меня зовут Исидор Ботреле,[14]— представляется он и приоткрывает свой гевулот, чтобы женщина узнала, кто он такой. — Я думаю, вы догадываетесь, почему я здесь. Я был бы благодарен, если бы вы уделили мне время и ответили на несколько вопросов.