– Не бойтесь, его здесь давно нет, – заверил Трой, настраивая сканоскоп – прибор размером с обувную коробку, с небольшим экранчиком и проводком с наушниками на конце.

– А фонари тебе не будут мешать? – спросил Теплый.

– Не будут, у него другой принцип действия.

– И какой же?

– Я не знаю. Знаю только, что не оптический и не тепловой, а какой-то другой – я забыл, название больно мудреное.

– Может, он нюхает? – предположил Пепе, которому Теплый разрешил пойти со всеми, поскольку с машинами оставили другого бойца.

– Сам ты нюхаешь, и в последнее время все чаще, – одернул его Теплый, и некоторые из бандитов захихикали. – Это дорогая железка, я за нее пятьдесят штук выложил, не торгуясь!

– А я чо? – пожал плечами Пепе и отошел. Он сомневался, что какая-то, пусть и умная железка может взять след на замусоренном пустыре через два с половиной часа после прохода беглеца. Вот собака – да, Пепе не раз видел это в кино, а эта коробка…

Теплый и сам не был уверен. После покупки Трой показывал ему, как эта штуковина работает, и действительно, на полу в доме прибор показывал множество следов. Но то в доме, а тут – помойка.

– Есть показания, – сказал Трой.

– Ну и чего там? – заглянул в экран Теплый, однако увидел только полосы. – Что это за хрень?

– Это он показания поймал, сейчас картинка будет.

И действительно, секунд через пять на темном фоне появились следы, похожие на те, что оставляет человек в глубоком песке. След был желто-оранжевым и оттого выглядел, как языки прерывистого пламени.

– Пошли вперед! – скомандовал Теплый, и его отряд быстро двинулся за Троем, подсвечивая ему фонарями.

Десятки мотыльков вспархивали из пожухлой травы и, словно снег, кружились в лучах света, однако на экране сканера их видно не было – прибор фиксировал только четкую цепочку желто-оранжевых следов.

Вдруг поперек огненных следов промелькнула цепочка следов салатно-зеленых.

– Эй, что это? – удивленно воскликнул Теплый, который из-за плеча Троя заглядывал в экран.

– Не обращай внимания, это собака.

– А почему следы зеленые?

– Неизвестно. Просто я знаю, что следы собаки зеленые, а, скажем, крысы и прочие кролики следят фиолетовым цветом.

– Ни хрена себе! – искренне поразился Теплый, перекладывая тяжелый пистолет в левую руку. – А еще какие цвета бывают?

– Кого, например?

– Ну… Кошки.

– Не знаю, не попадались. Но вот однажды переходил следы от стада овец – они желтые.

– То есть овцы ближе к людям, чем собаки?

– По следам выходит так, – согласился Трой, и они стали спускаться под гору к оживленному шоссе, по которому, несмотря на поздний час, вовсю сновали автомобили.

– Вот дерьмо! – сказал Трой.

– Да уж, – согласился Теплый. Шедшие следом бандиты недоуменно переглянулись. Для них тема беседы босса с Троем оставалась тайной за семью печатями. Их дело было стрелять, когда скажут, или догонять, а потом бить. Ну, или отдыхать, когда скажут.

Слишком умных подчиненных Теплый не любил и подбирал соответствующих. То есть он был не против сообразительных бойцов, но ему не нравились словоохотливые. А почти все сообразительные оказывались болтунами, поэтому он был вынужден брать солдат попроще – не слишком умных, но и не болтливых.

Группа спустилась к шоссе, и тут след таял, растворяясь в сотнях и тысячах следов водителей и пассажиров, которые проносились мимо в кабинах автомобилей.

На экране сканоскопа шоссе выглядело нарезкой желто-оранжевых линий, сплетавшихся в завитые жгуты и снова распадавшихся на самостоятельные линии.

– Я не понимаю, как могут следить люди, которые даже ноги на дорогу не ставят, а? – спросил Теплый.

– Не знаю, – сказал Трой, сворачивая аппаратуру. – Те, что на грузовиках, оставляют более размазанные линии, а легковики – более четкие.

– Потому что они ближе к асфальту?

– Ну да.

Пока Трой укладывал прибор в чемоданчик, на дороге появилась колонна из полудюжины армейских тягачей, которые везли на платформах неизвестный груз, тщательно задрапированный тентами цвета хаки.

На кабинах тягачей стояли дополнительные прожектора, помогавшие лучше освещать шоссе, поскольку дорожные фонари местами светили вполсилы, а то и на четверть. Все сроки эксплуатации этих ламп прошли, но дорожное управление не спешило делать замену.

– О! Да я знаю, что под этими тентами! – воскликнул Трой.

– И что же? – сразу спросил Теплый.

– Роботы «крушадер»! Видишь, как они присели на опорах?

– Ничего там не видно…

– Ну как же? Вон там кабина, а тут турельная пушка и два разрушающих манипулятора!

– Что за роботы?

– Они нужны для абордажного штурма.

– Это как же?

– Ну, когда военный корабль нагоняет судно-нарушитель, который не выполняет приказов, военные прихватывают борт и выпускают «крушадера». А он вскрывает стену, проникает на территорию противника и всех там арестовывает или убивает, все зависит от вводной.

– Ты вроде говорил, что служил в морской пехоте, а рассказываешь про космос.

– Служил в морской пехоте, но моря там и близко не было.

– А куда же эту технику повезли? Что у нас тут за война?

– Военная база «Гроссхил». До нее километров восемьдесят будет, а там какой угодно техники просто завались.

– Это где забор высокий и грохот?

– Да, это там.

– Не люблю это место. Нас там однажды ночью чуть не постреляли – охрана этой базы. Так что теперь делать будем? Ушел клиент?

– Еще не ушел, но, если хочешь его найти, нужно вычислять возможные маршруты.

– Давай вычислять. Мог он дальше через дорогу порскнуть?

– Вряд ли, – покачал головой Трой, закрываясь от порыва ветра, принесенного пролетевшим мимо грузовиком. – Он голый, то есть без вещей. Сейчас либо к своему тайнику пойдет, либо, если тайник далеко, заляжет где-нибудь, чтобы мы устали его искать и решили, что он убрался далеко.

– На востоке имеются мотель «Виктория» и придорожный комплекс «Скай боут»… – начал вспоминать Теплый. – Это территория Скотти Филдера. А в западной стороне шоссе еще три точки.

– Сами все не охватим, – сказал Трой.

– Не охватим, – согласился Теплый. – Вызывай этих рыжих, только сам с ними говори, а то я все время за ствол хватаюсь.

– Сейчас ночь, они потребуют двойной тариф.

– Это сколько?

– Полагаю, по сотне в час.