— Я не хочу домой, — честно ответила она, любуясь искрящимся снегом и прислушиваясь, как он хрустит под ногами. — О чем ты хотел попросить?

— Да понимаешь, до Нового года осталась неделя, и я хотел купить елку. Здесь рядом елочный базар, ты не помогла бы мне выбрать красивую и пушистую?

Что правда, то правда, базар был совсем рядом, и Катя каждый день проходила мимо него, возвращаясь с работы. Правда, желания остановиться и полюбоваться лесными красавицами или, что еще более фантастичное, купить одну из них, у нее никогда не возникало. А сейчас ей вдруг этого захотелось с невероятной силой. Без лишних комментариев она потянула Сергея за руку в нужном направлении.

— Удивительная девушка, — засмеялся Сергей, едва поспевая за ней. — Ты всегда так стремительна в своих поступках? — Катя лишь улыбнулась в ответ. Ну не могла она рассказать ему, что еще вчера она была совсем другим человеком и что такой пустяк, как поход в парикмахерскую, изменил ее отношение к жизни.

Так думала Катя, ошибаясь в самом главном. Не поход в парикмахерскую изменил ее жизнь, а тот, кто сподвиг ее к этому. Но она была далека от подобных мыслей, бодро вышагивая возле Сергея с твердым намерением выбрать ему самую красивую елку.

При ближайшем рассмотрении базар разочаровал. Разве это елки? Или вот эта сплющенная ветвистая доска — разве это сосна с раскидистыми лапами? — возмущалась девушка.

— Ты что, никогда раньше не покупала живую елку? — развеселился Сергей, заметив брезгливое разочарование на лице Кати.

— Не вижу ничего смешного, — обиделась она. — В нашей семье это не было принято.

— Ну а искусственную-то вы ставили? — перестав смеяться, уточнил он.

— Нет, — с вызовом ответила Катя, не обратив внимания на крайнюю степень растерянности на лице Сергея.

Какое-то время они молча ходили по рынку, разглядывая ели.

— Давай вот эту купим, — предложил Сергей, указав на сосну высотой в человеческий рост. — Мне кажется на ней больше веток, чем на всех остальных.

— Да она какая-то совсем не пушистая, — угрюмо ответила Катя, разглядывая то, что еще недавно было самостоятельно растущим деревом.

— Да пойми ты, она такая, потому что их грузят друг на друга, сплющивают, утрамбовывая в грузовики. Дома она отстоится и распушится, вот увидишь.

— Да? — об этом-то Катя и не подумала. — Ну, тогда конечно, давай возьмем эту…

В руках у Сергея сосна выглядела гораздо внушительнее. Благо до его дома было недалеко, так как тащил он ее с трудом, да еще и иголки больно царапали кожу рук, не защищенных перчатками.

— Может, уже зайдешь и поможешь мне нарядить ее? — спросил Сергей, когда они поравнялись с его подъездом, а до Катиного дома осталось пройти через еще один двор. — Выпьем кофе, пока она будет отстаиваться…

Катя почувствовала приближение паники. Как она будет наряжать сосну, если никогда раньше этого не делала? Она даже не знала, с чего следует начинать. Кроме того, на улице уже совсем стемнело, хоть еще и не было поздно. Но к тому времени, как она отправится домой, поздно уже точно будет. А поздно Катя не привыкла разгуливать по улицам, вернее темным дворам, без единого фонаря.

— Я тебя провожу потом до дома. — Он что, телепат? Катя с опаской взглянула на Сергея, но ничего, кроме честности, в выражении его лица не заметила.

Елочка, елка — лесной аромат,

Очень ей нужен красивый наряд,

Пусть эта елочка в праздничный час

Каждой иголочкой радует нас,

Радует нас…

Катя и сама не помнила, откуда она знает строки этой песенки. Кажется, в детстве она смотрела мультик про лесного лешего, поющего ее. Там были еще детишки и хоровод возле елки. Подробности память отказывалась восстанавливать, лишь этот кусочек песни прокручивая в голове.

Сергей бросил сосну на пол в комнате, и, как только она начала потихоньку оттаивать, аромат хвои разлился по всей квартире. Катя даже не подозревала, что так может пахнуть праздником, даже не просто праздником, а Новым годом. У нее закружилась голова. Она даже присела в кресло, переполненная нахлынувшим на нее ощущением счастья. Только чувство для нее это было новое, и названия ему она не знала.

Сергей принес с балкона крестовину и принялся обстругивать топором ствол сосны, подгоняя под нужный диаметр. Катя наблюдала за его умелыми движениями, все напевая про себя эту детскую песенку. Через несколько минут сосна была надежно помещена в крестовину и приняла вертикальное положение, разрешая веткам расправиться, как им того хотелось.

— Пойдем, выпьем кофе, пока она оттает и обсохнет, а потом нарядим ее, — предложил Сергей.

Они прошли в небольшую и уютную кухню, где Сергей посадил Катю на самое почетное место, а сам принялся хлопотать возле плиты.

— Я сварю настоящий кофе, как готовила моя мама, с добавлением корицы, — не оборачиваясь, сказал он, насыпая кофе и сахар в медную турку. — Если тебе не трудно, достань из холодильника мандарины и почисть один.

— Зачем? — просьба выглядела необычно.

— Как зачем? — Сергей повернулся к Кате. — Мандарины пахнут Новым годом.

Катя обалдело уставилась на этого взрослого мужчину, не веря, что он всерьез может поддаваться таким детским ассоциациям. Мандарины пахнут Новым годом! Уму непостижимо.

— А чем тогда пахнет сосна? — лукаво спросила она, выполняя его просьбу и очищая мандарин, источающий умопомрачительный запах.

— Тебе этого не понять, — улыбнулся он, помешивая ложечкой кофе и снимая накипь в чашки. — Тебе сколько лет?

— Двадцать семь, — без тени смущения ответила Катя, не догадываясь, к чему это он клонит.

— А мне тридцать семь, — кивнул он. — Десять лет разницы в возрасте делят нас на два разных поколения. Ты уже родилась в период перестройки, когда в магазинах постепенно начало появляться все больше и больше продуктов. Разные импортные конфеты, жвачки и многое другое. Когда ты немного подросла, то начала все это пробовать, относясь к этому естественно. А в моем детстве ничего такого не было. Очереди за колбасой по талонам. Масло по тем же талонам. И пустые прилавки. Вру! — засмеялся он. — В моем детстве были конфеты «Дунькина радость» и сливочное мороженое, очень водянистое. Так вот, к чему это я? Ах, да. Мандаринов у нас вообще не продавалось, а если где-нибудь их «выкидывали» в продажу, то очереди были километровые, на всех не хватало. Зато в подарке, который мама приносила с работы на Новый год, всегда было два мандарина, орехи, ну и еще разные конфеты. Это сейчас мандарины продаются круглый год, а тогда — только перед Новым годом.

Кофе подоспел, и Сергей разлил его по маленьким чашечкам. Кате очень нравилась смесь запахов кофе, мандаринов и сосны. Ей было так хорошо, что хотелось плакать, за что она мысленно обругала себя сентиментальной дурочкой.

— Тебе ни за что не дашь тридцать семь, — она попробовала кофе, который оказался замечательным. Корица придавала ему пикантности и ощущение тягучести. — Выглядишь намного моложе.