Наш завтрак прошел в тишине, мы лишь изредка бросали короткие взгляды друг на друга. Как только доела, я встала из-за стола и уже хотела пойти к себе в комнату, как дверь в квартиру распахнулась, потом мы услышали цокот каблуков по полу, и уже через пару минут в гостиную вошла Карен. Как всегда, безупречно одетая, с макияжем и прической, в платье, обтягивающем ее идеальную фигуру, и меховом черном жакете. Я тогда еще подумала, как странно она была одета, на улице ведь осень, а не зима. К чему мех?

На лице Карен сияла широкая улыбка ровно до того момента, как она заметила меня. Безупречное лицо тут же нахмурилось и стало похожим на злобную маску.

― Ты кто? ― спросила она, не церемонясь.

― Это Милана, ― ответил за меня Колин. ― Ты рано вернулась. Почему не позвонила?

― Хотела сделать сюрприз, ― промямлила Карен, смерив меня взглядом.

― Он удался.

― Кто она, Колин?

Он спокойно встал из-за стола и подошел к своей невесте.

― Пойдем в кабинет, спокойно поговорим.

― Не хочу, ты всегда ведешь меня в спальню, ― взвизгнула она, когда он взял ее под локоть и повел к дальнему коридору, где был его кабинет.

Как только за ними закрылась дверь, я почувствовала, как щеки заливает румянцем. У меня зудели ступни от того, насколько сильно мне хотелось побежать в тот же коридор, прижаться ухом к двери и послушать, что он ей скажет.

― Какая же паршивая женщина, ― услышала я за спиной голос Норы. ― Ну до того неприятная, прямо мурашки по коже. Она у меня ассоциируется с песком, который скрипит на зубах.

Я улыбнулась. Не знаю, почему. Просто не смогла сдержаться, и губы растянулись сами собой.

― Но почему-то же Колин ее выбрал.

― Ох, детка. Это все деньги. Знаешь, есть такая фраза: «Деньги к деньгам»? ― я кивнула и взяла яблоко, откусила и стала смотреть за тем, как Нора ловко чистит овощи. ― Сейчас в мире состоятельных людей браки так часто заключаются по расчету, что слово «любовь» уже считается архаизмом. ― Мои глаза расширились, и я перестала жевать, осознав, на каком языке она ко мне обращалась. ― Что ты на меня так смотришь, Милана? ― спросила она на чистом русском.

― Нора… ― только и смогла сказать я.

― Я из Одессы, моя хорошая. Живу здесь слишком долго, чтобы говорить совсем без акцента. Но родную речь я не забываю.

― И вас так и зовут: Нора? Это ваше настоящее имя? ― я все еще переваривала информацию.

― Да, ― со смехом сказала она. ― Говорю же, я из Одессы. Когда родилась, это имя было весьма популярным. Ты же не против, что я так фамильярно обращаюсь к тебе? Ты же мне в дочки годишься.

Я качнула головой и слегка улыбнулась.

― Как давно вы живете здесь?

― Двадцать лет уже. Из них десять… восемь, ― поправила она сама себя тоном Колина, ― работаю у этого сурового парня. Знаешь, Лана, он хороший. Правда хороший, но женщин выбирать совсем не умеет. Все хорошие девушки как-то мимо проходят, а вот такие… ― она кивнула в сторону коридора, где скрылся мой босс со своей невестой, ― вцепляются в него мертвой хваткой. Это все от нехватки времени. За хорошей девушкой ухаживать надо, а такой вот дай кошелек или карточку, она сама за собой поухаживает. А мне жалко его. Он достойный мужчина, настоящий, таких сейчас практически нет. ― Она замолкает и смотрит на меня с хитрой улыбкой, слегка прищурившись. ― А вот ты бы ему идеально подошла.

Я закашлялась и замотала головой.

― О, нет, я не… мы не…

― Тихо, девочка, не спеши делать выводы. Жизнь такая непредсказуемая.

Я еще активнее замотала головой, а потом, слегка наклонившись, прошептала:

― Я его боюсь.

Лицо Норы скрасила добрая улыбка.

― Он не страшный. Серьезный, но не страшный.

Я открыла рот, чтобы сказать ей, что на стадии шуток такой разговор и должен закончиться, потому что между мной и мистером Мастерсом ничего не может быть, как тут услышала грохот со стороны кабинета, а потом торопливый цокот каблуков. Мы с Норой обе посмотрели в ту сторону.

― Ох, что-то сейчас будет… ― тихо сказала Нора.

― Что, обсуждаете, как забрать у меня жениха? ― закричала Карен, быстрым шагом направляясь к нам.

Ее глаза полыхали адовым огнем, лицо было красное, зубы крепко сжаты, а ноздри раздувались, как паруса на ветру. От этого сравнения в другой момент мне стало бы смешно, но тогда меня вообще вряд ли бы что-то насмешило. Я не успела ничего сообразить, как уже была оттиснута рукой Норы за ее спину. Через секунду Карен протянула руки с длинным кроваво-красным маникюром в надежде, видимо, выцарапать мне глаза. Я никогда не участвовала в драках и потасовках, поэтому такое проявление агрессии было для меня в новинку. Я не защищалась и не кидалась в атаку, только сделала шаг назад и застыла, глядя огромными глазами на происходящее.

― Ты дрянь! Долго строила эти планы?! Он мой! Слышала?! Мой! ― кричала она, пытаясь добраться до меня, пока Нора сдерживала атаку.

Через несколько мгновений выбежал Мастерс и схватил свою неадекватную девушку.

― Прекрати немедленно! ― рыкнул он на нее. Таким злым я его еще не видела.

― Ты не можешь жениться на ней! Ты помолвлен со мной! Колин! Неужели ни одно твое слово ничего не весит?!

― Я тебе все объяснил в кабинете, Карен… ― его голос совсем затих, когда он снова заволок ее в свой кабинет и закрыл за ними дверь.

Мы с Норой выдохнули.

― Кажется, у меня появился первый в жизни враг, ― грустно сказала я.

― Это не враг, а временное препятствие на пути к счастью, ― снова по-русски ответила Нора. Сейчас ее акцент действительно начал проявляться и стал четко слышен. Я закатила глаза на ее слова. ― И не волнуйся. Эта девица тут и не такие скандалы закатывала, то ли еще будет. Ну, давай, не стой, нарезай овощи.

С момента того неприятного скандала с Карен прошло две недели, и все это время я ее не видела. Мастерс, правда, тоже промелькнул всего пару раз дома, мы встречались в основном на работе, куда я вышла уже через три дня, потому что с ума сходила от безделья. Я помогала Норе по хозяйству, а она рассказывала истории своей семьи и их приключения в Америке. Так много, как с ней, я давно не смеялась. Мне даже было немного стыдно, потому что горе, постигшее мою семью, и волнение за детей должны были погрузить меня если не в депрессию, то хотя бы в меланхолию. Но Норе удавалось расшевелить меня и выдернуть из состояния ступора.