— Несколько раз.

— Я тоже.

— Ты слышал, в прошлом году там утонули двое? Хотели переплыть, но течение холодное, ноги свело судорогой, и все…

— Правда?

— Факт!

— У плотины даже в самую жару все равно холодное течение. Как попадешь в него, тут же судорога сводит ноги и руки, и тогда конец… А знаешь, какая там глубина?

— Точно не знаю, но думаю, с двухэтажный дом.

— Ты что, там поместился бы и восьмиэтажный!

— Правда?

— Я один раз побывал на плотине с папой…

— Лойзик, пошли туда, пять минут — и мы там…

— Мне не хочется, нога болит. Жаль, нет чистого платка, я бы завязал коленку, а то брюки трут и больно ходить. Подожди, я посмотрю, сколько времени.

— Пять часов. Есть у тебя нож, Лойзик?

— Есть, а что?

— Отвинтим винтики и поглядим, как часы ходят. Так хочется посмотреть на механизм. Сосчитаем колесики и будем знать, как потом их поделить.

В один момент мальчики отвинтили крышку.

— Вот это да!.. Я тебе скажу, это будильник! До сих пор идет. Видишь, Франтик, как они там снуют? А эта синяя пружина так закручена, посмотри, она, наверно, очень длинная, так что нам вполне на два звонка хватит…

— Хватит-то хватит, только теперь мы с ней никуда не сунемся. Придется подождать, пока забудут, что у Докоупилов пропал будильник. Представь себе, что к Иржикову дяде пришел бы Докоупил и узнал свои звонки…

— Я тоже об этом подумал.

— Кому бы дать их сделать?

— Моему дяде из Старого Брно. Это мамин брат, он слесарь, работает в какой-то фирме. Мне уже вчера пришло это в голову. Если он спросит, откуда у нас звонки, мы чего-нибудь придумаем…

— Молодец, Лойзик. Теперь все в порядке. Давай разберем будильник.

— Сейчас? Нет, Франтик, оставим до завтра. Давай сюда винтики, мы его снова закроем.

— Послушай, Лойзик, а все же странно, что пан Докоупил был дома, а не на работе. Ведь ты говорил, что он работает с твоим папой на оружейном заводе и приходит домой только вечером.

— Я забыл, что у него иногда бывает ночная смена. Ведь оружейный завод работает круглые сутки…

Тут Лойзик вздрогнул и схватил Франтика за руку.

— Что с тобой?!

— Знаешь, что мы наделали!

— Что? Что случилось?

— Знаешь, почему будильник звонил в четыре часа? Это пан Докоупил поставил его на четыре, чтобы успеть собраться на работу!

— Ты думаешь?

— Конечно! Поставил будильник, чтобы не проспать. К шести он должен быть на заводе. Может, он до сих пор спит. А если он опоздает на завод, знаешь, что его ждет? Немцы могут его расстрелять за саботаж! Пани Докоупиловой и бабушки нет дома, никто его не разбудит, и все из-за нас. Франтик, бежим скорее спасать пана Докоупила. Папа говорил, что у них на заводе немцы уже расстреляли несколько человек за саботаж.

— Что же теперь делать?

— Надо мчаться к ним домой и посмотреть, не спит ли он. А если спит, немедленно разбудить!

— Да ведь уже пять часов, теперь все равно поздно. Пока туда добежим, пройдет полчаса…

— Может, если он не на много опоздает, его не так сильно накажут? Как-нибудь вывернется? Бежим.

— А будильник с собой возьмем?

— Будильник? Нет, лучше где-нибудь здесь спрячем…

— Только не здесь! Лучше на опушке, поближе к дому… На пасеке…

— Ладно, сунь его в рукав, я подержу куртку.

— А как мы разбудим пана Докоупила?

— Постучим в окно и убежим…

Мальчики неслись во весь дух. Лойзик даже забыл про боль в коленке… Задохнувшиеся и вспотевшие, за четверть часа они добежали до пасеки.

— Послушай, Лойзик! Кажется, куковала кукушка…

— Значит, скоро будет тревога.

Небольшая толпа людей поднималась по холму к пасеке. Женщины и мужчины тащили сумки, чемоданчики, целые семьи с детскими колясками располагались на пнях среди молодняка. На одном из них была постелена салфетка и на солнце блестел термос. Молодая мама кормила ребенка.

В последние две недели налеты на Брно участились. Люди внимательно слушали радио, чтобы знать, где в данный момент находятся самолеты. Самыми подробными были сообщения из Вены. Англо-американские самолеты вылетали со своих баз из Италии и направлялись через Австрию в Чехословакию.

Диктор из Вены рассказывал, куда направляются боевые звенья бомбардировщиков, и, как только они приближались к австрийской границе, по венскому радио раздавался голос кукушки. Это означало, что опасность близка.

Заслышав голос кукушки, толпы жителей Брно направлялись в окружающие леса. Иногда им приходилось оставаться там на целый день, потому что, случалось, самолеты делали по нескольку налетов.

Мальчики осмотрелись и выбрали большой пень на краю пасеки, около которого росла береза. Там они вырыли под корнем ямку и застелили ее сухими листьями.

— Давай побыстрей, уже слышны голоса, люди направляются сюда, скоро их будет здесь полно…

— Подожди, давай отвинтим звонки.

— Зачем?

— Мы же из-за них будильник взяли, вдруг он потеряется? А так звонки все равно будут у нас…

— На, тебе один, мне другой…

Они завязали будильник в грязный носовой платок Франтика, чтобы в механизм не попали песок и труха, положили его в ямку и закрыли сперва сухой хвоей, а сверху мхом.

— Слышишь?

— Что?

— Будильник тикает?

— Нет.

— Я тоже не слышу. Значит, все в порядке.

— Давай сделаем какую-нибудь отметину, чтобы завтра утром сразу найти это место.

— Запомним березу. Она приметная, у нее надломлена верхушка.

— Сядь, Лойзик, люди уже близко…

Мальчики остались сидеть на пне. Решили переждать, пока пройдут мимо них двое мужчин и две женщины, и делали вид, что спокойно смотрят вдаль.

— Куда ты хочешь идти, Роберт? — спросила женщина.

Мужчина в серой шляпе ответил:

— Я предлагаю идти на Ледовый холм, оттуда все хорошо видно. Что скажешь на это, Пепик?

— Пойдем… Тогда нам нужно чуть правее. Скоро начнется тревога. Вена сказала, что три больших эскадрильи бомбардировщиков направляются на север через Венгрию, Корутаны и Тироль, значит, залетят и к нам…

Через минуту их голоса затихли.

— Ушли! Я так боялся, что они здесь рассядутся.

— А теперь по прямой бегом вниз — и через десять минут будем у Докоупилов. Хорошо бы… — Франтик не успел договорить, как в городе завыли сирены.

— Сирены! Тревога!

— Сигналят особую опасность. Что теперь делать?!

— Слышишь? Самолеты!

— Слышу…

— Придется остаться здесь. Сирены Докоупила и без нас разбудят. Самолетов-то сколько! Слышишь гул?

— Знаешь что, Лойзик, вернемся-ка на Ледовый холм, если начнут бомбить, оттуда все хорошо видно.

— Правильно, пойдем…

Вскоре послышалась стрельба зениток.

— Слышишь, Франтик? Пушки!

— Наверно, самолеты уже над Брно.

Только Франтик это сказал, как загудела и затряслась земля.

— Бомбят!

Мальчики