Но он еще не закончил. Он снова оглядел меня, теперь уже страстным взглядом. Раскаленная добела, изысканная страсть. Он облизнул губы, а потом сказал:

- Милый костюмчик, но ты больше нравилась мне обнаженной.

По спине прошла волна дрожи, я застыла и оглядела себя. Прохладный воздух касался обнаженной кожи. Ладно, я не была одета в лифчик и трусики, как мне запомнилось. Теперь на мне был облегающий белый топ, который заканчивался у пупка, и трусики бикини с сердечком. «Ты больше нравилась мне обнаженной». Я чуть было не рванула к нему по комнате, чтобы влепить пощечину. Пока я спала и была уязвима, он себе раздевал меня и переодевал. Ублюдок.

- Иди к черту, — сказала я ему, медленно двигаясь в сторону двери. К моему изумлению, щит двигался вместе со мной, заставив мужчину отступить в сторону и освободить путь к двери. Наверное, я его всё-таки контролирую. Но как?

Я еще немного подвинулась. И еще немного. Потом… ничего. Хотя я хотела идти, мое тело застыло. Я тяжело задышала. Двигайся. Ты можешь.

- Уйдешь из квартиры — и ты труп, — сказал он. Его голос теперь выражал ту же страсть, что и лицо.

- Судя по той игле в твоей руке, я скорее помру, если останусь.

- Обо мне тебе следует волноваться меньше всего, Белл.

- Прости, если я тебе не поверю. Труп, значит труп, но не здесь.

Двигайся! Я сумела сделать шаг. Остановка, глубокий вздох. Шаг. Остановка. Еще шаг, еще одна остановка. Хорошо. Ты хорошо справляешься. Но в глубине души я знала, что никогда не выберусь из комнаты при таком темпе.

Он намеренно убедился, что я смотрю на него, надел на иглу колпачок и положил ее в карман. Изображая саму невинность, он вытянул руки вперед ладонями.

- Слушай меня, Белл. Сейчас у тебя есть только я.

- Не надо. Не знаю, почему ты хочешь причинить вред невинной больной женщине, но…

- Ты не больна. Ты просто менялась.

Я сумела сделать еще один шаг, но руки тряслись всё сильнее, а драгоценные секунды уходили; мои колени уже дрожали с такой силой, что вибрировало всё тело. Держись.

- Я тебе не причиню вреда, — успокаивал он.

- Да, верно. Я смотрю телевизор, знаешь ли. Любой маньяк-убийца говорит одно и то же, особенно держа в руке шприц.

- Сейчас я действительно так думаю.

Да, разумеется. Он не отрицал то, что собирался убить меня, мысленно отметила я.

- Могу поспорить, что ЦРУ ищет тебя. Ты, наверное, известен под кличкой «Призрак-игла» и ты убил сотни женщин.

- Только подумай, что ты говоришь. Пожалуйста. По новостям бы уже точно что-то показали. Я правительственный агент.

Я покачала головой и постаралась справиться с волной головокружения.

- Ты напал на меня потому, что я больна и слишком слаба, чтобы оказать сопротивление.

- Тогда почему я не убил тебя во сне?

Хороший вопрос, над которым следовало поразмыслить.

- Зачем тогда ты хочешь вколоть мне что-то? И что ты хочешь мне вколоть? И не говори, что лекарство. Я тебе всё равно не поверю.

Над его левым глазом стало дергаться веко. И вместо того, чтобы ответить, он сам задал вопрос:

- Как ты думаешь, как тебе удалось выставить воздушный щит? Мне известно, что такого ты еще не делала.

Я сумела сделать еще шаг прежде, чем мое тело опять застыло. На сей раз я не смогла заставить себя двигаться. Мои мышцы окаменели, стали тяжелыми и твердыми. Я сцепила зубы, стараясь собраться с силами, которых у меня уже просто не было.

Я с отчаянием поняла, что сбежать мне не удастся, и ничего с этим не поделаешь. Меня охватило чувство беспомощности. Оно вызвало мою ярость и страх.

- Ты выпила препарат, — сказал он.

- Независимо от того, знала ты об этом или нет, но ты его выпила. Теперь у тебя есть необычные способности. Некие силы, которые люди захотят исследовать.

- Что за препарат? Я ничего не пила, клянусь.

- То, что ты отрицаешь это, ничего не меняет.

- Я не пила! — крикнула я и тут мои колени подогнулись. Я упала на пол, сумев при этом удержать руки вытянутыми. Но щит все равно начал мерцать, теряя свою плотность. Мое сердце бешено колотилось, а потом как будто и вовсе перестало биться.

- Я не пила, — тихонько захныкала я.

- Ты работаешь в кафе «Утопия», верно? Кафе расположено напротив здания без вывески. Ты наверняка помнишь этот особняк с решетками на окнах.

Я побледнела, услышав это. Я не кивнула, но мне и не нужно было этого делать. Он что-то знал обо мне. Он за мной следил? Следовал за мной по пятам?

Не сводя с меня глаз, он отошел от щита, от меня, и устроился в кресле, обитом зеленым бархатом, которое стояло в углу комнаты и поэтому не пострадало от огня, охватившего мой комод. Иногда, когда выдавалась свободная минутка, я усаживалась в это кресло в ночной рубашке, заворачивалась в теплые одеяла и читала.

Хотя теперь я больше никогда не смогу расслабиться в этом кресле. Из-за него оно стало декадентским. Местом для сексуальных игрищ. Его крупное тело занимало всё кресло, а ноги он вытянул перед собой. И судя по выражению лица, он приглашал меня сесть к нему на колени. Все его тело словно кричало: «Я позабочусь о тебе. Я защищу тебя. Я доставлю тебе удовольствие».

Лжец!

Я бы ему поверила, если бы не видела шприц, торчавший его кармана. Не говоря уже о нервирующем меня пристальном взгляде. То были глаза хищника. Глаза, которые смотрели и ждали момента, когда можно напасть.

- Опусти щит, Белл. Он вытягивает из тебя силы. Отпусти его и поговори со мной, — он помолчал, а потом добавил: — Пожалуйста.

Меня ничуть не тронуло его «пожалуйста». Но я слишком ослабела, руки жутко болели. И смерть уже казалась желанным избавлением от боли. В самом деле, он мог меня сейчас убить, тем самым избавив меня от мучений.

Я на мгновение закрыла глаза, глубоко вздохнула и почувствовала, как опустились руки. В глубине души я ожидала, что щит останется, и тогда бы стало понятно, что контролировала его не я. Он действительно завис на несколько секунд. Потом по нему снова пошла рябь, похожая на волны океана, танцующие на пляже, но потом щит совсем пропал.

В течение нескольких минут я пыталась подняться, чтобы не выглядеть жертвой. Но у меня ничего не вышло. В конце концов, я села на полу, прижавшись лбом к постели. Прохладные простыни немного облегчали лихорадочный жар.

Мои плечи опустились, когда я посмотрела на мужчину. Но он не напал на меня, а остался в кресле, и казалось, полностью расслабился.

- Тебе помочь? — спросил он.

- Не приближайся ко мне, — я тяжело дышала от изнеможения. Боже, ну почему я не могла выглядеть сильной? А еще лучше грозной.