Сложнее всего приготовить rosca de reyes: пирог, который называется «кольцо королей», из пшеничной муки, той же самой, что и для лепешек, нежных, как попка младенца. Комок теста, достойного короля, лежит, раскатанный, на столе, длинный и толстый, точно морской огурец. Сото репе[57]. Проткнуть и засмеяться: «Сото bato»[58]. Обычно Леандро держится гораздо благопристойнее.

Сосиска! Пиписька!

Pachango![59]

Штуковина! Королевская штуковина!

Леандро, отирая слезы, заявил, что мать нас убьет, перекрестился и помолился за обоих. Потом свернул королевскую штуковину в кольцо и соединил концы. Внутрь поместил крохотную глиняную фигурку похожего на поросенка младенца Иисуса. На самом деле, пояснил Леандро, это не Иисус, а юный бог Пильцинтекутли. Он умирает в декабре, когда дни становятся темнее, и воскресает 2 февраля, на Сретение. Древние с трепетом относились к свету и тьме. Сейчас стоят темные дни, сказал Леандро. Тому, кто найдет в пироге фигурку, повезет, когда вернется свет.

Остаток года глиняная статуэтка дожидается в банке в ящике стола, когда ее спрячут в пирог. Леандро достал поросенка Иисуса из банки, поцеловал и положил в rosca. Верх украсил круглыми фруктами, покрытыми желе, но место, где спрятал фигурку, пометил квадратным ломтиком, как тайным опознавательным знаком. Когда подадут пирог, сказал он, бери этот кусок.

Неужели удача улыбнется, даже если сжульничаешь, а не получишь фигурку случайно?

Miʼjo, ответил Леандро. Твоя мать даже не помнит день, когда тебя родила. И если сирота хочет, чтобы ему повезло, то придется самому позаботиться об этом.

У какого же сироты оба родителя живы? Ты же говорил, что у всех есть семья, даже если это призраки. Или забудь о своем cumpleaños[60].

Леандро взял лицо сироты в свои ладони, поцеловал в губы, а потом шлепнул по попе, как малыша, а не мальчика, высокого, как взрослый мужчина. Мальчика, которого обуревают ужасные мысли о том, чтобы поцеловать мужчину как мужчину. Леандро ничего такого не имел в виду. Обычный beso[61]ребенку.

После ужина Леандро ушел домой. Все слуги сбежали, оставив объедки на кухне, дурное настроение и пыль. Что толку от удачи в пустом доме?

2 ФЕВРАЛЯ, СРЕТЕНЬЕ

Леандро отсутствовал девятнадцать дней, теперь вернулся. На Сретенье ему придется приготовить сотню тамале без помощи сержанта. Лучше спрятаться на дереве и весь день читать. Книга не убежит от тебя к своей семье, когда заблагорассудится. Леандро даже читать не умеет. Вот пусть и стряпает весь день свои тамале.

Сегодня начинается год удачи под покровительством Пильцинтекутли, глиняного поросенка Иисуса.

13 ФЕВРАЛЯ

Сегодня пещера снова показалась, чуть ниже поверхности воды. Она расположена посередине скалы под холмом, на котором растет бугорок травы. Теперь будет легко ее снова найти, но лучше искать утром, когда солнце только-только встало и еще не начался прилив. В туннеле опять было холодно и темно. Голубой свет мерцал вдалеке, как запотевшее окно. Должно быть, это другой конец и никакого дьявола там нет, а есть обычный проход, по которому можно попасть на противоположную сторону. Но плыть туда слишком далеко, да и страшно.

Однажды Пильцинтекутли скажет: «Вперед, счастливчик! Vete, rubio, плыви на свет. Найди другой конец земли. Там твое место».

Самое странное, что мать верит в колдовство. Она опять была в деревне, где стоит гигантская каменная голова. Отпустила Нативидада с коляской и заявила: «На этот раз пойдем вдвоем». Снова сняла туфли, чтобы пересечь подвесной мостик, и зашагала через лес по тропинке вдоль озера. На воде хлопали желтыми крыльями яканы; у берега дремал аллигатор, зарывшись в водоросли до самых выпуклых глаз. Под высокими деревьями мать свернула в джунгли. Мы идем к brujo[62], наконец пояснила она, потому что нас обоих кто-то сглазил, из-за чего она не может забеременеть. Вероятно, виновата мать дона Энрике.

Бамбуковая хижина brujo стояла на поляне внутри круга камней. Казалось, ее построили тысячу лет назад. Вместо двери висела занавеска из бус, связанных из раковин улиток; когда мальчик отвел их в сторону, бусы глухо забренчали. Внутри обнаружился жертвенник, уставленный маленькими глиняными фигурками, зелеными ветками в кувшинах, раковинами-гребенками, в которых курился копаль — то же благовоние, что и в церкви. Колдун велел снять рубахи, что мать проворно и исполнила, оставшись в шелковом белье. Но brujo на нее даже не взглянул, возвел глаза к потолку хижины и запел, а значит, это действительно был колдун, а не просто мужчина.

Он выглядел настолько дряхлым, насколько это вообще возможно, и все-таки жил. Его напев был тих и быстр: «Echate, echate»[63]. Сперва колдун покружил вокруг матери, легонько похлопал по ее телу веткой с листьями, омоченной в воде из кувшина, стряхнул капли на волосы, грудь и живот. После этого обошел и все остальное, включая сына. Потом окурил мать дымом из ракушки с копалем. Своими узловатыми руками старик поднял фигурку, вырезанную из бумаги, — человечка, похожего на кошку, — и сжег ее на свечке. Некоторые фигурки на его жертвеннике напоминали мужской половой орган, член. Каменные pachango.

Когда колдун закончил, мать дала ему несколько монет. Она ни проронила ни слова, пока они не вернулись по мосту в деревню. Площадь была пуста; виднелась только гигантская каменная голова. Нативидад еще не приехал.

— Энрике об этом говорить нельзя, — велела мать. — Разумеется, ты это и сам понимаешь.

— Он хочет, чтобы ты родила ему ребенка?

Мать поправила платье и подтянула чулок.

— Ну, это бы все изменило, правда?

Маленькая дочь Леандро умерла в январе после Праздника трех королей; никто в доме не знал об этом. Крус сегодня сообщила матери. Его не было три недели не потому, что злился на своего сержанта, а потому что хоронил ребенка. Две головки-грейпфрута в церкви; теперь вот осталась только одна. Крус поссорилась с матерью, потому что жалованья, которое платит дон Энрике, не хватит, чтобы прокормить даже цыпленка. Она сказала, что у жены Леандро не было молока, вот девочка и умерла.

Как он мог возвращаться домой, к семье, которой нечего есть, а потом приходить сюда и готовить сотню тамале? Держится так, будто у него ничего не случилось. Настоящего Леандро здесь никогда не было. Он только притворяется.