— Знаешь, Джей, меня иногда пугает твоё мужественное рвение. Я же знаю, совсем недавно  ты терпеть не мог этих любителей пафоса и устриц, ненавидел бывать в людных местах и долго стоять на ногах из-за дикой боли. Ты идёшь на эти жертвы ради меня и от этого мне не по себе!

Этим вечером Ева ощущала нервозность, она катастрофически устала, будучи практически завалена работой, плюс ко всему в её электронном почтовом ящике было несколько непрочитанных сообщений от Пирса, которые она так и не решилась открыть, помня обещанное Эджею.

— С твоим появлением в моей жизни кое-что изменилось Ева, и многое снова стало на свои места, — когда он обнял её, ей словно по волшебству стало гораздо легче. — Мой горизонт не так уж мрачен, мысли потеряли пессимистический оттенок, краски жизни заиграли и мне снова хочется жить, общаться, строить планы. Ева я дал себе слово, что мы отвоюем твоё право быть матерью, и я выполню своё обещание. Ты тоже дала мне слово набраться терпения, и я должен тебя похвалить за твою выдержку, хотя не думай, что я не замечаю, как иногда ты украдкой смахиваешь слёзы при виде чужих малышей. Если мы наметили идти по этому пути, значит, нам нужно пользоваться любыми шансами. Свадьба Даяны и Лойда Сомерса это ещё один удобный случай завязать полезные знакомства.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хорошо, — устало кивнула Ева. — Видимо, мне стоит выбрать сногсшибательное платье.

Прочувствовав на себе жуткую бедность в детстве и юности, Ева до сих пор не могла спокойно тратить на её взгляд такие огромные деньги на тряпки, причёску и украшения. Она считала эти деньги выброшенными на ветер, потому что от дорогой укладки на следующий день не останется и следа, к украшениям она никогда не питала особой слабости, а купленное платье не считалось повседневным, и по правилам высшего общества — надевать его второй раз вообще считалось дурным тоном.

Ева выбрала длинное нежно-оливковое с золотистым узором платье, с открытыми плечами и спиной. Свою светлую вьющуюся копну волос уложила сама, подняв их вверх, а из украшений надела «стандартное» бриллиантовое колье, которое набравшись наглости она одолжила у Ванды.

Как ни печально было признаваться самой себе, но это была первая свадьба в её жизни, не считая её собственной спонтанной в Вегасе, которая отпечаталась в её памяти неким угаром, размытым и скомканным.

Причём, именно эта свадьба, где они с Эджеем затерялись среди гостей, грозилась развернуться помпезным действом, номинируясь на свадьбу года. Начиная с умопомрачительного платья невесты, великолепного оформления и изумительных закусок.

Среди приглашенных были очень известные люди города и штата Массачусетс, политики, меценаты, богатые дети богатых родителей, среди которых у Эджея, что неудивительно, было полно знакомых. И все они смотрели на Еву оценивающе, критически, прикидывая, стоит ли впускать ещё одну залётную подружку Эджея в своё избранное общество, либо стоит немного подождать и она канет в небытие вслед за другими.

Только большинству из них было невдомёк, что с подобным Ева уже сталкивалась в Портленде, выйдя замуж за Эрика Холла, поэтому на все эти снобские претенциозные взгляды она плевала с высокой колокольни.

Её беспокоило другое — кто-нибудь из этих сливок бостонского общества рано или поздно должен был её узнать.

Так и произошло.

— Ева Холл! Я Такер Форд, приятель Эрика, — она всматривалась в подошедшего к ней парня, пытаясь вспомнить одного из сотни приятелей её бывшего мужа. — Вы прилетели вместе? Что-то я его не вижу, — Такер повертел головой по сторонам. — Слышал, Эрик теперь осел в Амстердаме.

— Мы развелись, — сухо ответила она, ища глазами Эджея, который в это время тепло приветствовал очередную компанию. — Прошу прощения, мне нужно к моему молодому человеку, — ей не терпелось как можно скорее сбежать от этого резкого назойливого типа предпочитая знакомиться с людьми, не касающимися её прошлого, прекрасно понимая, что это был всего лишь первый тревожный звоночек и рано или поздно ей придётся встретиться с самим Эриком и с тем, кого она боялась больше всего — с Адамом.

— Я представлю вас нескольким влиятельным людям Бостона, это никогда не помешает, — предложил довольно общительный брат невесты — Генри, которого Эджей, оказывается, знал чуть ли не с детского сада. — О, вот кстати один из них! Пойдём! — подхватив её под руку, ушлый молодой человек подтащил её к группе беседующих мужчин, среди которых, к её ошеломительному ужасу, конечно же был … Адам Пирс. Собственной непревзойдённой персоной.

В этот момент её мир сковало безжизненным льдом, а в следующий — он уже рассыпался на острые осколки, наткнувшись на убийственный взгляд.

Остальных имён она просто не восприняла и не запомнила, пока чувствовала на себе эти холодные оценивающие её светло-голубые глаза. И как только Генри собрался представить их друг другу, Адам Пирс оборвал его нетерпеливым властным жестом:

— Не стоит утруждаться. Мы с Евой уже знакомы.

Присутствие Эджея Адам просто проигнорировал, очевидно и намеренно. Не поднимая на него глаз, Еве пришлось коротко кивнуть Пирсу в знак приветствия, хотя при этом ей едва удавалось сделать очередной вдох.

— Мисс Мартин, несколько дней назад я отправил вам пару предложений, но так и не получил ответа, — полон претензий сходу заявил ей Адам, подавляя и своим взглядом и своим присутствием, словно обладая способностью выкачивать весь кислород. — Я крайне недоволен! — это был намёк и на всё прочее.

— Деловым сотрудничеством с вашими компаниями, мистер Пирс, занимается лично Ванда, я к этому отношения не имею. Я веду другие проекты, — нашла в себе силы сдержано выдавить Ева, наконец, встретившись с этим акульим взглядом и замерев от сводящих её с ума эмоций.

— Любопытно, потому что я отправил их лично тебе, — его тон становился резче, с отчётливой двусмысленностью и это нагнетало напряжение ещё сильнее.

— Видимо, ещё не добралась. Слишком завалена делами. Вам придётся набраться терпения, мистер Пирс. «Идрисс» лучшее агентство во всём штате Массачусетс, на наши услуги большой спрос, — на одной силе воли произнесла Ева, мучительно пытаясь понять его тактику, не в состоянии отвести взгляд, попав под убийственный гипноз этого человека.

— Неужели? — хищно улыбнулся Адам, не спуская с неё глаз. Всем было известно, что этот человек улыбался лишь тем, кому объявлял войну. И вот теперь он стоял и смотрел на неё с вызывающей улыбкой. Не хватало только барабанной дроби.