делам. Рассказав здесь о преступных действиях Нелидова, Фабрициус предложил: «…находя указанные проступки гражданина Нелидова и его поведение в Пернове изменой Родине, я прошу… принять самые экстренные меры к его удалению от должности и распоряжения о самом строгом расследовании этого дела. Считаю недопустимым и преступным назначение высшими штабами лиц на такие ответственные посты, не запросив местные штабы и не наведя справок о нравственной и политической физиономии назначаемых».

На другой день Фабрициус с комбригом Васильевым выехали в Раскопель, арестовали Нелидова и отправили в Москву. Считали вопрос решенным. Ошиблись! Нелидов добился приема у начальника Морского Генерального штаба Беренса, и тот помог встретиться с наркомом по военным и морским делам Троцким. Бывший капитан второго ранга со слезой в голосе рассказал о своих «мытарствах и заслугах». И нарком Троцкий охотно поверил предателю, вызвал председателя Всероссийского бюро военкомов К. К. Юренева и приказал: телеграфировать Фабрициусу, чтобы он прекратил травлю начальника Чудской озерной флотилии Д. Д. Нелидова.

Фабрициус не поверил этой телеграмме. Ее достоверность подтвердил явившийся в штаб бригады Нелидов. Он положил перед Фабрициусом пакет и сказал с усмешкой:

— Горячку порете, комиссар! Вот распоряжение от наркома Троцкого.

Фабрициус вскрыл конверт. Быстро прочел документ. Троцкий писал о том, что Д. Д. Нелидов имеет хорошую характеристику и, конечно, не способен на предательство. Сославшись на логически обоснованные действия морского специалиста Нелидова, нарком Троцкий указывал, что никто без его личного разрешения не имеет права арестовать начальника Чудской озерной флотилии.

Официальный бланк, печать, характерная подпись— и все-таки не верится, что прохвост Нелидов на свободе и снова на той же должности.

С трудом сдерживая ярость, Фабрициус сказал:

— У русских людей есть поговорка: «Ошибающихся исправляют, предателей уничтожают». Никакие бумажки не спасут вас от неминуемой кары, Нелидов.

— Что, вправили мозги, комиссар, — рассмеялся Нелидов и не спеша вышел из штаба.

Фабрициус долго не мог успокоиться. Он не сомневался в том, что Нелидов — хитрый, умело маскирующийся враг. И командир конного партизанского полка Булак-Балахович, обосновавшийся в соседнем с Гдовским Лужском уезде, тоже враг, и еще более опасный, чем Нелидов. И тот и другой прикрываются именем Троцкого. Булак-Балахович выгнал из своего полка комиссара (ссылается на то, что нарком ему разрешил). Этакий удельный князь Лужского уезда. Кутежи, пьянство, грабежи прикрываются красным флагом революции. У крестьян отбирают «на котловое довольствие» последних коров…

Фабрициуса злила собственная беспомощность. Прохвосты Нелидов и Булак-Балахович не подчинены штабу 2-й бригады. Действуют самостоятельно.

…Значительно позже Фабрициус узнал, что 16 октября 1918 года по поручению разведывательного бюро Псковского белогвардейского добровольческого корпуса Булак-Балахович провел в Елизаровском монастыре тайное совещание бывших офицеров, вступивших в Красную Армию. В нем участвовали командир Чудской флотилии Нелидов, командир парохода «Дельфин» Тронов, командир парохода «Народник» Васильев и командир 1-го эскадрона партизанского полка Перемыкин. Предатели решили передать конный полк и пароходы Чудской флотилии в распоряжение штаба Псковского белогвардейского корпуса.

Изменники осуществили свои гнусные планы в конце октября и в начале ноября 1918 года.

6

Ян Фабрициус торопливо просматривал только что полученные газеты. Новости были отрадными. В Германии революция. Свергнуто правительство кайзера Вильгельма. Советская республика получила возможность аннулировать кабальный Брест-Литовский мирный договор и освободить от оккупантов Эстонию, Латвию, Белоруссию, Украину и Крым. Вспомнились тяжелые, суровые дни борьбы за мир. Как был прав Ленин, когда говорил о том, что германская революция свершится и избавит нас от грабительского договора…

От газет оторвал телефонный звонок. Михаил Николаевич Васильев попросил его срочно прибыть в штаб. «Что-то случилось», — с тревогой подумал Фабрициус.

Комбрига он застал в его маленькой комнатке склонившимся над картой. Услышав грузные шаги комиссара, Васильев поднял голову. На усталом лице мелькнула улыбка:

— Присаживайтесь к столу. Получен приказ немедленно взять Псков.

Фабрициус взглянул на оперативную карту и, не скрывая удивления, спросил:

— Как это понимать? Там целый корпус, а у нас очень мало сил.

— По приказу командарма теперь мы именуемся средним боевым участком. К нам прибывает пехотный полк — тысяча штыков. Как только этот полк подойдет, мы должны перейти демаркационную линию на торошинском направлении, освободить Псков и двинуться к Изборску.

— По-видимому, командарм разрешил нам снять части с Гдовского и Талабского участков?

— Нет. Охрана побережья Чудского и Псковского озер остается за нами. В этом сложность операции. К тому же мы не обеспечены боеприпасами, медикаментами и продовольствием…

Фабрициус нервно покрутил усы, тихо сказал:

— Политическая обстановка нам благоприятствует. Постараемся сделать все возможное. Мобилизовать все силы…

Сказал и задумался. Кого же можно и нужно мобилизовать? В первую очередь местных коммунистов. Создать Особый коммунистический отряд. Необходимо связаться с партизанским отрядом Николая По-розова. Отряд небольшой, но боеспособный, проверенный в лихих делах против неприятеля. И все-та-ки бойцов мало. Может быть, пойти на риск — снять большую часть 49-го Гдовского полка с охраны границы и поставить на главное направление?

Комбриг и комиссар до поздней ночи сидели над картой, прикидывали, с каких постов и застав можно снять людей, откуда вести наступление. Решили сосредоточить силы на трех участках. Самый малочисленный из них — Гдовский — должен прикрыть все побережье от высадки десантных отрядов. Перед Талабским участком, куда входил самый надежный 49-й Гдовский полк, поставили задачу: выставить заслон против островов, а пятью ротами вести наступление по шоссе Гдов — Псков. В Псковском участке решили сосредоточить основные силы: обещанный штабом армии Петроградский полк, Особый коммунистический отряд, мелкие артиллерийские подразделения, кавалерийский эскадрон и пулеметную команду.

Этот замысел осуществить не удалось. Сформированный по мобилизации из крестьян Петроградский полк растерял половину состава по дороге к Торошину. Части 2-й Новгородской дивизии, которые должны были содействовать Среднему боевому участку, задержались у Острова. К тому же нечем было кормить бойцов: распутица помешала доставить необходимое количество продуктов…

Комбриг Васильев вынужден был просить штаб 7-й армии отсрочить наступление до 26 ноября. Военный совет армии отклонил ходатайство и обязал начать боевые операции 24 ноября.

Накануне наступления Фабрициус объехал ближайшие части и провел короткие митинги. Выступали только коммунисты. Красноармейцы угрюмо молчали.

В штаб военком вернулся поздно ночью, лег спать, но уснуть не мог. Мучили сомнения в успешном исходе операции. Слишком трудная задача — одолеть немцев и действующих вместе с ними белогвардейцев, имея по полсотни патронов на винтовку. Вспомнились недавние схватки с мятежниками-кулаками в Гдовском, Лужском и Псковском уездах. Разрозненные отряды были повсеместно разгромлены, а главари уничтожены. Мятежникам не удалось соединиться с белогвардейским корпусом. Но там были банды, а здесь прекрасно вооруженный корпус регулярных войск…

Утром 24 ноября отряды Среднего боевого участка двинулись на Псков.

Противник встретил атакующих сосредоточенным артиллерийским