– Да не может этого быть! – вслух воскликнул он и резко нажал на тормоза, получив вполне заслуженную порцию «соленых» выражений от едущего следом водителя.

Картинка перед глазами стояла настолько четкая, что Гуров даже удивился, почему сразу не обратил на это внимания. Может быть, его запутала надпись на багажнике и неизвестная ему эмблема, а может, просто никогда особенно автопромом не увлекался, но лишь когда разрозненные части картинки сложились в единое целое, он понял, что зеленый автомобиль, в который сел Астахов, удивительно походил на «БМВ» Е 30. Вот только назывался он «Brilliance», а эмблема на багажнике была удивительно похожа на «Maserati», смешанную с «Toyota».

Не думая о том, что нарушает правила движения, Лев сдал задним ходом и резко свернул на улицу Гарибальди. Далеко впереди, через один светофор, он заметил зеленый автомобиль Астахова и поспешил сократить расстояние между машинами.

Номер автомобиля, в который сел Астахов, Лев запомнил автоматически. Но тот факт, что он был совершенно не похож на тот, который назвал охранник, ни о чем не говорил: поменять номера – дело нескольких минут. А если «Brilliance» хорошенько измазать грязью, отличить от «БМВ» его будет очень трудно. Тут даже такой любитель раритетов, как Харитонов, вполне бы мог ошибиться.

Астахова рассказывала, что команды ей отдавал только пассажир машины, в которую ее затолкали, а водитель не произнес ни слова. Может быть, именно потому, что она легко могла узнать его голос? Да и тот факт, что бандиты не стали пересчитывать снятые женщиной деньги, не поинтересовались, все ли она сняла, мог говорить о том, что сумма была им безразлична, или они точно знали, сколько денег у Астаховой на счету. Оба этих варианта легко подтверждали версию Фроловой, что разбойное нападение мог организовать муж жертвы.

Несмотря на старания Гурова, приблизиться к автомобилю, в котором ехал Астахов, ему так и не удалось. А после нескольких минут погони «Brilliance» свернул на одну из боковых улиц, а затем и вовсе затерялся во дворах. Продолжать поиски было бесполезно, тем более что водитель мог попросту высадить банкира у подъезда одного из домов, а затем поехать дальше. Лев коротко выругался от разочарования, развернул свою машину и поехал домой.

Оказалось, что Мария уже вернулась с репетиции. Напевая одну из популярных песенок, она хлопотала на кухне и даже не услышала, как хлопнула дверь. Он тихонечко подошел к ней и поцеловал в шею. Мария буквально подпрыгнула на месте.

– Лева, я тебя когда-нибудь прибью половником! Перестань ко мне подкрадываться!

– Ну, извини. Искушение было слишком велико. А что у нас сегодня за праздник?

Стол украшали два вида салатов, красиво уложенных в фарфоровую посуду, нарезка из фруктов и ягодный микс. В центре гордо красовалась бутылка «Pinot Grigio Torresella», а на плите шкворчали, поджариваясь, кусочки сомятины и парилась кастрюлька с картофельным пюре. Мария слегка поправила ломтики лимона, которые уже приготовила под рыбу, и улыбнулась.

– Я сегодня репетицию сорвала, и завтра Чемоданову точно с роли снимут. Эта корова опять сцену запорола, и я разыграла из себя гневную истеричку. Жалко, конечно, Юльку, но в этом спектакле ей точно делать нечего. Слободзянек пока не для нее. Она еще мне спасибо скажет. Если, конечно, останется в театре до того времени, когда начнет понимать, за какие роли стоит браться, а к каким лучше вообще не подходить. Теперь на ее роль поставят Маринку Карташову, и за «Наш класс» можно больше не волноваться. Впрочем, тебе театральные хитрости знать ни к чему, в сыске они точно не пригодятся. Иди умывайся, и будем ужинать.

Пока супруги ужинали, они беседовали о всяческих мелочах, которые бывают важны только тем, кто искренне любит друг друга, но Гуров невольно ловил себя на том, что его мысли снова и снова возвращаются к двум странным смертям, с которыми он столкнулся за два дня. Лев доверял интуиции жены, которая не раз позволяла находить недостающие детали в расследовании серьезных дел, и решил рассказать ей о мучивших его вопросах.

Задумчиво вертя в руках бокал с вином, Мария спросила:

– А ты не думал о том, что эти странные послания могут быть обращены лично к тебе?

– Серьезно?! – рассмеялся Лев. – Допустим, некий злодей точно знает, когда я утром ухожу на службу, и убил нашего соседа исключительно для того, чтобы передать мне записку. Способ, конечно, весьма оригинальный, но он имеет право быть, поскольку человеческому сумасшествию нет предела. Но о том, что я поеду на автомойку, накануне не знал даже я сам. К тому же взять и повеситься только для того, чтобы я почитал очередную абракадабру, – абсолютно глупый ход.

– А ты уверен, что тот человек сам повесился?

– Нет, конечно, – пожал плечами Лев. – Но визуальных признаков насильственной смерти не было. А насильно повесить человека средь бела дня и в людном месте очень непросто.

– Может быть, его и не вешали, а просто заставили повеситься? – предположила Мария. – Угрожали, например, или кто-то загипнотизировал?

– Маш, ну это уже совсем из области фантастики, – улыбнулся Гуров. – Учеными доказано, что нельзя гипнозом вынудить человека пойти на убийство или самоубийство.

– А психологи говорят совсем другое, – не согласилась актриса. – Они утверждают, что при определенном эмоциональном состоянии человека легко подтолкнуть к совершению любых поступков, если он внутренне готов к ним, даже не осознавая этого. Психологи, между прочим, тоже ученые.

– Они не ученые, а шарлатаны, – отрезал Лев, и Мария, не удержавшись, рассмеялась.

– Ну и фиг с ними! – проговорила она. – Наверное, ты прав. Вся эта история с трупами – просто какое-то невероятное совпадение. Но, если окажется, что в Москве появился новый серийный убийца, не говори, что я тебя не предупреждала!

Вчерашний разговор с Марией не давал утром покоя Гурову. Он понимал, что вероятность того, что эти два трупа как-то связаны друг с другом, слишком мала, но интуиция редко подводила Строеву. В любом случае к ее словам следовало прислушаться. И хотя Гуров был уверен, что исписанные абракадаброй стены рядом с обоими телами никак не могут являться посланием, предназначенным ему, по приезде в Главк он первым делом позвонил подполковнику Иващенко и поинтересовался, как идет расследование смерти его соседа.

– Лев Иванович, по-моему, дело уже раскрыли, – ответил тот. – Сейчас я скажу капитану Стрелюхину, который его ведет, чтобы тебе перезвонил. Он все подробно и распишет.

Может быть, оттого, что убийство касалось Гурова, следовательно, он мог интересоваться ходом расследования, или просто в силу природной исполнительности и оперативности, но Стрелюхин отработал по делу смерти соседа сыщика очень хорошо. Капитан достоверно выяснил, что именно пропало у убитого, и тут же оповестил об этом все окрестные ломбарды. Стрелюхин надеялся, что убийца попытается продать вещи покойника, и эти ожидания оправдались. Уже после обеда ему сообщили, что некий подозрительный тип пытается сдать в ломбард сотовый телефон и часы, купить которые было явно ему не по карману. Капитан попросил хозяина ломбарда как-нибудь задержать подозреваемого и тут же отправил туда два наряда полиции.