Разговор с банкиром мог закончиться чем угодно. В том числе и его спешным отъездом к двоюродному брату, если оба родственника затеяли какую-то махинацию и были замешаны в нападении на Астахову. Поэтому Лев позвонил по дороге начальнику Ломоносовского отдела полиции с просьбой прислать одного из оперативников последить в этот день за Астаховым. К тому времени, когда он доехал до филиала банка, который возглавлял Астахов, оперативник уже ждал его там. Лаврентьев оказался классическим персонажем для слежки – неприметным человеком неопределенных лет, которого даже при третьей встрече запомнить трудно.

– Лев Иванович, меня шеф к вам откомандировал, – доложился оперативник.

– Задача простая, – пояснил Гуров, показывая на планшете фотографию Астахова. – Нужно проследить, с кем и где сегодня будет встречаться этот человек. По Москве он может передвигаться на зеленом «Brilliance» или черном «Опеле». Если будет возможность, постарайся проследить и за машинами. Давай я тебе данные по объекту на «электронку» скину.

– Не нужно. Я уже все запомнил, – покачал головой Лаврентьев. – Что-нибудь особое об объекте знать нужно?

– Для выполнения этого задания – ничего.

– Тогда вопросов больше нет, – произнес опер и покинул машину Гурова.

Лев подождал пару минут, пока Лаврентьев сядет в свою машину, такую же неприметную, как и он сам, а затем отправился в банк. Никому из охранников, естественно, и в голову не пришло пытаться задержать полковника, но о его визите Астахову доложили. Банкир ждал его в своем кабинете и, к удивлению Гурова, выглядел взволнованным и нервным. И разговаривал он в этот раз без привычного снобизма и пренебрежения. Видимо, одного урока Гурова ему оказалось достаточно.

– Вы что-нибудь узнали о нападении на Наташу? – даже забыв поздороваться, поинтересовался банкир.

– А почему это вы так нервничаете? – вопросом на вопрос ответил Лев, без приглашения уселся за стол и достал блокнот с ручкой. – Присаживайтесь. Разговор у нас не короткий будет. Так почему вы все-таки нервничаете?

– Я нервничаю? Ничуть, – отрезал банкир, но тут же сдался. – Вы правы. Нервничаю немного. Намечается внеплановая проверка, а у нас сейчас главный экономист на больничном, а аккредитивные счета без ее участия ревизировать будет очень трудно…

– Не мой курятник! – отмахнулся Гуров, и Астахов удивленно уставился на него. – Давайте отложим в сторону все вопросы, касающиеся вашей трудовой деятельности. Пока они меня мало интересуют. Какие у вас отношения с Ларионовым?

– С Антохой, что ли? А он тут при чем? – слегка вздрогнул банкир.

– Федор Валерьевич, мне не хочется одну и ту же пластинку по-новому заводить, – устало вздохнул Лев. – Вам снова объяснить, кто в нашей беседе должен задавать вопросы, кто – на них отвечать?

– Извините, – выдавил Астахов, стараясь взять себя в руки. – Ну, они скорее приятельские, чем родственные.

Банкир рассказал, что с Ларионовым они дружили с детства. Астахов рос единственным ребенком в семье, а Антон был из многодетной. Их матери были родными сестрами, и мама Астахова старалась всячески помогать своей старшей сестре. В том числе забирала иногда к себе ее детей. Почему-то из всех родственников Астахов сдружился именно с Антоном, хотя тот и был на два года старше. С годами дружба ослабла, но они до сих пор ходят иногда друг к другу в гости.

Наблюдая за тем, как банкир отвечал на его вопросы, Гуров отметил про себя, что тот постепенно успокаивается, но никак не мог понять, почему это происходит. Или Астахов обладал достаточно большой силой воли, чтобы удерживать себя в руках даже в стрессовой ситуации, или он сам стрелял в пустоту, и ни банкир, ни его братец-махинатор не имели никакого отношения к нападению на Наталью Астахову.

– А что Ларионов знал о финансовом состоянии вашей семьи и о ваших отношениях с супругой? – поинтересовался Гуров, когда банкир закончил с экскурсом в детство и юность.

– О финансах – немногое, а о жене – почти все, – пожал плечами Астахов. – Мы в хозяйственные дела друг друга не лезли, а о личной жизни рассказывали многое. Но, уверяю вас, к нападению на Наташку Антоха точно отношения не имеет. Я, конечно, не знаю, на какие средства он живет, но явно не бедствует. Не посмел бы он ее грабить, да и никого другого тоже. Не того склада человек.

– Позвольте мне самому решать, кто и на что способен, – жестко осадил его Лев. – Расскажите мне, где Ларионов сейчас работает, с кем дружит, где любит проводить свободное время, чем увлекается? В общем, все, что вам о нем известно.

Оказалось, что банкиру о личной жизни двоюродного брата известно не так уж и много. Общих друзей у братьев нет, да и приятелей почти не осталось: кто-то уехал, кто-то умер, с кем-то поссорились. Если Астахов с Ларионовым встречались не семьями (что случалось не слишком часто), то проводили время вдвоем в каком-нибудь баре или ресторане. При этом Астахов с удивлением отметил, что почти всегда за выпивку и закуску платил именно он.

Банкир даже толком не знал, где именно работал Ларионов, не говоря уже о его увлечениях. Он с трудом вспомнил, что Антон называл в качестве места работы какую-то консалтинговую компанию, но говорил, что собирается найти место получше. Однако ни названия компании, ни того, действительно ли Ларионову удалось найти более прибыльную должность, вспомнить так и не смог. А из увлечений брата назвал женщин, бильярд и покер. Астахов считал, что его двоюродный брат большой ловелас и не пропускает ни одной юбки. По крайней мере, тот сам рассказывал о своих многочисленных любовных похождениях. Вот только увидеть его с какой-то другой женщиной, кроме собственной жены, банкиру так ни разу и не пришлось. В бильярд Ларионов действительно играл неплохо. А вот про покерные победы только хвалился. Хотя теперь Астахов уже не был уверен, что это не было таким же трепом, как завоеванные женские сердца.

– Странно, – с каким-то грустным удивлением произнес он, когда Гуров закончил его опрашивать. – Я и не предполагал, что практически ничего об Антохе не знаю. Всегда думал, что мы друг от друга ничего не скрываем, а о работе просто предпочитаем не говорить. Оказалось, я знаю его меньше, чем своего заместителя, с которым вне рабочей обстановки общаюсь два-три раза в год на корпоративах.

– Что выросло, то выросло! – усмехнулся Лев, убирая блокнот в портфель. – Адресок мне вашего брата дайте, пожалуйста.

– Улица Доватора, дом 17, – ответил Астахов. – По крайней мере, он там жил полгода назад, когда мы к ним с женой в гости приезжали. Сейчас даже не знаю, там ли он до сих пор или переехал куда.

То, что Гуров узнал о Ларионове в беседе с Астаховым, ничуть ему не помогло. Все, что он узнал о Ларионове, говорило о том, что эта личность вряд ли была способна на какое-то серьезное преступление. Да и на финансовых махинациях хвастун и пустобрех Ларионов, скорее всего, попадался в качестве «свадебного генерала», отдувающегося за те грехи, о которых даже ничего и не знал. Ларионова можно было представить в роли шута на детской вечеринке, а вот вообразить, что он с оружием в руках совершает разбойное нападение или кого-то убивает в подъезде, было абсолютно невозможно. И все же проверить Ларионова следовало, и Лев намеревался поручить это Суркову.