litbaza книги онлайнДетективыБегущая по огням - Евгения Михайлова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 64
Перейти на страницу:

– Очень рад встрече. Вас подвезти?

– Нет, – быстро ответила Настя. – Мне удобнее на метро.

Она шла к метро и думала: ни в коем случае нельзя говорить маме об этой череде встреч с мужчинами-соседями. Никита – глупый, плоский. Геннадий – просто первобытное существо, которое по улицам современного города кто-то должен водить на поводке. Сергей Кольцов, может быть, опаснее их обоих, потому что здорово смотрится, культурно разговаривает, мать у него – всеми любимая учительница. Он наверняка легко втирается в доверие, чтобы украсть чужие тайны, чужую боль. Мама на все это сказала бы, что Насте надо походить к психотерапевту. Она – умный человек, известный ученый, но находится в плену бытового, чисто бабского заблуждения, будто у девушки есть возраст, когда она только и мечтает о том, как бы лишиться самой себя, оказаться во власти совершенно чужого человека, причем добровольно, только потому, что этот человек – мужчина.

– Все нормально, – сказал без восторга преподаватель физики Юрий Григорьевич. – Верное решение, правильный ответ. Для кого-то другого. У вас раньше были нетерпение и поиск ученого, вы всегда выходили за рамки того, что читалось на лекциях. Это ушло, Настя. Вы разочаровались в предмете, в науке в целом? У вас другие планы на жизнь?

– Нет, – ответила Настя. – Я, наверное, разочаровалась в себе. У меня не получается с помощью науки строить планы на жизнь. Может, я устала, перемудрила, но у меня вообще не получаются ни наука, ни жизнь. Наверное, я – не ученый, в отличие от Эйнштейна, к примеру, который сделал вывод: большой палец ноги всегда рано или поздно делает дырку в носке. И тут же принял решение – не носить носки. Безусловная логика и никаких условностей. У меня это не получается.

– Отлично, – рассмеялся Юрий Григорьевич и поставил в зачетке «5».

Глава 12

Нина Ивановна быстро подошла к подъезду, в котором жили Кольцовы, перевела дыхание и набрала на домофоне номер квартиры, который помнила с тех пор, когда Алла ходила в школу. Марина Евгеньевна считала, что с родителями нужно беседовать в неформальной обстановке, за чашкой чая. К ней можно было прийти всегда. Нина Ивановна бывала здесь пару раз. По одному поводу. После какого-то проступка Аллы или того, что матери таковым показалось, Нина Ивановна потребовала от школьного врача, чтобы дочку направили к психиатру. Она хотела поставить ее на учет. Врач сообщила об этом Марине Евгеньевне, та о сути конфликта спросила у Аллы, но девочка просто зашлась от рыданий. И тогда учительница пригласила Нину Ивановну к себе. Они обе никогда не повышали голос. И тогда тоже улыбались друг другу, беседовали вежливо. Но первый разговор оборвался резко.

– Алла – совершенно здорова, – сказала Марина Евгеньевна. – Зачем вам это все понадобилось?

– Она должна чего-то бояться, – спокойно ответила Нина Ивановна.

– Зачем???

– Затем, чтобы не выходить за грань дозволенного, – уже металлическим голосом произнесла Нина Ивановна.

– Алла – отличница. У нее нет замечаний. Какая грань дозволенного? Она что – ворует, пьет, употребляет наркотики?

– Вот, чтобы даже мысли ни о чем подобном в голове у нее не возникло, – отчеканила Нина Ивановна.

Учительница посмотрела в ее светлые оловянные глаза и подумала, что здесь все наоборот. Психически нездоровая мать ломает здорового ребенка. И впервые в жизни сказала очень жестко:

– Вы ошибаетесь, считая дочь своей личной вещью. Она человек. Вам придется отказаться от своей безумной идеи. Я буду с вами бороться. Школа будет с вами бороться. Вы работаете бухгалтером в серьезной организации. Я потребую, чтобы именно вас послали на психиатрическое освидетельствование. Мы изложим наши опасения. И к нам прислушаются не потому, что кого-то беспокоит судьба вашей дочери. Их заинтересует ваше поведение потому, что вам доверяют работу с крупными суммами.

– Но…

– Давайте обе успокоимся, – снизила тон Марина Евгеньевна. – Прошу вас подумать, потом вернемся к этому разговору.

Через несколько дней Нина Ивановна пришла второй раз.

– Я согласна сейчас этого не делать, – сказала она, не глядя Марине Евгеньевне в глаза. – Пока Алла ведет себя сносно… Вы не будете обращаться ко мне на работу?

– Я не собиралась, – мягко ответила Марина Евгеньевна. – Была уверена, что вы погорячились и поймете, что это неверное решение, оно может испортить Алле жизнь.

– Да, – холодно сказала Нина Ивановна.

Больше Марине Евгеньевне поговорить с ней не удавалось. Она пыталась это сделать в школе после родительских собраний, но в ответ звучали или не совсем искренние восторги в адрес дочери, или упрямое, скрытое недовольство, временами похожее на ненависть.

И вот она пришла опять. Позвонила с утра, предупредила. Марина Евгеньевна открыла дверь, пригласила ее в гостиную, поставила на стол чашки с чаем, вазу с пирожными.

– У меня Сережа сейчас живет, – улыбнулась она. – Поэтому всегда есть сладкое, как и положено, когда в доме ребенок. Я и сама ем с ним пирожные, мороженое. Он говорит: «Мама, мозги без сладкого – как тигры без мяса».

– Спасибо, – холодно сказала Нина Ивановна. – У меня диабет. Я пришла с вами посоветоваться, Марина Евгеньевна. Помните, когда Алла училась в школе, вы меня убеждали, что с ней все в порядке. Я тогда согласилась. Но сейчас я в этом сомневаюсь. Она привела в дом беспризорного ребенка, заявила, что это чуть ли не самый близкий ей человек. А теперь вообще обвиняет меня в том, что девчонка пропала! Она мне угрожает!

– Чем?

– Тем, что не будет отдавать мне все деньги. Что она сильнее меня физически. Что это у меня не все в порядке с головой… То есть случилось то, чего я всегда боялась: она выходит за рамки дозволенного. Что я могу предпринять?

– Во-первых, позаботиться о ребенке, попавшем в беду, – это не значит выйти за рамки дозволенного. Как вы можете так говорить! Во-вторых, почему взрослая женщина должна отдавать вам все заработанные деньги? Я этого не понимаю. Вам нужно просто решить, сколько она будет выделять на хозяйство. Но самое главное, Нина Ивановна, почему Алла подозревает вас в том, что девочка пропала? Ей что-то известно, или вы говорили о том, что собираетесь предпринимать?

– Вы все вывернули наизнанку, все переврали, чтобы меня оскорбить, – лицо Нины Ивановны исказила гримаса ярости. – Что вы себе позволяете! Я пришла узнать, что мне делать по закону! Вы мне тогда помешали! Вы должны…

– Успокойтесь, пожалуйста. Одну минуточку. – Марина Евгеньевна подошла к аптечке, накапала тридцать капель валокордина в рюмку. – Выпейте, я прошу. Вам действительно вредно волноваться. Вы же говорите, у вас – диабет…

– У меня вдобавок сердечная недостаточность, гастрит, колит, почки… И это еще ерунда. И все на нервной почве. – Нина Ивановна глотнула капли, лекарство подействовало мгновенно, как на любого зависимого от препаратов человека. Она порозовела, обмякла.

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 64
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?