Ильяс ожидал этого. Хотя притяжение между ними было довольно ощутимым, он знал, что она будет бороться. Он знал, что ей потребуется время, и запасся терпением. Это и было причиной, почему он больше ничего не предпринимал, только целовал ее. Хотя желание волнами проходило через них обоих.

Ресницы Мэгги взметнулись вверх, как крылья бабочки. Ильяс продолжал удерживать ее лицо в своих ладонях, ощущая на себе ее прерывистое дыхание. Губы ее были влажными, и сердце билось как пойманная птица.

Ильяс убрал руки, и Мэгги почувствовала жар на своих щеках. Он смотрел на нее, а она боролась с собой, чтобы не потянуться и не продолжить поцелуй. Но принц положил конец этой борьбе, встав с кровати.

Мэгги открыла рот, но не нашла что сказать. Было бы лучше, если бы он ушел, потому что ей надо было подумать, а она не могла сосредоточиться в его присутствии.

– Я пойду, – сказал Ильяс.

– Хорошо. – Она посмотрела на него. – Это было ошибкой.

– Мне так не показалось. И до сих пор не кажется.

Очевидно, принц не до конца научился сдерживать свои порывы и оставаться хладнокровным в любой ситуации, потому что, не удержавшись, он взял ее руку и прижал к своему паху.

Мэгги почувствовала, как сильно он возбужден. Она попыталась освободиться, но он крепко держал ее руку. И она не стала сопротивляться. Чувствовать его твердость под своей ладонью было потрясающим ощущением.

– Как правило, этому предшествует легкий флирт… – заметила Мэгги, не узнавая собственного голоса.

– Мне не нужно флиртовать, – ответил Ильяс и отпустил ее руку.

Она еще несколько секунд продолжала удерживать ладонь в том же положении, а потом отстранилась.

– Может, стоит пофлиртовать?..

– Я так не думаю.

«Правильнее было бы сказать «я не умею», – подумал Ильяс.

Ему не приходилось прикладывать усилия, чтобы добиться расположения. Он был мужчиной, который вызывал женщин для секса при помощи колокольчика.

– Выходи, когда будешь готова.

Мэгги не была уверена, что она когда-нибудь будет готова. Но их поцелуй заставил ее желать большего, и Ильяс знал это.

Поэтому он и ушел. Он хотел, чтобы она сама захотела оказаться в его объятиях и по своей воле вышла к нему.

Мэгги пыталась это отрицать, но ее тянуло выйти. Она никогда не испытывала такого желания. Раньше она не позволяла себе увлечься кем-то, боясь быть обманутой.

Но Ильяс не лгал. Более того, он даже не сделал попытку извиниться за свой порыв. Интересно, что бы он подумал, если бы узнал, что сегодня она зашла намного дальше, чем обычно.

Мэгги лежала на кровати и понимала, что у нее никогда не будет такого любовника, как Ильяс. Было в нем что-то первобытное, что-то, что заставляло ее испытывать желание от одного его взгляда. Она не могла дышать, даже когда думала о нем, не говоря уже о том, что происходило с ней, когда он был рядом.

Ильяс первым заставил ее осознать, на что способно ее тело. И всякий раз, когда он был рядом, она вся вспыхивала от пристального взгляда его черных глаз, от манящего тепла его тела. Он возбуждал ее так, как никто никогда не возбуждал. И началось это задолго до поцелуя.

Мэгги поднялась с кровати, желание вновь пробуждалось в ней. Поймав свое отражение в зеркале, Мэгги поняла, что не может просто пойти к нему и продолжить с того места, где они остановились.

Она не была наивной и знала, что у нее есть только это время здесь и сейчас, в пустыне. Она знала, что не может рассчитывать на большее. Но то, что Ильяс будущий правитель страны, не означает, что она не может выдвигать ему свои требования.

И она выскажет ему свои требования.

Мэгги босиком вышла из спальни и прошла в центр шатра, где принц полулежа расположился на ковре.

– Я не стану спать с тем, кого не знаю.

– Значит, мы не будем спать.

– Никто не должен знать тебя?

– Да, это так.

– Потому что ты слишком важная персона? – насмешливо спросила Мэгги.

– Я будущий король. Я не имею права раскрывать свои тайны.

Мэгги смутилась. На мгновение взгляд Ильяса смягчился, и он жестом позвал ее к себе.

– Все хорошо, – сказал Ильяс. – Я не стану принуждать тебя к… Если не хочешь, мы не будем говорить о сексе и о Сьюзен.

Принц был самым прямолинейным человеком, которого она только встречала. Но тем не менее он пробудил в ней желание. Потребность в нем.

Мэгги опустилась на пол и потянулась за бокалом, смущенная своими мыслями.

Когда Ильяс заговорил, его голос был ровный и спокойный.

– Давай заключим перемирие, – предложил он. – Эпицентр бури близко, так что мы здесь застряли по крайней мере до завтра.

– А почему стены шатра не колеблются? – спросила девушка первое, что пришло ей на ум. Безопаснее было говорить об этом, чем о том, что было у нее на уме на самом деле.

Она посмотрела на потолок, который то поднимался, то опускался. И только шум от усиливающегося ветра указывал на то, что буря близко.

– Потому что мы находимся во внутреннем шатре, – пояснил Ильяс, – есть еще внешний слой, который принимает всю силу ветра на себя. Если стены начнут двигаться, у нас будут проблемы.

У Мэгги уже были проблемы и без того, казалось, земля уходит у нее из-под ног. Его низкий голос заставил ее приложить все усилия, чтобы оставаться на месте, а не броситься в его объятия.

– Где организаторы экскурсии разместили тебя на ночлег?

– Ну, скажем так, внутренней палатки там не было.

Мэгги понравилось, как он улыбается.

– С некоторыми туроператорами возникают проблемы, – сказал Ильяс.

– Я и сама могла бы сказать тебе это.

И она стала рассказывать, как неудачно началась эта экскурсия, что путешествие в пустыню оказалось вовсе не таким, как обещали.

– Гиды хотят водить туристов глубоко в пустыню, но бедуины противятся этому? – уточнил Ильяс.

– А почему они противятся?

– Им не нравятся все эти перемены, – ответил Ильяс.

– Но туроператоры могут многое сделать, не доставляя бедуинам беспокойства.

– Что, например?

Ильяс сам был удивлен, что задал этот вопрос. Обычно он не нуждался в советах.

– Не знаю, – призналась Мэгги, а потом улыбнулась. – Но ты можешь сам у них спросить.

– Прошу прощения?

– Я сказала, что ты можешь спросить у них сам.

Ильяс во все глаза смотрел на нее. Ответ Мэгги удивил его. Он хотел услышать больше предложений от нее.