Касси внимательно смотрела на него:

— И что будет дальше?..

С шумом втянув воздух, она зажмурилась. Затем, открыв глаза, ответила на свой собственный вопрос:

— Значит, вот почему вы уговорили своего кузена пригласить нас на праздник. Я долго ломала над этим голову. Я хотела сказать, на вас приятно работать, вы даете в награду то, что действительно имеет цену: деньги. Вы пальцем о палец не ударите, чтобы ублажить собственное тщеславие, поэтому я никак не могла взять в толк, зачем вам тешить наше самолюбие.

— Кассиопея, не надо недооценивать то, какое воздействие оказывают на людей почести — какими бы пустыми они ни были. Твоя приемная семья придает им почти такое же значение, как и те, среди которых мы с тобой родились.

— Вы бросаете нас в самый центр урагана, зачем? — спросила Касси, пропуская мимо ушей замечание. — По-вашему, Черные Драконы собираются предпринять какие-то шаги во время празднования дня рождения Теодора Куриты?

— Разумеется, — подтвердил Чандрасехар Курита. — Я обещал вам прибыльную работу и — как ты только что любезно подтвердила — обеспечил вас ею. О том, что работа будет легкой, речи не было. К тому же эти уроженцы Юго-Запада счастливы только тогда, когда им брошен смертельный вызов, а ты еще дашь им сто очков вперед.

Большинство наемников было с планет Галистео, Церильос и Сьерра, входящих в Лигу Свободных Миров, образующих так называемую Троицу, или Юго-Западный мир.

—Дедушка, вы хоть что-либо делаете без скрытых побуждений?

— Внучка, ты ко мне несправедлива, — с притворной обидой произнес Чандрасехар. — Ни у одного человека во всем Синдикате нет более открытых мотивов: служить Дракону в лице моего кузена Теодора, насколько это в человеческих силах. И, как следствие, зарабатывать на этом хорошие деньги и получать удовольствие. Можешь ты припомнить хотя бы один случай, когда я скрывал свои побуждения или действовал вопреки им?

Касси смущенно промолчала, и толстяк довольно улыбнулся.

— Неужели вы никогда не совершаете ничего, — она забарахталась в воздухе, словно новобранец, впервые попавший в невесомость, — простого? Никогда не предпринимаете действий, имеющих только одну цель?

—Дитя мое, я всего лишь одинокий человек. Синдикат Дракона огромен. Внутренняя Сфера еще больше, и бесчисленны напасти, угрожающие им. Я делаю что могу, особенно если учесть, что время от времени позволяю себе украсть кусочек-другой наслаждений, которые предлагает нам жизнь. Я человек богатый и ни в чем себе не отказываю, но одну роскошь я все же не могу себе позволить: я не могу делать простые поступки.

Отвернувшись, Касси уставилась в широкий иллюминатор, но вид звезд не принес ей утешения. Они по-прежнему оставались лишь крошечными огоньками, холодными и застывшими.

Голова у нее пошла кругом. «А что еще ты ожидала?»

— А что еще ты ожидала? — мягко спросил Дядя Чанди, вновь продемонстрировав свой дар высказывать вслух чужие мысли. — Тебе же знакомы мои методы.

Касси, прищурившись, посмотрела на него:

— Что это значит?

Он вздохнул, словно гора, стряхнувшая с себя пару альпинистов:

— Цитата из классической литературы, дорогуша. Знаешь, нам как-нибудь надо будет непременно заняться твоим образованием. Голова у тебя замечательная, вот только над тем, что внутри, никто не работал.

— Давайте займемся этим в другой раз. Что ждет нас на Люсьене? О чем вам говорит Мирза?

Ведомство Мирзы, главы управления безопасности Дяди Чанди, по уровню не уступало лучшим разведслужбам Внутренней Сферы.

Чандрасехар пожал плечами:

— Начать надо с того, что достоверной информации у нас очень мало. Скажем так: налицо две классические составляющие любого преступления — мотив и возможность.

Касси была известна мания Чанди читать старинные детективы. У нее мелькнула мысль, не оттуда ли позаимствована цитата, о которой он упомянул.

— Черные Драконы давно хотят избавить Теодора от «дурных советников», которых винят во всех его реформах. Сейчас они горят жаждой мщения. Не кажется ли тебе, что они вряд ли упустят такую возможность, как день рождения Координатора? Должен также заметить, что, по всей вероятности, Кокурю-кай пожелает также отомстить и вашему полку, виновнику всех их бед, поскольку вы случайно подвернулись под руку.

— То есть мы будем приманкой.

— И снова твоя проницательность делает тебе честь. Но помни, внучка: я иду на это с тяжелым сердцем. Я пытаюсь подманить на ягненка очень опасного тигра. Впрочем, отдадим должное: ягненок тоже опасен.

Касси нахмурилась. Да, Семнадцатый полк состоит из наемников, чьим ремеслом является опасность. Но эти люди стали ее семьей. Все еще не зажили раны, полученные на Тауне, да и смогут ли они когда-нибудь зажить? До сих пор она просыпается в холодном поту, вспоминая Патси Камачо, погибшего пять лет назад на Джеронимо. И хотя именно за это им платит Дядя Чанди, Касси захлестнула раскаленная добела плазма гнева при мысли о том, как небрежно толстяк бросает их в качестве наживки безжалостным Черным Драконам.

Но Касси прикусила язык, сдерживая возражения, потому что вдруг вспомнила, кто второй виновник катастрофы, постигшей Черных Драконов на Тауне. Человек, с которым непременно попытается расправиться ультраконсервативное Кокурю-кай, человек, опозоривший свое имя, ставший символом всех бед Синдиката.

Насаживая на крючок в качестве приманки «кабальерос» Камачо, Дядя Чанди плюхается своей жирной задницей рядом с ними,

— А как насчет Теодора? — тихо спросила Касси. — Вдруг Черные Драконы просто забудут всю эту чушь про «плохих советников» и решат нанести удар в самое сердце?

Толстяк громко расхохотался:

— Нет-нет, дитя мое. Тут ты чересчур дала волю своему воображению. Даже ослепленное высокомерием и безумством общество Кокурю-кай не поднимет руку на Координатора лично. Тем более если Координатором является Теодор Курита…

— Руби меня! — приказал одноглазый воин. Хохиро Кигури был высокого роста не только по меркам Синдиката Дракона, население которого в основном состояло из людей достаточно низкорослых. Командир Элитных ударных отрядов Дракона во многом добился беспрекословного повиновения с помощью громового решительного голоса и могучего телосложения. Раскаты его властного баритона разнеслись между темными маслянистыми стволами деревьев, зашелестевших тысячами кастаньет жестких листьев.

Генерал, единственный из двадцати мужчин и женщин, собравшихся на поляне в лесу к северо-западу от имперского города, подставил свои коротко остриженные серо-стальные волосы холодному ветру, который дул со стороны гор Кийомори.

В остальном он был одет так же, как и его подчиненные, то есть во все черное — начиная от обтягивающего мускулистый подбородок воротника до разрезанных носков мягких тапочек. Таи-шо снял лишь шлем-капюшон из черной баллистической ткани с красным забралом и отложил прямой односторонний меч с огромной квадратной гардой-цубой, висевший у остальных воинов за спиной.