Мифическая природа того, что нам рассказывают о доисторическом времени, нередко маскируется за трезвым тоном серьёзной науки. И очень часто миф этот нефункционален, неаккуратен и служит лишь самооправданию.

МАЛЬТУС ЗАКЛЮЧИЛ, ЧТО НИЩЕТА НЕИЗБЕЖНА, КАК ВЕТЕР ИЛИ ДОЖДЬ. НИКТО НЕ ВИНОВАТ. ПРОСТО ТАК ВСЁ УСТРОЕНО. ИДЕЯ БЫЛА КРАЙНЕ ПОПУЛЯРНА СРЕДИ БОГАТЫХ И ВЛАСТЬ ИМУЩИХ.

Главная задача этой книги – выделить некоторые звёзды из их созвездий. Мы считаем, что повсеместно признанный миф об истоках и природе человеческой сексуальности не просто имеет фактические изъяны, но является разрушающим, поддерживает неверный взгляд на то, что это значит – быть человеком. Это искажает взгляд на наши способности и потребности. Это как недобросовестная реклама одежды, которая не подходит почти никому. Но предполагается, что мы никуда не денемся, всё равно купим её и будем носить.

Как и все мифы, этот тоже пытается определить, кто мы и что мы – и, таким образом, чего мы можем ожидать и требовать друг от друга. В течение столетий религиозные власти распространяли этот определяющий взгляд, предостерегая от словоохотливых змиев, неверных жён, запретного плода и вечных мук. Но в последнее время это переупаковано и продаётся для нерелигиозного люда под видом твёрдого научного знания.

Примеров тому множество. Антрополог Оуэн Лавджой в престижном журнале Science пишет: «Нуклеарная семья и человеческое сексуальное поведение, возможно, восходят корнями ко времени ещё до плейстоцена (1,8 млн лет назад)»27. В тон ему замечает хорошо известная антрополог Хелен Фишер: «Естественна ли моногамия?» – и отвечает односложно: «Да». Затем продолжает: «Среди людей… моногамия – это правило»28.

Много различных элементов человеческой предыстории вроде бы прекрасно подходят друг другу в общепринятом представлении о сексуальной эволюции человека. Но не забывайте, что индеец тоже вроде бы ответил на вопрос Кортеса, и для Папы Урбана VIII, и почти всех остальных вроде бы было неоспоримо, что Земля покоится незыблемо в центре Солнечной системы. Зоолог и популяризатор науки Мэтт Ридли, доказывая предполагаемые преимущества парного сожительства для поисков пропитания, демонстрирует пример соблазнительности этого видимого единства: «Большой мозг требовал мясной пищи. [и] те, кто делился пищей, мог позволить себе мясную диету (поскольку это освобождало мужчин от страха неудачи на охоте). [и] чтобы делиться, нужен большой мозг (без хорошей памяти на числа вы просто будете обмануты смышлёным иждивенцем)». Дальше Ридли начинает вводить сексуальные па в свой танец: «Сексуальное разделение труда продвигало моногамию (пара теперь становилась экономической ячейкой); моногамия вела к неотеническому половому отбору (победы удостаивались самые молодые самцы)». Вот такой вальс, одно допущение танцует вокруг другого, круг за кругом, в «спирали отрадных рассуждений, показывающих, как мы стали тем, чем стали»29.

Заметьте, как каждый элемент предвкушает следующий, как всё составляется в аккуратненькое созвездие, которое, казалось бы, объясняет человеческую сексуальную эволюцию.

Далёкие звёзды, образующие общепринятое созвездие, следующие:

• мотивы дочеловеческих самцов «инвестировать» в конкретную самку и её детей;

• сексуальная ревность самца и двойной стандарт в сексуальной свободе самца и самки;

• часто упоминаемый «факт», что женская овуляция «скрыта»;

• необъяснимо привлекательные груди у самок людей;

• её (самки) печально известная лживость и вероломство, ставшие источником многих шедевров классики в стиле кантри и фолк;

• и, разумеется, известное всем стремление человеческих самцов трахнуть всё, что шевелится, – не менее богатый источник для песенного материала.

Вот против чего мы воюем в этой книге. Песнь мощная, лаконичная, самоусиливающаяся, крутящаяся на радио денно и нощно… но всё же ошибочная, ох какая ошибочная.

Это общепринятое представление является научно обоснованным не в большей мере, чем история Адама и Евы. Во многих отношениях это пересказ научными словами истории о первородном грехе, как это описано в Книге Бытия, – включая сексуальный обман, запретный плод познания, вину. Он скрывает правду о человеческой сексуальности за фиговым листком устаревшей викторианской благопристойности, переизданной под видом науки. Но настоящая наука – в противоположность мифологии – знает, как заглянуть под этот фиговый листок.

Чарльз Дарвин предложил два основных механизма, с помощью которых происходят эволюционные изменения. Первый и больше всего известный – это естественный отбор. Экономический философ Герберт Спенсер позднее отчеканил фразу для объяснения этого механизма: «выживание наиболее приспособленного», хотя большинство биологов всё же предпочитают «естественный отбор». Это очень важно – понять, что эволюция не есть процесс улучшения. Отбор лишь предполагает, что виды меняются по мере приспособления к постоянно изменяющейся среде. Одна из хронических ошибок так называемых социал-дарвинистов – считать эволюцию процессом улучшения человека или общества30. Ничего подобного.

Организмы, лучше всех приспособленные выжить в изменчивой среде, живут и размножаются. Выжившие с какой-то долей вероятности несут генетический код, содержащий информацию, как лучше выжить в данных условиях, и передают его потомству. Но среда может измениться в любой момент, и преимущества перестанут быть таковыми.

Чарльз Дарвин был далеко не первым, кто предположил, что в мире природы имеет место некая эволюция. Ещё дед Дарвина, Эразм Дарвин, замечал дифференциацию у растений и животных. Главный вопрос – как это происходит. Что за механизм заставляет виды отличаться один от другого? Дарвин был особенно поражён мельчайшими различиями между вьюрками с разных островов Галапагосского архипелага. Интуиция подсказывала, что среда играла главную роль в процессе, но только гораздо позднее он сумел объяснить, как именно она формировала организмы поколение за поколением.

Эволюционную теорию применяют к устройству человеческого тела с тех пор, как Дарвин опубликовал свой труд «О происхождении видов». Он прорабатывал и откладывал публикацию десятилетиями, со страхом ожидая бури возмущения, которая должна была последовать. Хотите знать, почему люди имеют уши по бокам головы, а глаза впереди? Почему у птиц глаза расположены по бокам, а внешних ушей нет вообще? Эволюционная теория ответит на эти вопросы. Она объяснит, как тела пришли к тому виду, в котором находятся сейчас.