ход вещей в мире или же предвидеть всю свою жизнь во всех деталях. В тот момент, когда ты только что родился.

– Поднимайся в башню, провидец тебе всё расскажет и покажет. Удачи!

С этими словами основатели продолжили свою беседу, а Крейз вышел за дверь.

– Ну как всё прошло? Спросил у него Виктор.

– Нормально, мне нужно попасть в башню, затем отправлюсь в параллейную ветку вероятностей через портал.

– Вон там есть винтовая лестница, вверх по ней и попадёшь прямиком в башню.

– Спасибо Виктор.

– Куда бы ты не попал, мы ещё встретимся, поверь мне. Удачи!

Крейз поднялся по лестнице, тянувшуюся далеко вверх, уже чуть задыхаясь от крутого подъёма и ощущая лёгкое головокружение от того, что приходилось постоянно поворачиваться в одном направлении. Он наконец то увидел комнату провидца.

– Гой Гайа путник, чего тебе надобно? Спросил седой старик в широком плаще.

– Гайа Гой! Мне нужно попасть в другую ветку вероятностей. Основатель сказал ты сможешь открыть портал.

– Сейчас звёзды довольно хорошо выстроились для таких дел, может и получится…

Думаю технику безопасности ты уже знаешь. Что бы ты не чувствовал, что бы ты не видел. Всё будет как в реальности, но в то же время не забывай – этого сейчас не существует.

– А зачем же тогда вся эта практика? Если жить постоянно там нельзя, и рано или поздно придётся возвращаться.

– На поддержание всего этого уходит очень много личной силы, моей на открытие портала и твоей на собирание умом описания мира и поддерживания иллюзии, будто всё по-настоящему.

– Ясно, ну я готов. Будь что будет, чувствую оно того стоит.

– Конечно стоит, иначе зачем тратить на это силы. Я и сам делаю это именно потому, что ты разобрался с проблемами в Большой Дыре.

– Как? Вы знали?

– Ещё бы не знать! У большинства наших товарищей рвотные позывы начинаются, лишь об одном упоминании, об этом месте! Тем более никто не хотел туда идти на задание, а ты не только согласился, но и выжил после всего сделанного. Ну так что? Готов? Когда захочешь вернуться, войди в осознанный сон и свяжись с нами, мы всё устроим для твоего возвращения.

– Да.

– Тогда начинаем!

Примерно в течение полу часа астролог сверялся со всем необходимым, настраивал все приборы и наконец в проёме в стене появился переливающийся портал, очень похожий на тот, который видел Крейз в процессе обряда посвящения, только заметно новее.

Не раздумывая Крейз шагнул в него и на миг погрузился в небытие.

Кто-то держал его нежно за руку…

– Ты о чём то задумался? Фиана держала его за руку и они смотрели на красивейший возвышающийся дом, не далеко от реки.

– Да вот думаю, всё ли это на самом деле?

– Не знаю, но очень надеюсь что мне не кажется. Знаешь, думаю мы заслужили отдых, учитывая что мы пережили вместе.

Крейз старался не вспоминать о том, что именно они пережили.

– Пойдём посмотрим, что нам приготовила судьба, продолжала она.

Недалеко был слышен звук водопада, вода которого из обрыва мягко впадала в реку и плавно текла дальше по течению. Лес, находящийся сразу за домом внушал доверие своими деревьями, чьи листья широко распустились вокруг, отчего можно было назвать это место просто сказочным. Да и погода была просто замечательная, летнее солнце освещало своим тёплым лучом всё вокруг.

Войдя в дом они увидели красиво обставленную гостиную, здесь было всё: диван, обставленный с двух сторон изящными тумбочками, наверху которых стояли керосиновые лампы. Что-то навроде домашнего кинотеатра, с телевизором на стене. Которого естественно никто никогда и не смотрел. Большой стол, с белой скатертью и большой старинный шкаф с множеством книг. А так же портативный компьютер с удобным креслом, распологавшимся возле старинного шкафа. Всё это освещали два окна, расположенные на восходящей стороне, будто глаза самой природы, они встречали своим взглядом новых гостей.

Войдя же в зал они увидели простой в исполнении, но в то же время изящный камин из красного кирпича. На другой стороне зала стоял обеденный стол, с деревянной скамьёй вокруг него, за которым Крейз и Фиана позже проведут много бесед о жизни и просто будут болтать ниочём смотря друг другу в глаза и держась при этом за руки. На полу же расстилался большой красный ковёр.

– Какое же будущее нас ждёт? Усаживаясь на ковёр возле камина с кружкой горячего чая спросила Фиана.

– Я не знаю, отвечал ей Крейз, положив свой кинжал с надписью «Смерть неверным» на подставку для оружия, которая находилась над камином. Налив себе в кружку чаю, усаживаясь напротив, так чтобы чётко видеть её глаза и доставать ладонями до плеч, он продолжил:

– Но могу наверняка сказать, что всё у нас будет. И хорошее. И не очень. Да и нет на свете вещей, на которые можно ткнуть пальцем и сказать «это плохо».

– А как же те люди в Большой Дыре? -Ты заметила то чучело, стоящее с бутылкой, которое сказало что-то вроде «нам и так хорошо» когда мы стояли на помосте? Так вот, таким действительно и так хорошо. Они привыкли к тому образу жизни, всё их сознание. Все их мысли были направлены. На поддержание смысла их жизни, которого и не было на самом деле. Но за что-то же они всё-таки держались. За бутылку к примеру, другие держались за моральное убиение своих детей. Это было целью, было неким смыслом существования, но извращённым до невозможности. Что уже вопрос оценки, опять же друг друга они не считали моральными уродами, а наоборот, тех кто более или менее осознанный – их то и презирали. Могу поспорить, что нас они как раз и презирали и извратили все смыслы. Которые мы с Лешием пытались до них донести. От чего меня даже не волнует их дальнейшая судьба. И это оправданно, ведь останься мы чуть дольше нас бы повесили за нашу же помощь. Спасение утопающих дело рук самих утопающих.

–Ну да, ты прав. Но всё же жалко их…

– Жалость не простая вещь. Можно жалеть когда тебя не просят об этом, можно помочь когда тебя об этом и не просили. Но когда на твою помощь тебе отвечают предательством, будто ты всегда был чужим для него – такие люди не стоят жалости. Кроме того, твоё состояние и безопасность важнее помощи другим. Когда ты полон сил и желания помочь – помогай, но лишь от избытка и при внутренней тяги это сделать.

Крейз и Фиана допили чай и обнялись. Он нежно