— Хорошо, — согласилась Эдит.

— Но я хочу, чтобы ты была в белом платье, фасон — на твой вкус, и много-много цветов. А я буду в смокинге. Обязательно сфотографируемся, и не один раз. Я спрошу завтра у мисс Эд, что ей понадобится для празднования. Я хочу, чтобы медовый месяц прошел вовремя. Ты только скажи, куда нам отправиться, а сколько это будет стоить — неважно.

Как всегда, Хойт был щедр, но не бережлив. И у него есть работники, которые в его отсутствие заменят его. Выходит, ей придется напомнить ему, что ситуация на ее ранчо несколько иная.

— Хойт, я не могу вот так с ходу уехать, — мягко вставила Эдит.

— Но я хочу, чтобы у нас был медовый месяц, — стоял на своем он, и Эдит подумала, что никогда не видела его таким счастливым. — А если нам уехать до уборки урожая? У вас будет достаточно времени, чтобы управиться со всеми делами. Подходит?

— Да.

— Замечательно, — сказал Хойт и, понизив голос, доверительно произнес: — Ты заметила, как со мной легко договориться? Я что-то предлагаю, а ты отвергаешь, и я тебе тут же уступаю, словно покорный ягненок.

Теперь засмеялась Эдит, а Хойт крепко обнял ее. Девушка была так счастлива и одновременно испугана, что с трудом удержалась от слез.

В течение следующей недели в ее жизни смешалось все: радость, надежда и страх. В понедельник утром они получили в администрации округа разрешение на брак, затем Эдит посвятила несколько часов своему свадебному туалету, после покупки которого на ее кредитной карточке почти не осталось денег, но она старалась об этом не думать.

Она едва успевала управляться с делами у себя на ранчо, участвовать в подготовке к свадьбе вместе с мисс Эд и частично перевозить свои вещи к Хойту. Все были страшно заняты, и единственное время, которое она проводила вместе с Хойтом, приходилось на вечер, но он долго у нее не задерживался. Было ясно, что он решил свести их общение во время помолвки к минимуму. Да и встречи были такими невинными, словно они так и остались боссом и секретаршей. Один-два легких поцелуя и теплые объятия ничем не напоминали поцелуи в тот вечер, и по мере приближения субботы Эдит начала волноваться: как-то пройдет их брачная ночь? Ее беспокойство не было связано с тем, что случилось пять лет назад, но из-за неожиданного предложения Хойта и из-за того, что он так торопится со свадьбой, ей хотелось подождать с самой интимной частью этой церемонии. Ведь они почти не виделись на этой неделе, и она беспокоилась, что в брачную ночь, ночь их близости у них ничего не получится. Она надеялась, что до свадьбы их общение будет более тесным, но этого не произошло.

А больше всего ей хотелось, чтобы до того, как они лягут в постель, Хойт сказал, что любит ее, и чтобы эти слова были искренними, а не сказанными только потому, что она — его жена. Эдит не сомневалась в теплых чувствах Хойта, но ведь решение жениться пришло к нему неожиданно. Когда он мог успеть влюбиться?

Вполне вероятно, что он так и не влюбится в нее. Насколько ей известно, Хойт до сих пор ни в кого не влюблялся, хотя у него был богатый выбор.

В то же время Хойт проявлял такое благодушие и уступчивость во всем, что даже мисс Эд это заметила. Они с Эдит радовались тому, что Хойт счастлив и спокоен. Таким он давно не был. Эдит это льстило, так как единственная причина хорошего настроения Хойта — предстоящее в субботу бракосочетание с ней, с Эдит. А если он счастлив оттого, что ему кажется, будто он влюблен, а потом поймет, что это не так? Эдит не могла отделаться от волнения. Нет, он не влюблен, раз ограничивается лишь целомудренными поцелуями и не произносит ни слова о любви — значит, он рассматривает их брак лишь как мудрое житейское решение.

Но, в конце концов, последние приготовления вытеснили волнение и мрачные мысли. И вот наступил момент, когда она шла по проходу деревенской церкви, украшенной цветами, и вдыхала их аромат. Все сомнения Эдит остались позади. На скромной свадебной церемонии присутствовали только мисс Эд и несколько самых близких друзей.

Хойт был неотразим в черном смокинге. Он повернулся, глядя, как Эдит приближается, чтобы встать рядом с ним перед священником. И тут она увидела, что он с трудом сдерживает волнение.

Всю неделю он казался совершенно спокойным и непоколебимым, как скала, а теперь его лицо напряженно застыло. Эдит почувствовала волнение и нетерпение Хойта еще до того, как разглядела выражение его лица сквозь тонкую белую вуаль. Ей вдруг стало страшно. Господи, а если он сейчас, прямо здесь, передумает? И тут же в голову пришла другая мысль, тоже дурацкая: лучший друг Хойта Рис Уэйверли стоял рядом с ним вместе с женой Лией и сыном Бобби, и Рис, конечно, задержит Хойта, если тот вздумает убежать. Какие глупости лезут в голову! Но ведь все, что касается этого брака, необычно.

Она была рада, что Рис не скрывал своего одобрения по поводу их женитьбы. Жену Риса, Лию, Эдит не очень хорошо знала, но рассчитывала, что они подружатся. Лия была на последнем месяце беременности и вся сияла от радости. Одна из самых близких подруг Эдит, Корри Дейвис Меррик, тоже стояла в кружке гостей вместе с мужем Ником. Корри вышла замуж за Ника несколько месяцев назад и, теперь уже беременная, была безумно счастлива.

Глядя на две семейные пары, ожидавшие появления ребенка, Эдит вдруг подумала: а не захочет ли Хойт поскорее увеличить население Техаса собственным младенцем? Если это так, то он не будет в восторге оттого, что она предпочтет подождать, пока не уверится в прочности их союза. Но может, страстное желание иметь детей удержит его, во всяком случае сейчас, от побега?

Эдит подошла к Хойту, и он взял ее руку в свою. Ей стало спокойнее на душе, когда она почувствовала его сильную ладонь. Он улыбнулся, и она поняла, что ему тоже стало легче.

Были произнесены брачные обеты. Голос Хойта звучал твердо и без малейшего колебания. Эдит тоже постаралась, чтобы голос у нее не дрожал. Наступил торжественный момент, когда Хойт надел ей на палец кольцо и священник объявил их мужем и женой.

— Теперь вы можете поцеловать вашу новобрачную, мистер Донован, — сказал священник.

Хойт ловко откинул вуаль с лица Эдит, обнял ее и, наклонившись, ворчливо прошептал:

— Я уж думал, что дело до этого не дойдет.

Его поцелуй был нежным, но крепким, и Эдит поняла: в их брачную ночь все будет, как положено. Хойт поднял голову, а друзья и мисс Эд зааплодировали.

Затем фотограф, которого Хойт пригласил прилететь из Сан-Антонио, сделал с десяток фотографий и в церкви, и при выходе. Хойт настоял, чтобы друзья тоже сфотографировались, и он даже сумел уговорить сфотографироваться мисс Эд. Позже Эдит бросит свой свадебный букет в толпу гостей на приеме дома, а пока что они сели в большой автомобиль Хойта, украшенный лентами. Нанизанные на веревку консервные банки и старые башмаки были привязаны к заднему бамперу, чтобы «подметать» дорогу. Внутри салон был усыпан конфетти и увешан таким количеством воздушных шаров, что Хойту пришлось проколоть несколько штук, чтобы освободить им с Эдит место на переднем сиденье.