Вечером того же дня она рассказала Сашке о сюрпризе, который ждет его на десятом километре от МКАД по Можайскому шоссе, и попросила его быть там следующим вечером, на железнодорожном переезде… без трусов. Сашка приложил ладонь к Леркиному лбу, участливо заглянул ей в глаза, но спорить не стал.

– Когда он приехал, – рассказала потом секс-богиня подругам, – я ждала его в плаще на голое тело, на листве, неподалеку от железнодорожной станции.

– Ну не дура, а? – замотала головой Юлька. – Так ведь его импотентом можно было сделать! Пожилая женщина-маньяк в Отрадном! БЕЗ ЛИФЧИКА!

– Да нет, все было клево! Я подмешала полтаблетки «Виагры» в колу и, пока Сашка пил, расстегивала ему ширинку. – Лерка едва сдерживалась, чтобы не завизжать от радости. – Потом засунула его руку под плащ, и у него, прикиньте, встал!

– У многих мужчин случается эрекция, – сморщилась Юлька. – Такое бывает, если ты уже не помнишь…

– В общем, мы трахались прямо на рельсах, у меня вся спина в синяках, я кончила, это так здорово! А потом я попросила Сашку ехать домой одному, как написано в той книге, чтобы это свидание было похоже на измену. А сама села в такси и потом делала вид, что ничего не произошло. Как будто мы оба переспали с кем-то другим, как будто это были не мы… Ну такая игра, правда здорово? Еще я купила несколько дешевых эротических романчиков и собираюсь повторить некоторые сцены из них… А что?

– Молись, чтобы через неделю тебе не пришлось надевать резиновый член, чтобы доставить Сашке удовольствие, – окончательно нахмурилась Юлька. – Каждый раз будешь на маршрутке в лес ездить, чтоб у него вставал? Сашка-то что на это говорит?

– Он говорит, в лес больше не поедет, там комары, и костюм он испачкал. Но в принципе он готов повторить то же самое дома…

В тот момент Ира и Юля поняли, что все Леркины попытки удержать прошлое бессмысленны. Ей надо было двигаться вперед, развиваться самой, а не исправлять то, что уже подверглось коррозии. Никто не будет хотеть женщину, которая не хочет себя сама.

В школе, где учились Ира и Вера, много лет ходила легенда о девочке, которая на смотре художественной самодеятельности станцевала канкан без трусиков. Когда ее исключали из школы, она не плакала, а просто сказала, что привыкла точно выполнять указания учителей. Они попросили ее надеть на выступление то-то и то-то, а о трусах ничего не сказали. Вот и случился казус.

Девочка была совсем не дебилкой, родители у нее – дипломаты. А она лишь попробовала проявить смелость. Такие дети не часто встречаются, правда? Потом девочка вышла замуж за немца по фамилии Хергюнтер и без ложной ностальгии переехала в Швейцарию на ПМЖ.

– Вот ты бы без трусов на сцену полезла? – тыкала Юлька Ире в грудь. – Нет! Поэтому и сидишь здесь, пока смелые девочки копченые колбаски в таверне пожирают. Активнее надо быть, я всегда говорила!

Ира ухмыльнулась:

– Однажды я тоже была очень смелой. И шла домой после дискотеки темной ночью. Меня пытался изнасиловать какой-то мужик, а когда я заорала, выхватил сумку и убежал. Я вызвала участкового на следующий день, пришел молодой симпатичный парень… Сумку так и не нашли, а с участковым у нас была любовь пару месяцев…»

– И как это связано с вышеописанным Хергюнтером и трусами? – перебила Юлька.

– Тот парень как-то быстро женился и сделал хорошую карьеру в прокуратуре. Я еще долго жалела, что у нас ничего не вышло… А недавно встретила его: с брюшком, глаза заплывшие… Пойдем, говорит, посидим, пивка дерябнем. Раньше у него была романтическая профессия, он ездил «на трупы», ловил маньяков, а тут стоит, щеки до пупка мотаются… Я это к тому, что никогда не знаешь, что будет с мужиком через пару лет. Сегодня он ХЕРгюнтер, а завтра – просто… Гюнтер. А может, наоборот: сегодня мало зарабатывает, а завтра – Абрамович.

– Так ты про Игорька своего опять? – рявкнула Юля. – Да он у тебя просто жадный! А жадные всегда мало зарабатывают. И не надейся, что когда-нибудь прилетит волшебник, солнце перестанет вызывать рак кожи, а твой Игорек станет повелителем Чукотки. Максимум, на что он может рассчитывать – так это на то, что его папаню парализует и ему достанется наследство.

– Что ты такое говоришь-то? – возмутилась Ира. – Игорек говорит, что дарить подарки на праздники – слишком предсказуемо. Человек наверняка их ждет, и это как бы не сюрприз уже.

– А не дарить подарков вообще бабе, с которой живешь, – еще более непредсказуемо! – выпучила Юля глаза. – Ети ее мать, такую ЛЮБОВЬ, прости меня, Орлова. В общем, ты, Ир, пока канкан без трусов не научишься танцевать, не видать тебе повелителя Чукотки и пудры фирмы «Живанши»!

– Юль, а вот скажи: у тебя от сарказма зубы не скрипят? – обиженно отвернулась Ира.

– Про зубы не знаю, а вот волосы гуще становятся! – довольно заулыбалась та.

По программе «Спасение разнесчастной Леры» к ней на недельку прилетела двоюродная сестра из Архангельска. Без таранки, но с кучей жизнеутверждающих историй. Она рассказала о том, как ее бывший муж купил себе резиновую куклу (понятно для чего!) и три месяца прятал ее под диваном. Поведала историю секса вчетвером в целях укрепления доверительных отношений в семье. А узнав о том, что Лерка ни разу не изменила Сашке, даже изменилась в лице.

– Ты это, по медицинским показаниям или по идеологическим соображениям?

– По велению души! – разозлилась Лерка.

Когда же болтливая систер слегка угомонилась, заглотив литр китайского чая с цветочками, то рассказала довольно забавную байку о своем странном хобби. Девчонки хохотали от души!

Как девушка, выросшая в малообеспеченной семье, Леркина сестра видела дорогие наряды лишь в магазинах. Она без стеснения ходила по бутикам и примеряла самое дорогое, что можно было найти. Это был ее маленький театр моды. Этой зимой ее привлекли шубы. Она выбрала белую норку и, крутясь перед зеркалом, полчаса донимала продавщицу вопросами об уходе за мехом и о том, будет ли моден этот фасон в следующем сезоне… Нужно было максимально вжиться в образ – в этом был главный кайф. Рядом терся какой-то мужичок с хитрым взглядом. А потом подошел и шепнул Леркиной сестре на ухо, что как раз к этой шубе у него есть обалденные сапожки по спекулятивной цене. Та, оставив шубку продавцам, вышла с мужиком на улицу, так сказать, на примерку. Сапоги действительно оказались стильными и дорогими. Разувшись на газетке, как в лучшие времена 90-х, девушка попросила мужика подержать ее сумку.

– И тут, представьте, он хватает мои пожитки и – пулей за угол! – взвизгнула она. – Я – босая, в истерике. Кое-как обуваюсь, кричу, бегу за ним, его, естественно, след простыл… А потом понимаю, что мужик-то решил, что в сумке у меня – деньги на норковую шубу. Вот придурок! А там – всего рублей пятьдесят и помада «Ruby Rose» лежат.