твоей вине мы уже потеряли пятерых высококвалифицированных следователей, вместо которых ты набрал черти кого, занятых лишь тем, что стучат тебе на парней по каждому поводу. А твой заместитель… Ты либо слепой, раз не видишь, как он мутит дела за твоей спиной, либо ты и правда такой тупой, раз позволяешь разводить подобную деятельность в своем подразделении. Есть еще третий вариант, при котором ты знаешь обо всех темных делишках своего зама и закрываешь на это глаза, получая приличный откат.

– Да я тебя… – Ралин подошёл, замахнулся и нанес неуклюжий удар, от которого Марат без проблем уклонился. Сам же Ралин не рассчитав центр тяжести, потянулся вперед и упал на пол, больно ударившись виском о спинку кресла.

– Вот видишь? Ты жалкий неудачник, способный лишь телепать языком.

Ралин медленно поднялся, потер ссадину на виске и, набычившись, подошел к Марату.

– Я тебя сгною! Я тебя подставлю! Ты еще пожалеешь о том, что появился на этом свете! Вылетишь из полиции и пискнуть не успеешь! Ты меня понял?!

– Кхе-кхе… – раздалось за спиной Ралина. – Мы вам не мешаем?

– А вы кто еще, мать вашу, такие?! Стучать не учили?!

Развернувшись, Ралин обомлел, увидев троих незнакомцев, двое из которых одеты в черную спецформу с балаклавой.

– Тук-тук-тук. – сухо ответил главный – невысокий беловолосый мужчина в темных очках и коричневом костюме с галстуком. – Комитет национальной безопасности. Старший оперуполномоченный подполковник Скальцев Владислав Юрьевич.

Начальник следственного отдела громко сглотнул, но так ничего и не ответил прибывшим гостям.

– Эмиль Ралин, Вы арестованы. – спецназовцы подошли к Ралину и защелкнули на его руках наручники. – Увести задержанного.

– Есть! – отчеканил один из спецов, а затем обратился к Ралину и скомандовал: – Голову вниз! По сторонам не смотрим! Вперед шагом марш! Пошёл!

– Подождите. – безопасник схватил Ралина за полы пиджака и подтянул к себе: – Я же тебе говорил, что рано или поздно прихлопну тебя.

На глазах Ралина навернулись слезы. Скальцев махнул рукой и конвой продолжил движение. Сам же безопасник уходить не спешил.

– Опаздываете, полковник. – посмотрев на часы, прокомментировал Скальцев. – Вашего подчиненного, вместе с его замом, уже забрали.

– Ну и хер с ним. – тяжело дыша, ответил вбежавший в кабинет Жумагулов. – Вон Марат подтвердит. Тот таракан никому здесь не нравился.

– Странные Вы люди. – усмехнулся Скальцев. – Таких как Ралин сажать надо, а не терпеть и заглядывать в рот его покровителям.

– Ну что ж поделаешь, – Жумагулов развел руками. – Система такая. Мне то самому приказ о его назначении с верхов пришел.

– Кстати о приказе. – Скальцев достал из кожаной папки какой-то документ, передал его Жумагулову и посмотрел на Марата. – С этого времени майор Аланов официально исполняет обязанности начальника Вашего следственного подразделения. Соответствующий приказ, Марат Асетович, уже подписан генералом Мирбековым. Мои поздравления.

3

Разбираться с новым назначением Марату было некогда. Его ждал Ветров. Однако всё же пришлось задержаться и кратко же изложить Жумагулову предстоящие планы. Получив от начальника благословление, со словами: «Хрен с тобой, делай что хочешь, главное не забывай про другие дела», Аланов побежал на встречу.

Временные "компаньоны" договорились встретиться у дома первой жертвы – учительницы начальных классов Гульнар Есетовой. Дверь открыл муж убитой, парень по имени Асхат. На спине, дергая мужчину за волосы и кусая за ухо, висела маленькая девчушка лет пяти.

– Чем могу помочь? – бодро спросил отец семейства.

– Здравствуйте. Меня зовут Марат я из полиции, а это наш консультант Ветров Артём. Мы расследуем убийство Вашей супруги. Вы позволите пройти в дом? Нам надо задать Вам пару вопросов.

– Да, конечно. – напоминание об убийстве супруги омрачило лицо Асхата. – Проходите в гостиную. Я сейчас подойду.

Изобразив монстра, Асхат зарычал и погнался за дочкой, с криками и смехом убежавшей на верх в свою комнату. Пять минут спустя парень вернулся, показывая пальцем, чтобы гости особо не шумели.

– Так, о чем вы хотели поговорить? Меня ведь уже опрашивали в тот же день, и я рассказал обо всем что мне было известно.

– Расскажите поподробней о Вашей совместной жизни с Гульнар. – доставая блокнот, Марат приготовился конспектировать. Артем же пристально рассматривал гостиную, не обращая на Асхата никакого внимания.

– О совместной жизни? Хех, похоже прошлый следователь не стал указывать о такой мелочи в протоколе.

– Какой мелочи? – нахмурившись, спросил Марат.

– За три года до ее смерти мы разбежались, но официально на развод никто из нас не подавал. Как-то руки не доходили до всего этого. Я остался жить здесь с дочкой, а Гульнар сначала поселилась у своих родителей, а затем обустроилась у нового ухажера.

– А Жасмин? – Марат удивился. – Мне казалось, что дети в таких случаях остаются с матерями.

– Обычная мать так бы и поступила, но только не Гульнар. – Асхат покачал головой. – Да я и сам бы честно говоря не доверил бы ей воспитание дочери.

– Даже так? И почему же?

– Потому-что Гульнар била дочь? – Артем резко вклинился в разговор. – Я прав?

– К сожалению, да и при чем, как выяснилось, это происходило на регулярной основе. Я об этом разумеется не знал, пока однажды меня не выдернули с работы и попросили подъехать в полицейский участок. Там то я и увидел вдрысь пьяную Гулю, под конвоем полицейского, пристегнувшего её к себе наручниками. Рядом, в окружении незнакомых женщин из ювенальной инспекции, стояла Жасмин и плакала. Ее левая щека превратилась в один сплошной синяк, а глаз заплыт так, что она даже не смогла его нормально открыть. Гуля что-то причитала о том, что ни в чем не виновата и ей пришлось наказать дочь за непослушание.

– Из-за этого, я так понимаю, Вы и разошлись? – заключил Артём и посмотрел на фоторамку с изображением улыбающейся Жасмин.

– Всё верно. Я очень любил Гулю, но Жасмин – это моё всё. Лечиться Гуля в категорической форме отказалась, мол она не больна, а подвергать и дальше дочь опасности мне не хотелось.

– А ювеналы? Они никак не отреагировали на то что случилось?

– В какой стране живем. – Асхат развел руками и улыбнулся. – Пришлось договариваться, а иначе Гуле светил бы срок. Выбор был невелик. Жасмин не заслуживает того, чтобы ее все обзывали дочкой уголовницы.

– А вы? – мягко начал расспрашивать Марат. – Вы не держали зла на свою бывшую?

– Понимаю, о чем Вы и, тем не менее должен признаться, что я до сих пор зол на нее. Она была плохой женой, но мне всегда казалось, что она станет хорошей мамой. Видимо я ошибался. Её смерть особо ничего не изменила бы. Мы, вдвоем с