Вот только этот зверь, который преследует Атрея… А Атрей ни о чём и не подозревает!

Бастиан был бы счастлив предостеречь его, но как? Ничего не остаётся, как уповать на лучшее и снова взяться за книгу.

Голод и жажда уже начали мучить Атрея. Минуло два дня, как он выбрался из болота Уныния, и с тех пор блуждал по скалистой пустыне, в которой не было ничего живого. Всё, что оставалось у него из еды, утонуло в болоте вместе с Артаксом. Напрасно Атрей искал среди камней хоть какой-нибудь корешок — здесь не росло ни мхов, ни лишайников.

А он ещё радовался, ступив из болота на твёрдую почву. Теперь-то было ясно, что положение его стало ещё хуже, чем прежде. Он заблудился. Ориентироваться по небу было невозможно, потому что его сплошь затягивали тучи. Беспрерывно дул холодный ветер, завывая в ущельях.

Атрей карабкался по отрогам и склонам, взбирался вверх и снова спускался вниз, и всюду, насколько хватало глаз, высились горы, за которыми громоздились всё новые горы — до самого горизонта. И ничего живого — ни жучка, ни муравья, ни даже стервятника, который обычно терпеливо преследует заблудившегося, пока тот не погибнет.

Сомнений не оставалось: это были Мёртвые горы. Лишь немногие видели их, и мало кто вернулся назад. Эти горы упоминались в легендах и сказаниях. Атрей даже вспомнил слова одной старинной песни:

Эй, охотник, не забудь,

Помни: на охоте

Страшно просто утонуть

Где-нибудь в болоте.

Очень страшно, если вдруг

Выйдет зверь навстречу,

А тебе откажет лук —

Защититься нечем.

Но страшней всего в горах

Мёртвых заблудиться.

Этот холод, этот страх

С прочим не сравнится.

Не укрыться никому.

Уносите ноги!

Там таится Эргамуль —

Многий.

Даже если б Атрей знал, как вернуться назад, это было уже невозможно: слишком далеко он зашёл и раньше умрет от голода и жажды, чем выберется. Если бы дело было только в нём, он скорее всего забрался бы в какую-нибудь пещерку и стал тихо дожидаться смерти, как поступают в безвыходном положении охотники его племени. Но речь шла о жизни Детской Королевы и всей Фантазии. Атрей был в Великом Поиске и не имел права сдаваться.

И он снова поднимался вверх по горам и спускался вниз. Временами ему казалось, что он двигается как во сне, а душа его витает где-то далеко и очень неохотно возвращается назад.

Бастиан вздрогнул: башенные часы пробили час дня. Конец уроков. Он прислушался к крикам детей, доносившимся снизу, к топоту множества ног на лестнице. Потом шум и крики перенеслись на улицу. И наконец во всей школе воцарилась тишина.

Эта тишина испугала Бастиана. Теперь, кроме него, в школе не осталось ни одной живой души — на всю ночь и кто знает ещё на сколько.

Все отправились по домам и теперь обедают. Бастиан тоже был голоден, продрог, хоть и укутался в солдатские одеяла. Он вдруг пожалел обо всём случившемся, ему захотелось домой прямо сейчас же, немедленно! Отец ничего бы не заметил. Бастиану даже не пришлось бы сознаваться, что он прогулял уроки. Конечно, со временем всё обнаружится, но ведь не сразу. А как быть с украденной книгой? Что ж, и в этом он бы признался со временем. И отец смирился бы, как он смирялся со всеми огорчениями, которые доставлял ему Бастиан. Скорее всего, он бы сам и сходил к господину Кореандру и всё уладил.

Бастион уже захлопнул книгу, чтобы сунуть её в портфель, но удержался.

— Нет, — сказал он вслух в полной тишине. — Атрей не сдался бы так скоро. Раз уж начал, надо довести дело до конца Я зашёл уже слишком далеко, чтобы вернуться назад.

Он чувствовал себя очень одиноко, но мысль, что он не отступил перед испытаниями, придала ему гордости. Хоть чуточку, да похож он был на Атрея!

И наступил момент, когда Атрей не смог двигаться дальше. Перед ним зияла Бездонная пропасть. Чудовищный вид её не поддаётся описанию. Разрыв Мёртвых гор в этом месте шириной в полкилометра, а глубиной… Атрей лёг на живот, подполз к краю и заглянул вниз. Темнота простиралась, возможно, до самого центра земли. Он взял камень и бросил вниз. Камень падал и падал, пока не исчез в темноте. Звука падения Атрей так и не дождался. И он пошёл вдоль края пропасти, готовый в любой миг встретить ужаснейшего Эргамуля, о котором упоминалось в песне.

Бездонная пропасть пересекала Мёртвые горы ломаной линией, и дороги вдоль неё, конечно, никто не вымостил. Атрею приходилось карабкаться по скалам, иногда делая большой крюк, иногда приводя в движение лавины и камнепады, а раз он сам чуть не сорвался вниз.

Если бы он знал, что по пятам его преследует враг, который час от часу ближе, он, пожалуй, допустил бы какую-нибудь оплошность, и она бы дорого ему обошлась. Но Атрей не подозревал о существовании врага, сгустившегося из темноты в ту минуту, когда он пустился в путь. Враг же этот уплотнился так, что можно было разглядеть, каков он из себя. То был громадный чёрный волк величиной с быка. Всё время принюхиваясь к следу, он мчался по Мёртвым горам за Атреем. Язык свисал из его пасти, обнажая страшные клыки. След подсказывал, что всего несколько километров отделяют его от жертвы. И расстояние это всё сокращалось.

Атрей был как раз в узком ущелье между скалами, когда до него вдруг донёсся странный рёв, не похожий ни на какие другие звуки, которые ему когда-нибудь приходилось слышать. Это был и вой, и рычание, и одновременно Атрей почувствовал, как содрогнулись скалы и начались горные обвалы. Он решил, что это землетрясение, однако новых толчков не последовало. Он добрался до края ущелья и осторожно выглянул наружу.

Над мраком Бездонной пропасти, натянутая с одного её края на другой, висела гигантская паутина. В клейких нитях толщиной с канат запутался белый дракон везения, он бился, извивался, но лишь увязал ещё больше.

Драконы везения — одни из самых редкостных животных Фантазии. Они не похожи на обычных драконов, что живут в пещерах, источая смрад и охраняя несметные сокровища. Те исчадия подземелий имеют злобный нрав, у них огнедышащая пасть и перепончатые, как у летучих мышей, крылья, с грохотом подымающие их в воздух. Везучие же драконы, напротив, создания тепла и света, они излучают радость и, несмотря на гигантские размеры, без крыльев парят в воздухе, как рыбы в воде. С земли они кажутся белыми молниями. Но самое чудесное в них — пение. Их голоса звучат как золотой перезвон колоколов. Услышав их пение однажды, не забудешь его вовек и ещё внукам будешь рассказывать.

Но тот дракон везения, которого видел сейчас Атрей, был в таком плачевном состоянии, что ему было не до песен. Длинное гибкое тело, чешуинки которого переливались розовым и белым перламутром, было прочно опутано паутиной. Длинные усы, пышная белая грива и кисти на хвосте — всё переплелось с канатами, держа его в плену. Только глаза на его львиноподобной голове поблёскивали рубиново-красным светом и показывали, что он ещё жив.