– Нет, не тороплюсь. Пошли?

Он отрицательно покачал головой, продолжая хмуриться. Посмотрел куда–то за мою спину, вздохнул, и медленно провёл ладонью по своим волосам.

– Я прогуляться хотел.

Мой желудок рухнул куда–то в район пяток. От щёк быстро отхлынула кровь и всё, что я смогла сделать, это шёпотом сказать:

– Как знаешь.

Торопливо развернувшись, я быстро шагнула к своей машине, но его голос меня остановил:

– Стой. Подожди…

Я застыла, но обернуться не смогла – на глазах выступили слёзы, а я не хотела, чтобы он их увидел.

– Может, сходим куда–нибудь? Не сегодня, сегодня я не могу, но… – пауза, глубокий вздох, – В другой день?

Пренебрежительно пожав плечами, я тихо бросила из–за спины:

– Можно. Звони, когда появится время.

С этими словами я быстро дошла до своей машины, открыла дверь и плюхнулась на сиденье. Стараясь не смотреть в ту сторону, где по–прежнему стоял Эрвин, я завела мотор и выехала с парковки.

Весь вечер я потратила на то, чтобы привести мысли в порядок, но тщетно. Мальчишки играли в свои компьютерные игры в гостиной, а я сидела на кухне и смотрела в одну точку, даже не моргая.

Не понимаю. Если он не хочет больше видеться, то зачем предложил встретиться? Зачем вообще подошёл ко мне, мог просто пройти мимо? Зачем заговорил, если не отвечает на мои звонки? Из жалости?

Но мне не нужна жалость.

«А что вообще тебе нужно?» – спросил полушёпотом голос разума.

В ответ я пожала плечами и ухмыльнулась – дожили.

Из моих раздумий меня выдернул звонок мобильного телефона. Схватив трубку со стола, я посмотрела на экран и разочарованно вздохнула – мама.

– Да, мам, привет, – пробормотала я в трубку.

– Софья, ты помнишь про мой юбилей?

– Конечно, помню, – я устало закатила глаза, радуясь, что она не увидит этого жеста.

– Ты придёшь одна? – тон матери как всегда был строгим и порицательным.

– Не знаю, а что?

– Если ты будешь одна, я хотела бы пригласить Петра.

– Зачем, мама?

– Он мой зять, – отчеканила она.

– Бывший зять, – я специально подчеркнула первое слово.

– Он отец моих внуков и твоих детей, между прочим.

Отведя трубку в сторону, я глубоко вздохнула и покачала головой. Затем снова поднесла мобильный в уху, и тихо сказала спокойным голосом:

– Мама, зачем ты спрашиваешь меня, буду ли я одна, если ты уже всё решила?

– Я не хочу, чтобы вы оказались в неловкой ситуации, – заискивающе произнесла она, – Если у тебя кто–то есть и ты придёшь с ним, то Пете будет неуютно, и…

– Возможно, я буду не одна, – перебила я, потеребив кончики волос, выбившиеся из хвоста, – Я не уверена.

Последовала долгая пауза. Я тоже молчала, потому что сказать мне было нечего.

– Что ж, – наконец–то сказала она, – Тогда подумаю ещё немного. Как мальчики?

– Хорошо. Попросили на весенние каникулы поездку в спортивный лагерь. Думаю, отпускать или нет, – я немного расслабилась, когда мама перевела тему на детей, – У Кирилла небольшие трудности с учёбой.

– У него такой сложный возраст, – вздохнула она, – Глаз да глаз. И нужна твёрдая рука.

Я опять закатила глаза – снова начинается.

– Если бы ты разрешила Пете общаться с мальчиками… – продолжила мама.

– Я не запрещаю им общаться. Он сам не звонит и не приходит.

– Ты его выгнала!

– Я попросила его съехать из моей квартиры, – я ещё раз повторила, на случай, если она не расслышала, – Моей, мама. Я её покупала на свои деньги. Я до сих пор выплачиваю за неё кредит, в конце концов.

– Он просто гордый, вот и всё, – выплюнула она, – Ты его выгнала, какому мужчине это понравится?

– Это не повод не общаться с сыновьями.

– Петя много работает…

– Он работает, как и всё, по восемь часов с понедельника по пятницу. У него нет никаких увлечений, занятий и дел помимо работы. Ответь мне, почему он не звонит, не забирает мальчишек на выходные?

– Софья! Тон пониже! – крикнула она в трубку.

Я даже не заметила, что повысила голос. Сделав успокоительный вдох, я покачала головой и прикрыла глаза.

– Тема закрыта. Можешь приглашать Петю на свой юбилей, мне всё равно. Может, хоть так он соизволит пообщаться с собственными детьми, – отрезала я и отключила трубку.

Телефон полетел на стол и приземлился на него с громким стуком. Я потёрла лицо ладонями и покачала головой – у моей матери талант выводить меня из равновесия.

Мобильный снова зазвонил, я не глядя схватила трубку и процедила сквозь зубы:

– Мама, эта тема закрыта.

– Э, привет, – произнёс удивлённый голос Эрвина, – Я не вовремя?

– Нет, прости. Привет, – промычала я.

– Моё предложение ещё в силе, и я хотел сказать, – он запнулся на секунду, а потом выдохнул, – Выгляни в окно.

Подскочив со стула, я отодвинула тонкую тюль и посмотрела на тёмный двор. Увидев под фонарным столбом знакомый золотистый внедорожник, я округлила глаза и только открыла рот, чтобы что–то сказать, но мой собеседник снова заговорил:

– Не хочешь куда–нибудь сходить? Если не поздно.

Последняя фраза прозвучала как извинение и вопрос одновременно. В его «Поздно» я уловила некий скрытый подтекст, который относился не ко времени суток, а ко времени в целом.

– Не поздно, – тихо ответила я, – Подождёшь десять минут?

– Подожду, – так же тихо сказал он с теплотой в голосе.

Эрвин отключился первым – просто сбросил вызов и выглянул в окно машины. Махнул рукой, и я судорожно кивнула, не сдержав улыбки.

Быстро оказавшись в гостиной, я подошла к мальчишкам, сидящим на диване и поцеловала обоих в макушку. Дёма что–то промычал, увлечённо дёргая джойстик, а Кирилл чуть поморщился – всегда делает вид, что не любит эти «телячьи нежности».

– Я пойду прогуляюсь. Ненадолго. Не заигрывайтесь, хорошо?

– Хорошо, мам, – хором сказали они, не отрывая глаз от экрана телевизора.

Улыбнувшись, я прошла в свою комнату и открыла шкаф. Наспех выбрав простое светлое вязаное платье с какими–то жемчужинами на рукавах, я надела его и покрутилась перед зеркалом. Так же быстро я надела чулки и причесалась, оставив волосы распущенными. Оглядев критическим взглядом своё отражение в зеркале, я улыбнулась сама себе и пошла на выход. Ботильоны на высокой шпильке, шуба с капелькой духов на меховом воротнике, маленькая сумочка–клатч – готова? Нет, немного туши для ресниц и помады розового оттенка.