в воздух и ловлю их ртом, когда слышу звук входящего сообщения. Его ответ полон энтузиазма, хотя и состоит из одного слова.

«Правда!?»

Мне нравится, что он поставил восклицательный знак вместе с вопросительным. То, что нужно.

«Да, — отвечаю я. — Ты написал что-нибудь после шестой главы?»

Почти сразу в моей почте появляется новый файл. Еще шесть глав! Но им придется подождать. У меня уроки рисования. Я одеваюсь во все черное под стать моему внутреннему художнику и убираю волосы в пучок. Когда я вхожу в класс, Нептун мне кивает. В последнее время все воспринимают меня более серьезно. И мне интересно, в молодости кивал ли он так же Джоан Митчелл. Сегодня у нас полная свобода творчества.

— Рисуйте, что вашей душе угодно! — объявляет Нептун, вскидывая руку вверх.

Сегодня я ощущаю прилив вдохновения. Поэтому изображаю Джорджа, Денвера и Стефани Браун. Они стоят у рыболовной лодки, которую вместе восстановили, и держатся за руки. Только выглядят они не как обычные люди. Вместо рук я нарисовала Джорджу пистолеты, а у Денвера на месте головы — гигантский компьютер. А Стефани Браун — неряха, насквозь промокшая и с поникшими плечами. Когда Нептун останавливается около моего мольберта, то приходит в полный восторг и хлопает в ладоши.

— Все это время ты рисовала деревья и подводные лодки, а твой настоящий талант в этом, — говорит он. — Поп-арт импрессионизм.

Я сияю от похвалы и забираю мою работу домой, намереваясь показать её Киту. Но когда добираюсь до квартиры, обнаруживаю, что у порога меня ждет Нил. Он выглядит таким рассерженным, что у меня возникает мысль развернуться и убежать обратно в машину.

— Что случилось? — спрашиваю я, доставая ключи. У него есть свой ключ, который висит у него на брелке, поэтому для меня странно, что он ждал снаружи.

— Ты забыла про ужин, — огрызается он. А потом, когда я поворачиваюсь к нему, повторяет с большим нажимом. — Про ужин.

Ужин, ужин, ужин…?

И тут до меня доходит, как я облажалась. Чувствую презрение к самой себе, сожаление и даже легкую тошноту. Ужин Нила. Который для него организовал его начальник. По поводу его успешного начала работы в компании. Это событие было очень важным, и мы так его ждали. Даже купили бутылку шампанского, чтобы это отпраздновать, и я выбрала себе наряд — не слишком сексуальный, но и не слишком строгий. Как я могла забыть об ужине Нила? Даже не представляю, как выразить словами степень моего сожаления. Они вертятся на языке, а я открываю и закрываю рот, не в силах что-либо произнести. Нил ждет моего ответа; его волосы взлохмачены, а галстук ослаблен.

— Нил, — начинаю я. — Почему ты мне не написал? Я…

— Я пытался. Весь вечер.

Я ищу свой телефон. Он разрядился. Как давно он отключился? Я забыла зарядить телефон.

— Мне очень-очень жаль, — извиняюсь я.

— Где ты была?

Полагаю, время пришло. Я открываю дверь и оглядываюсь на него через плечо. Он медлит, прежде чем последовать за мной, и мне приходит в голову, что, идя сюда, он собирался расстаться со мной.

— Я всё объясню, — говорю ему. — Просто зайди внутрь. А потом можешь порвать со мной.

Он медленно заходит и садится на диван. Его голова опущена, а плечи сгорблены, и я ощущаю, как ком в моем животе становится все больше. Я такая эгоистичная овца.

— Втайне от всех я брала уроки рисования, — признаюсь ему. — В течение шести недель. И врала о том, что ищу работу. Я не хочу работу, в смысле, хочу, но не скучную должность бухгалтера. Вот где я была сегодня. И забыла об ужине, потому что я эгоистичная дура, а развлекалась вместо этого углем и бумагой.

Некоторое время он молчит. Просто смотрит на меня так, как будто видит впервые в жизни.

— Рисование?

Я киваю.

— Так вот почему в последнее время ты везде рисовала?

Снова киваю.

— Это странно.

Я прячу лицо в ладонях.

— Знаю. Для меня тоже. Думаю, я пыталась найти себя, но как-то хреново получилось.

На лице Нила читается замешательство.

— Элена, я знаю тебя уже много лет. И мне безумно нравилось то, что ты та девушка, которая всегда знает, чего хочет. Пока остальные пытались разобраться со своей жизнью, ты шла своей дорогой.

— Люди меняются, Нил. Ты ведь не думаешь, что я всегда буду одинаковой. Черт, мне всего лишь двадцать три, а ты уже переживаешь, что я что-то меняю в жизни.

Нил поднимает руки в попытке успокоить мой гнев.

— Я такого не говорил. Просто удивился и всё. Люди рассчитывают на тебя. Ты не можешь просто выбрать другой путь, никого при этом не предупредив. Даже Дэлла…

— Даже Дэлла что? — кричу в ответ. — И вообще, как давно вы обсуждаете меня за моей спиной?

— Все не так, и ты прекрасно это знаешь. Мы беспокоились о тебе. И твои родители тоже. Ты несколько недель ни с кем не общалась.

Он прав. Мои родители влезли в долги и повторно заложили дом, чтобы оплатить мою учебу в колледже. Чтобы у меня была достойная жизнь. У меня способности к математике, и бухгалтерский учет, казался, идеальным вариантом. В детстве я никогда не проявляла склонности к творчеству. Даже когда училась играть на фортепиано, мне казалось, что мои пальцы толстые и неуклюжие. Я занималась два года, но едва могла сыграть «Собачий вальс». Я падаю на диван и прячу лицо в ладонях. Господи, что бы сказала моя мама? Это какой-то ночной кошмар. Нет! Это был сон!

— Ты прав, — говорю Нилу. — Мне жаль, и я чувствую себя идиоткой.

Он сразу же двигается ко мне и гладит меня по спине, пытаясь подбодрить. Я прижимаюсь к нему, ощущая себя очень уставшей. Что я такое творю?

— Я исправлюсь, — обещаю ему. — Не знаю, что на меня нашло.

Мы больше не упоминаем тот ужин, который я пропустила, или уроки рисования, которые я бросила. Вместо этого ищу работу и снова становлюсь собой. И больше не вспоминаю о моих снах.

Глава 7

#герой