Тут она перехватила взгляд священника. Взгляд, полный смертельной усталости. Казалось, он многое повидал и теперь жил в ожидании чего-то страшного.

– Но я же сказал вам: Дат-тай-ваоушло, – произнес Балмер.

– Ушло из вас, это так, – согласился Вейер и положил руку на плечо Джеффи, – но ушло недалеко.

Сильвия снова вскочила на ноги, стараясь справиться с овладевающей ею паникой, и дала волю гневу:

– Вон отсюда! Сейчас же убирайтесь! Оба!

– Миссис Нэш, – священник поднялся, – мы никому не хотели причинить вреда.

– Вот и отлично, – произнесла Сильвия, – просто замечательно. А теперь я хочу, чтобы вы ушли. Мне больше нечего вам сказать. И беседовать с вами не о чем.

Священник показал на Вейера:

– Этот человек хочет вам помочь, и всем нам тоже. Пожалуйста, выслушайте его.

– Пожалуйста, покиньте нас, отец Райан. Не заставляйте меня приказывать Ба выставить вас.

Она посмотрела на Ба. За эти годы она научилась читать на его непроницаемом лице. Сейчас она прочла на нем нежелание. Почему он хочет, чтобы эти двое остались? Хочет дослушать их до конца?

Нет, совершенно не важно, что думает Ба. Эти двое должны убраться. Сейчас же.

Сильвия прошла по коридору, открыла дверь. Старик и священник с явной неохотой направились к выходу. Вейер оставил на столе свою визитную карточку, бросив на прощанье:

– Это пригодится, когда передумаете.

Она не нашлась, что ответить, – так уверенно звучал его голос. Захлопнув дверь, она услышала, как подъехал в кресле Алан.

– Ты, пожалуй, погорячилась, тебе не кажется?

– Но разве ты не слышал, что они говорили? Ведь они просто сумасшедшие! – Она посмотрела на старика и священника, стоявших возле машины. – Не исключено, что они опасны.

– Все может быть. Но мне так не показалось. А старик знает очень много о Дат-тай-вао.И все сведения у него точные.

– Но все эти разговоры о конце света! О времени тьмы и безумия! Это просто бред сумасшедшего!

– Помню, так ты отреагировала, когда я рассказал о том, что можно исцелять прикосновением руки, наделенной чудодейственной силой.

Да, Сильвия вспомнила – она тогда решила, что у Алана не все дома. Но то было совсем другое.

– Ты по крайней мере не говорил о конце света.

– Что верно, то верно. Но что-то происходит, Сильвия. Сейчас весна, а дни все уменьшаются, и ученые не могут этого объяснить. Может быть, нас ожидает что-то вроде Армагеддона. Не мешало бы дослушать этого человека, он наверняка что-то знает.

– Он не знает ничего такого, что мне необходимо знать. Только всякую чушь насчет конца света.

– Ведь тебя не это пугает, Сильвия.

Она обернулась к Алану. До сих пор она никак не могла привыкнуть к тому, что он в кресле на колесах. Точнее, не хотела привыкать. Алан не будет в нем сидеть вечно. Дат-тай-ваоввергло его в кому еще прошлым летом, но он сумел выкарабкаться. Он и сейчас продолжал бороться. За это она его и любила. У него борцовский характер, такой же, как у нее. И он никогда не признавал себя побежденным.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она хорошо знала, что он хочет сказать, и потому отвела глаза.

– Все эти месяцы мы бродили вокруг да около, но нам не хватало смелости посмотреть правде в глаза.

– Прошу тебя, Алан. – Она встала за спинкой кресла и принялась нежно гладить его волосы, потом шею, чтобы как-то отвлечь его внимание. Ей даже думать обо всем этом не хотелось. – Не надо, прошу тебя.

Но в этот раз Алан оказался не таким уступчивым.

– Где Дат-тай-вао,Сильвия? Куда оно исчезло? Мы знаем что оно перешло ко мне от Эрскина перед его смертью. И было еще во мне, когда я излечил Джеффи от аутизма. Но в больнице, когда я вышел из комы, его у меня уже не было. И я утратил способность лечить, Сильвия. Наступает положенное время, но мое прикосновение ничем не отличается от прикосновения других людей. Куда оно исчезло? Где оно сейчас?

– Кто может это знать? – произнесла она с раздражением. Этот разговор взволновал ее, заставил вспомнить о самом большом страхе, который ей когда-либо довелось испытать. – Может быть, оно умерло или испарилось?

– Не верю. Да и ты тоже не веришь. И нам приходится с этим считаться, Сильвия. Покинув меня, Дат-тай-ваоперешло к кому-то другому. В этот вечер в доме кроме меня было три человека. Ни ты, ни Ба не обладаете волшебным прикосновением. Значит, остается только одна возможность...

Она прижала его голову к груди:

– Нет, не говори этого, прошу тебя.

То, о чем он говорил, лишало ее сна, являлось по ночам в виде кошмаров.

– Ты видела, как кинулся Джеффи к Вейеру? Сразу почувствовал близкого по духу человека. Так же как и я. Просто сначала меня не было в комнате. Старик меня очень заинтересовал. Стоило мне его увидеть, как на душе сразу потеплело. Я могу лишь догадываться, что чувствовал Джеффи.

Она услышала за окном шум и выглянула. Джеффи стоял у окна, прижавшись лицом к стеклу.

– Мама, я хочу поехать с ними. Очень хочу.

* * *

Билл дал двигателю «мерседеса» поработать вхолостую, чтобы он как следует прогрелся. Он был разочарован и не считал нужным скрывать свое раздражение. Поездка от начала до конца оказалась пустой тратой времени.

– Ну вот, – сказал он, бросив взгляд на Глэкена, – мы потерпели полное фиаско.

Старик смотрел на дом через боковое стекло и ответил Биллу, не оборачиваясь:

– Конечно, не все получилось, но я не считаю, что это фиаско.

– Хуже не придумаешь. Она вышвырнула нас вон.

– Я чувствовал, что нужные мне для дела люди будут сопротивляться. Но пусть поверят мне, незнакомому человеку, что нынешняя цивилизация на грани уничтожения. Пилюля горькая, но ее надо проглотить. А пилюля для миссис Нэш горькая вдвойне.

– Насколько я понимаю, вы полагаете, что Дат-тай-ваоперешло сейчас к Джеффи?

– Я в этом уверен.

– Значит, вы взвалили на себя непосильную задачу. Эта женщина не просто не верит во все это, она не хочетверить.

– Она поверит, когда эти изменения станут очевидны. У нее не будет другого выхода. И она сама приведет мальчика.

– Что ж, будем надеяться, что она не заставит нас слишком долго ждать.

Глэкен кивнул, не отрывая глаз от дома.

– И еще на то, что Дат-тай-ваои другие компоненты окажутся достаточными, чтобы повлиять на ход событий.

Билл старался не поддаваться захлестнувшей его новой волне уныния.