мне об отзыве в журнале о труде сына моего. К письму Вашему он не был приложен. Чтобы упростить всякие пересылки, имейте в виду, что пароход по Адриатике сейчас доставляет почту в Бомбей в одиннадцать дней.

Если что-либо появится в местной прессе, пожалуйста, пришлите. Со следующей почтой посылаем для Вас и А. А. Олесницкого третий том нашего Гималайского ежегодника. Книга вышла очень содержательная, если бы не скудость средств, то сколько бы полезных вещей можно сделать. Но будем тверды духом и будем помнить старинное изречение: «Благословенны препятствия, ими мы растем».

Сердечный привет Вам, А. А. Олесницкому и всем членам Академии от меня, Вашего искреннего друга. Да живет земля Всеславянская!

Духом с Вами.

30

Н. К. Рерих — М. А. Таубе

19 апреля 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Дорогой Михаил Александрович,

Письмо Ваше из Мюнстера — Берлина от 3 апреля № 2 было прочитано всеми нами с сугубым интересом. Все, что Вы сообщаете о прелатах, важно уже далеко за пределами частного случая. Во всем этом особенно для меня огорчительно, что прелаты своим легкомыслием и легковерием подрывают мою веру в них как стройную достоверную организацию. Привык я думать, что прелаты в отличие от многих других знакомятся с делом вполне глубоко, а кроме того, знают, чтó именно им может быть полезно. Теперь же оказывается, что они, подобно самым шатким мирянам, готовы верить всякой нелепой клевете и не разбираются, где именно могла бы произойти для них настоящая польза. Все, что Вы узнали, необыкновенно ценно и напомнило нам о недавнем сообщении Нью-Йоркского «Таймса» о том, что несколько иезуитов и униатских священников из Польши сбежали с документами через восточную границу. Это как раз совпадает с Вашим известием об иезуите Л. Очень прискорбно, что приходится тратить ценное время и усилия на выяснение того, что для каждого наблюдательного человека должно бы быть и без того ясным. Но тем не менее Акбар всегда говорил, что количество врагов лишь тень, и он радуется, что длина ее велика. Но совершенно ясно, что сатанинские силы обращают особенное внимание на нашу культурную деятельность, а потому кавиант консулес[101]. Генерал, помянутый Вами, поистине остался в просаке или, вернее, сел в лужу. Но здесь я менее печалюсь, нежели прелатами, ибо генерал, конечно, совершенно неопытен в разведке. В прошлом письме Шклявер сообщает, что сын дворянина Павлова в какой-то Горчаковской газетке написал, что я распространяю сатанинское учение. И Вы, и я уже не раз терпели от злобного невежества горчаковщины, но все-таки существуют же хоть какие-нибудь меры справедливости. Когда мне говорят о сатанинском учении, а я знаю, что в течение сорока лет мною написано более трехсот картин религиозно-христианского содержания и украшены многие христианские храмы, а сама моя художественная карьера началась с картины — рассказ о …[102], то все выходки сатанистов становятся особенно понятны. Понятно и то, что они мерят в свою меру, лишь бы чем-то подорвать. Конечно, грязные горчаковские газетки не заслуживают полемики, но и здесь приходится сказать «кавиант консулес». Сейчас я работаю над сюитой картин «ХРИСТОС», из которой две части уже готовы, а именно «ИСКУШЕНИЕ ХРИСТА» и «СХОЖДЕНИЕ ВО АД». Обдумываю третью — «ХРИСТОС В ПУСТЫНЕ»[103]. Сложные и напряженные дела сейчас творятся в мире. Нам всем, понимающим значение происходящего, нужно быть особенно сердечно вместе.

Радуюсь, что Вам понравились мои статьи «Памяти Норвуда»[104] и «Дружелюбие»[105]. Посылаю Вам оттиск «СОЗНАВАНИЯ ПРЕКРАСНОГО»[106] и «КАЧЕСТВО»[107]. Сообщайте, что Вам удается узнать в Германии и что удастся сделать для наших общих дел в Мюнстере. Из Парижа мы имеем еженедельные сообщения Шклявера, но все, что Вам удается сделать, сообщайте мне сами. Ведь наши культурные дела могут быть творимы и не только в Париже, но в любом месте мира, а Вы постоянно приходите в соприкосновение с целым множеством людей. Все мы были очень рады слышать, что супруга Ваша окончательно поправилась, а весенняя ривьера, конечно, лучше многого другого восстановляет силы.

Итак, в ожидании Ваших дальнейших сообщений шлем Вам и семье Вашей наши лучшие сердечные приветы.

Духом с Вами.

31

Н. К. Рерих — М. де Во Фалипо*

25 апреля 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Мой дорогой Друг,

Сегодня получил Ваше интересное письмо от 5 числа. Я высоко ценю Ваши замечания касательно странных, если не сказать больше, интерпретаций одеяния. Поистине, это довольно трагично, что в то время, когда я рисую серию, посвященную Господу нашему Иисусу Христу, кто-то под прикрытием этого Имени пытается распространять злостную ложь. Конечно, я полностью понимаю, что Вы, хорошо зная мой труд и духовные устремления, не обращаете внимания на такую абсурдную клевету. Но ведь есть люди, которые могут быть сбиты с толку, не зная истинных фактов. Мне очень жаль, что светлая мысль, отраженная моим сыном Святославом в этом портрете[108], может быть так неверно истолкована. Он хотел выразить, что и в восточном одеянии я оберегаю реликвии истинного Света. Только сознательная злая мысль может извратить такую благородную и чистую идею. Более того, почему Свен Гедин, Рузвельты, Тафель, Фильхнер и многие другие исследователи могли не только надевать местную одежду, но и фотографироваться в ней? Никто никогда их не критиковал, никаких домыслов не следовало. Мы свидетельствуем, что католики-миссионеры сами надевают местную одежду во время пребывания на Востоке. Казалось бы, все, кто знают о моей сорокалетней деятельности, должны особенно осторожно относиться к высказываниям о моем отношении к религии. Мне выпала честь написать более трехсот картин на религиозную христианскую тематику, мне выпала честь расписывать христианские соборы, и среди моих образов многие прославляют римско-католические идеалы — вспомните всех моих Мадонн, Св. Жанну Д’ Арк[109], Св. Франциска[110], Св. Женевьеву[111] и другие образы святых. Но жизнь есть жизнь, полная невежества, и мы должны принимать ее такой, какая она есть. Вы мудро поступили, что не включили в новую книгу портрет в тибетском одеянии. Давайте и впредь будем осторожны в этом направлении. Я помню, как Вы также мудро посоветовали подарить в этом году Его Святейшеству Папе Римскому только картину. Пусть так оно и будет. Пожалуйста, подарите только картину, а книгу Юрия и альбом отложите до лучших времен. Когда будете дарить, пожалуйста, не упоминайте нашу экспедицию, сделайте акцент на религиозной живописи и Пакте, дабы Его Святейшеству, кардиналу Пачелли и