Посмотрев ему в глаза, Эмми поняла – но слишком поздно, – что лучше было промолчать. В глазах Броди сверкнул гнев и что-то еще – гораздо более угрожающее. Опять она сделала большую глупость. И на сей раз не знала, как выйти из положения. Броди медленно приближался к ней.

– Спать вдвоем?

Эмми сделала шаг назад, потом еще один и вдруг остановилась. Отступать не в ее привычках. Но и оставаться на месте боязно: в голосе Броди звучала такая сталь, которая могла бы разрезать и стекло. Эмми поспешно предложила:

– Давайте, как в средние века. Тогда посреди постели клали меч.

– Меч? Но это же очень опасно…

– Вы не понимаете. Броди. Это было символом. Настоящий рыцарь не нарушал границу, даже если меч был в ножнах.

– Я уже говорил вам, Эмми. Я не рыцарь. – Он снова шагнул к ней. – Но у меня есть идея. Может быть, пара подушек решит проблему?

– Нет, Броди, – поспешно произнесла она, выставляя вперед ладонь. – Я пошутила….

Ее ладонь уперлась в широкую мускулистую грудь, тепло сильного мужского тела прошло через руку, и Эмми почувствовала, что ее охватил какой-то неведомый огонь. Пальцы сжались в кулак, захватив ткань футболки.

– Пошутили? – мягко повторил Том. На мгновение Эмми показалось, что еще можно спастись, и она открыла рот, чтобы подтвердить свои слова. Но в этот момент он тыльной стороной ладони небрежно провел по ее шее и подбородку незримую, но обжигающую полосу. Все тело девушки затрепетало, и она приподняла голову. Он коснулся большим пальцем ее нижней губы. Как тогда, в машине, когда Эмми показалось, что он хочет поцеловать ее. И внезапно ей до смерти, больше всего на свете захотелось, чтобы он это сделал. Заметив в его глазах отражение собственного желания, Эмеральда Карлайзл задрожала.

– Так в чем же была шутка, Эмми? – наконец спросил он, но голос его уже не был режущим, словно металл, а скорее обволакивающим, как туман.

Броди понимал, что своим предложением она хотела просто поддразнить его, и решил ответить ей тем же, не более. Но легкая дрожь ее губ, когда он коснулся их пальцем, показалась ему настоящим землетрясением, и в следующий миг все на свете потеряло значение.

Только теперь Том Броди внезапно осознал, что он хотел сделать, когда в первый раз увидел Эмеральду Карлайзл спускающейся по водосточной трубе.

Слишком поздно Эмми поняла, что совершила серьезную ошибку, остановившись. Теперь бежать было некуда, а если бы даже и было куда, она все равно оказалась пленницей в сильнейшем магнетическом поле, исходившем от Броди. А он тем временем медленно склонял к ней голову, пока их губы не оказались на одном уровне.

Поцелуй начался с прикосновения, легкого как пух, потом его нежные, ласкающие губы накрыли ее рот и начали необыкновенную, сладострастную игру, от которой все мысли о сопротивлении исчезли. Губы Эмми приоткрылись, и его язык проник меж ее зубов. Больше не в силах противиться, она свободной рукой обняла его за шею.

Еще мгновение Броди впитывал сладость ее мягких губ, запах кожи и волос, разметавшихся по щекам. Его рука, сначала гладившая ее подбородок, теперь скользнула на затылок и зарылась в густые кудри. Другая рука обвила ее талию и прижала Эмми к, его напрягшемуся от желания телу. И в этот момент, когда вокруг них даже воздух замер от напряжения, он понял, что Эмеральда Карлайзл готова? отдаться ему.

Когда он внезапно отстранился, Эмми тихонько и протестующе застонала, и на мгновение Броди был готов послать ко всем чертям и Джералда Карлайзла, и свою совесть, и, очень возможно, свою карьеру. И только твердая уверенность, что она просто валяет дурака, остановила его.

Броди поднял голову и – опять свысока – посмотрел на: нее.

– Вот каким чувством юмора вы обладаете, Эмми. И неплохо умеете сбить с толку, но, поскольку ваш паспорт прочно заперт в моем сейфе, ваша жертва была бы бесполезной. – Он отступил на шаг, на безопасное расстояние. – Вы не забыли, что смертельно жаждете скорее выйти за Кита Фэрфакса? Или этот брак – просто очередная попытка пойти наперекор отцу? Я предпочел бы узнать это сейчас, потому что не хотел бы делать что-нибудь…

–..безнадежное, – закончила за него Эмеральда слегка надтреснутым голосом. Его лицо выражало сомнение. А кто в этом виноват? – спросила она себя. Черт бы побрал Холлингворта, которого именно сейчас понесло в Шотландию. С ним у нее не было бы таких проблем. – Я намерена выйти замуж за Кита, и как можно скорее! – воскликнула она с гораздо большим чувством, чем следовало, чтобы убедить Броди в своей искренности. – И вы ничего не сможете сделать, чтобы мне помешать.

– Неужели? – Он снова протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее губ. Его пальцы были такими прохладными, пахли дорогим мылом и еще чем-то, что было свойственно только ему. – Я, можете мне поверить, намерен попробовать. Во что бы то ни стало.

Броди перегнулся через ночной столик и отключил телефон. Выпрямившись, он заметил улыбку, скользнувшую по ее лицу. Решила, что он отключает телефон, чтобы она никуда не смогла позвонить, и что ему ничего не известно о ее звонке из кухни. Что ж, неплохо.

Но Броди не хотел, чтобы она подслушивала его собственные разговоры, так как собирался кое-кому позвонить по аппарату, стоящему на кухне. Он медленно обмотал шнур вокруг телефона и вместе с ним направился к выходу.

– Спокойной ночи, Эмми. Приятных снов, – сказал он, решительно закрывая за собой дверь.

Эмми стиснула зубы и до боли сжала руки в кулаки. Ее грудь потряс долгий дрожащий вздох. Потом она огромным усилием воли заставила себя расслабиться и стряхнуть невыносимое напряжение – в конце концов, никого за это винить, кроме себя, она не могла.

В сложившейся ситуации заигрывать с Броди было делом непростительным. И невероятно глупым. Если бы он только заподозрил, какую она преследовала цель, игра была бы окончена прежде, чем началась.

Но этот поначалу невинный флирт имел свои границы, и физическое притяжение в какой-то момент стало просто опасным. На миг у нее осталось только одно желание, а Броди, как она подозревала, сильно опередил ее в этом. Эмми глянула на его широченную кровать, разделась и натянула старую футболку, служившую ей ночной рубашкой.

Сильно опередил ее. Но она очень быстро сократила между ними разрыв.

Улыбаясь с некоторой горечью, она откинула покрывало с кровати и подумала, что они вполне могли бы провести на этой кровати всю ночь в полнейшем целомудрии даже без перегородки из подушек. Все-таки эта кровать ужасно большая. Но и Броди – ужасно привлекательный мужчина, так что одиноко ему на ложе не бывает.

От этой мысли у нее на душе стало так скверно, что Эмми поспешила забраться под одеяло.

Броди вернулся на кухню и, подойдя к телефону, висевшему на стене, снял трубку и нажал кнопку повтора. Через пару секунд прозвучало:

– Адресное бюро. Назовите город. Он изумленно уставился на трубку. Адресное бюро?