он чуть замолк, пробежался по монитору, не поднимая на женщину глаз, медленно продолжил: – Я сделаю запрос, постараюсь выяснить, что произошло, и свяжусь с вами.

После обоюдного молчания Моисеевич, не поднимая головы, взглянул на дамочку и снова стал изучать информацию в компьютере; спросил так же спокойно, не отрывая взгляда от экрана:

– К вам никто не приходил, не спрашивал по другим каналам связи, не интересовался чем-нибудь, возможно, даже не связанным с данной ситуацией?

– Мы будем теперь из меня делать пациентку психдиспансера? – неожиданно отреагировала таким саркастическим вопросом она. – Я не имею доступа к счетам! А вы имеете!

– Я вам не советую в таком тоне говорить сотруднику при исполнении. Вы как минимум не содействуете следствию, – заявил без эмоций следователь и после нескольких мгновений ожидания, наблюдая за изменением ее взгляда не в лучшую сторону, срочно подытожил: – Давайте я выясню сперва, что с вашими счетами, а потом будем разбираться. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Возможно, это сами банки перевели средства на резервные счета во избежание мошенничества.

***

Этим же вечером следователь разбирал ответы на запросы от банков и бюро кредитных историй. На лице его не было никакого изумления, хотя было чему удивляться, – все средства, которые загадочным образом оказались на анонимных офшорных счетах ученого, так же загадочно исчезли. Удивление должны были вызвать и суммы, которые значились на счетах хоть и ведущего специалиста закрытого научно-исследовательского объединения, но все же не олигарха. Для него он был обычным ученым. Хотя… возможно, и не обычным. Профессор, который значился в разработке спецслужб под кодовым именем Рембрандт, являлся автором метода, естественно, засекреченного, перевода испускаемых мозгом сигналов в процессе умственной деятельности в понимаемые визуально образы. Проше говоря, перевода мыслей в слова и картинки. Уникальность метода заключалась не столько в этом, сколько в революционной методике обратной конвертации, то есть он мог текст и картинки записать в мозг, программировать его.

По сообщению из банков, со счетов были переведены все средства на международный трастовый счет, зарегистрированный на Каймановых островах. Странность была в том, что все делалось от имени владельца счетов с применением его кодов и паролей. Удивляться все-таки нужно было. Причина удивления должна была быть именно в том, что владелец счетов вот уже как третий день был мертв.

Глава 4: Комплекс бога

Первым делом я нанес визит руководителю секретной лаборатории в АО «ЗАСЛОН» – доктору N. Обозначу его именно так (лабораторий на предприятии несколько, все секретные). Кроме основной деятельности, он вел еще и психиатрическую практику. Естественно, мой первый вопрос – с чего все началось?

– Началось, – он сделал вопросительный взгляд, – наверное, с того, что и вам известно. С этого самого случая и началось все. Вы же по этой причине тут?

– И все же?

Собеседник лениво сказал:

– В нашем секретном НИИ внезапно умер ведущий специалист, занимающийся разработкой технологии расшифровки ментальных сигналов мозга в алфавитный. Говоря проще, наш мозг издает сигналы, что в свете современного уровня науки совсем даже не удивительно. Мозг – сложный прибор, соответственно, если менее сложные, то есть все остальные наши органы, имеют свой фоновый уровень, то мозг, в котором происходят сигнальные процессы, излучает все не слабее остальных. Соответственно, вы понимаете, если с жесткого диска компьютера можно на расстоянии считать информацию, те самые сигналы излучения, то почему же нельзя расшифровать сигналы мозга… Можно, причем и остальных органов тоже. Ведь электрокардиограмма – тоже отражение сигналов. Можно с любого органа считать сигналы и расшифровать в привычный нам словесный вид, скажем так. Когда-то то, что творилось внутри человека, внутри органов, было тайной и граничило с волшебством. Хотя люди разделывали животных и видели, что там внутри.

– И животные тоже, – шутя, подметил я.

Увидев немного смущенное выражение ученого, пояснил:

– Животные тоже разделывали людей, вот люди и видели, что там у них. Как вариант, не считая казни, каннибализм, несчастные случаи, последствия войн.

– Безусловно. Соответственно, на этом фоне от запрета церкви, да и другим религиозным организациям, проводить исследования внутренностей человека веет суеверием, попахивает страхом нарушения монополии. Ведь сами религиозные синдикаты разделывали еще как, причем со времен человеческих жертвоприношений.

– Вполне понимаю логику человека, руководствовавшегося установкой к поиску такой возможности. Основу его мысли. Он судил, в том числе… – я немного замялся, – скажем, вот ведь и анализ крови – это тоже расшифровка данных состояния организма. Да и вообще анализ всего. Данные ультразвукового исследования, компьютерная и магнитно-резонансная томография и многих других видов исследований. Энцефалограмма мозга и вовсе первая буква в этой азбуке. По ней врачи расшифровывают достаточно широкий спектр данных не только о состоянии здоровья.

– Я рад нашему консенсусу. Поэтому хочу открыть вам передовые данные. Ныне наука, даже не сокрытая от общественности ее ипостась, дошла до такого уровня, когда есть возможность перевести сигналы мозга в словесный, буквенно-цифровой видеоряд. Точнее сказать, можно расшифровать то, что у вас в голове творится, – он улыбнулся, а я иронично поджал губы, посмотрел исподлобья на него.

Он, почти скопировав мою манеру, произнес в низкой тональности:

– То, что вы думаете… мало того, то, что в памяти вашей.

Пару секунд мы молча смотрели друг другу в глаза. Не отрывая гипнотического взгляда, он подытожил:

– И вот тот специалист, который занимался разработками этих методов, который фактически и практически уже достиг успехов, который должен был уже вот-вот опубликовать их, вдруг умирает. Конечно же, это заинтересовало и нашу службу безопасности, и спецслужбы, курирующие нашу службу безопасности. Вот вы и тут.

– В процессе расследования мы столкнулись с очень интересной ситуацией. А интересной она стала, когда выяснилось следующее… Как вы поняли, к вам я пришел неспроста, – врач откинулся в кресле и настроился слушать. – Наш герой был вашим пациентом.

После услышанного доктор опять вернулся в прежнюю позу: придвинулся поближе к столу, положил одну руку на него, а второй взял очки. Однако они ему не понадобились, по крайней мере для ответа на вопрос представителя таинственной организации.

Я не стал менять интонацию, повел диалог в том же ключе, спросил:

– Такой персонаж, как Чульфа Стефан, вам знаком?

– А-а, вот вы о ком. Да, был такой клиент. Я для себя отметил его диагноз. Понимаете, люди с подобным диагнозом не принимают такое. Могут стать весьма агрессивными.

– Какой диагноз?

– Я поставил ему теоманию.

Я поднял брови, молча смотрел на