не так, ему явно не нравилась обстановка. И я чувствовала себя скованно. И просто не знала, как исправить положение с недовольным Лёшей № 3. У него, наверное, в условиях автоклавной лучше сексуальность проявлялась. Он засобирался уходить. Я за ним. Даже не попрощавшись с двоюродной сестрой.

В какой-то момент у меня сильно испортились отношения с сёстрами: не только с двоюродной, но и с родной – они вместе жили в общежитии. Родная сестра Оля не раз упрекала меня в том, что я слишком иду на поводу у мужчин в ущерб окружающим и себе.

Алексей приходил ко мне в общежитие, но неожиданно. И в комнате было не убрано, и соседки были дома. Мы не могли остаться наедине, но я любила своих соседок и была не против побеседовать с Алексеем в их компании. Но он с нами не остался.

Я обиделась – это было несправедливо, ведь я вела себя дружелюбно с его корешами. Не общежития были целью Алексея, а остаться в больнице Калинина, где всё было такое родное, и жить отдельно от родственников. Но эти темы мы не поднимали и в них не углублялись.

Вместо этого Алексей проводил со мной воспитательные беседы совсем другого содержания.

–У тебя обязательно должны быть ещё мужчины, а я так, «мужчинка», – говорил он. И ещё сильно переживал по поводу отсутствия у женщин оргазма, и у меня в частности. Не так уж часто мы виделись, причём в почти экстремальных условиях. Но оргазм у меня уже должен был быть. Про белые розы он забыл, предохраняться и не думал, а вот про оргазм помнил всё время.

Вскоре у меня появились признаки венерического заболевания. Я ему рассказала об этом очень встревоженная.

–Ну, вот теперь ты узнаешь, что это такое, сказал он насмешливо и цинично. У него никаких симптомов не было. Участия в лечении своём и моём, он не принимал.

Болезнь оказалась несерьёзной, но мне пришлось испытать много стыда, несмотря на деликатное, тактичное и спокойное обращение доктора-венеролога.

Я попыталась больше не видеться с Алексеем. Но чем бы я ни занималась, тосковала по нему. Просыпалась среди ночи от сильного желания его видеть. Выходила в коридор, смотрела в окно, не могла заснуть.

Однажды не выдержала и пришла. Как обычно у него были друзья. На этот раз среди них была женщина. Я поняла, что он с ней спит. Даже не знаю, как у меня получалось поддерживать с ней разговор. Наверное, потому что она вела себя, как ни в чём не бывало.

В ней было что-то отталкивающее. Даже не как в сопернице, а как в человеке. И этот тяжёлый, слишком массивный для её лица подбородок. Она язвила с Лёшей на счёт какой-то третьей женщины. Кореша ушли. Поздно уже, заявила она, я не смогу уехать. Лёша № 3 оставил её одну в одной комнате, а сам улёгся со мной в другой. Сексом в этот день мы не занимались.

–Ты слишком много молчишь, как моя мать, – говорил он. А я не понимала, да и не знала, как выразить то, что творилось у меня внутри. Ведь эти отношения так сильно отличались от моих представлений о любовной жизни и не удовлетворяли мои важные потребности.

Часто я чувствовала отчаяние, доходила до его работы и не находила сил к нему зайти.

В одном из таких приступов отчаяния я шла вечером вдоль дороги. Возле меня остановился мужчина в зрелом возрасте, привлекательной подтянутой внешности, на хорошей машине.

Так я переспала со вторым мужчиной, с первым встречным, и белые розы потребовала вперёд. В будущем я ещё долго нуждалась в белых розах.

Этот мужчина пытался со мной познакомиться, что-то о себе рассказывал, но я его не слушала. Я была как замороженная и его совсем не чувствовала. Мне было неприятно во время секса, а после – противно. Не помню даже, как мы разошлись.

Я пришла в общежитие и долго сидела на кровати с белыми розами. Соседок в комнате не было, когда они появились, мне так стало плохо от вопроса – откуда розы? Я не смогла им ответить. Вышла из комнаты, потом из общежития и оставила розы на улице, под деревьями.

Мне бы поговорить с кем-нибудь близким о том, что творилось в моей жизни. Но я никому не доверилась, слишком не вязалась моя сексуальная жизнь с тем, чего мне хотелось и с моими представлениями о себе. Я боялась, мне было так стыдно, а ещё больше, я была заморожена, и это отрезало меня от моих же чувств.

Но привязанность к Алексею оставалась сильной. Я к нему вернулась, про второго мужчину ничего не рассказала. Но после посещения венеролога, у меня был весомый аргумент настоять на презервативе.

–Ну что ж, это разнообразит нашу сексуальную жизнь, – сказал он не то цинично, не то, признавая очевидную необходимость. А ещё иногда было трудно понять, шутит он или серьёзно, насмехается или говорит откровенно. Как-то он сказал, что ему нравятся женщины с изюминкой.

Во мне же периодически просыпалось чувство юмора. Я положила изюминку в красивую маленькую коробочку, а коробочку положила в сумку. Решила, занесу ему на работу, а, может быть так встречу. Не смотря на то, что мне было с ним так сложно, я похорошела, повеселела и стала гораздо смелее в общении с мужчинами, да и с подругами.

Была ранняя осень, я одевалась под стать осени – в мягкую рыжую куртку и волосы выкрасила в рыжий цвет. Я была, как лисичка, пушистая, изобретательная и хорошенькая.

Когда я хорошо выгляжу, мне хочется восхищения. И вот мне случайно попадается Алексей. Какая удача! Он идёт под ручку с немолодой на вид женщиной и весело болтает. Женщина полная, в очках и в ней совершенно не чувствуется привлекательность. Я даже не расценила её как соперницу – Лёша № 3 любил дружить с влиятельными людьми, которые ему могли чем-нибудь помочь. У него много было таких друзей – старше его, и мужчин, и женщин.

Мы поздоровались, он окинул меня восхищённым взглядом. Я сказала:

– У меня есть для тебя подарок, – и протянула коробочку. Он открыл её и рассмеялся.

Женщина в наше общение не вмешивалась. Я тоже не считала нужным ещё что-нибудь добавить к своему подарку. А он уже заспешил куда-то с этой женщиной под ручку. Он всегда куда-то спешил и перемещался очень быстрым шагом.

Через месяц Алексей женился на этой женщине.

Глава 3.

Я узнала