— Знаешь, я придумала, — взъерошив, тёмную шевелюру, широко улыбнулась мальчугану. — Ты же у нас любишь солдатиков, вот про одного тебе и расскажу.

Сказку про оловянного солдатика я, благодаря Антошке, знала наизусть. Помню, даже искала ему такого же солдатика, а танцовщицу мы рисовали вместе, чтобы потом вырезать. Антошка бережно хранил эту парочку и ставил всегда рядом.

«Это чтобы они были всегда вместе», — говорил, любуясь своими героями, племяш.

Маркус слушал историю с открытым ртом, даже нянюшка придвинулась чуть ближе, не скрывая свой интерес.

— На другой день, горничная выгребала из печки золу и нашла маленькое оловянное сердечко; от танцовщицы же осталась одна розетка, да и та вся обгорела и почернела, — произнесла я последние слова сказки.

В соседнем кресле послышались всхлипы. Маркус же сидел тихо, о чём-то задумавшись.

— Няня, а почему Вы не рассказывали эту историю, — заговорил наконец малыш, — это намного интересней, чем слушать про фей, которые то крылья потеряют, то домой не успевают к закату.

— Милый, я не знала такой истории, — вытирая слезинку, ответила Нина.

— Да, интересная история, — вдруг услышала, позади себя.

— Виэр Рэисон, — испуганно выдохнула, оборачиваясь. — И давно Вы здесь?

— Достаточно, — спокойным тоном произнёс он. — Вот подошёл извиниться, за утренний инцидент и не посмел Вас прервать. И кто же Вам рассказывал такую историю? — снова взялся за своё дознаватель.

— Я принимаю ваши извинения, — поправила ёрзающего мальчишку на коленях и призадумалась, над ответом на вопрос.

— А что случилось? — перебил нас Маркус.

— А ты не знаешь? — улыбнулась я, хватаясь за возможность избежать допроса.

Лёгкое, умаляющее покашливание за спиной дало понять, что мужчина не желает повторения утреннего «веселья». Ладно намёк понят, пока живи.

— Твой дядя увлёкся сегодня своей работой, и кое-что перепутал, — завуалировано объяснила причину извинений.

— Маркус, пора отдыхать, — вдруг засуетилась няня Нина, прерывая наш разговор.

— О, да и мне тоже, — тут же поддержала её, вставая следом, оставаться рядом с этим мужчиной побоялась. — Доброй ночи, виэр Рэйсон.

Одарила его милейшей улыбкой, пискнув про себя и закатив глаза мысленно. Как же он хорош, так и укусила бы, за эти сейчас, чуть приподнятые в ответной улыбке, губы.

«Лия, о чём ты думаешь, где твоя голова?» — одёрнула сама себя.

Опустила как можно ниже ту самую не о том думающую голову, чувствуя приливающий жар к щекам, побрела на выход, следом прощаясь с остальными.

— Рэйс, ты что-то задержался, — услышала, Валерию за спиной.

— Да вот, услышал интересную историю, которую рассказывали Маркусу, — беззаботным тоном ответил красавчик, возвращаясь на место.

— Вира Нина постоянно, что-то рассказывает, — скучающим тоном произнесла она.

Продолжения разговора я уже не слышала, сообщил ли он, что история моя, не знаю.

Но про себя отметила свой прокол, надо быть внимательней, вдруг он опять окажется рядом, когда я снова решу поделиться литературным наследием своего мира.

Глава 10

Это утро встретило меня вернувшимся кошмаром: кровавые глаза, падающая в бездну девушка, выжигающий всё внутри страх, вернули ощущение беспомощности, убивая возможность продолжить сон.

Хам тихо посапывал в ногах.

Он вообще с первого дня моего появления, ни разу не ночевал, где-то в другом месте.

Комната только начала окрашиваться, в тёплые цвета рассвета.

Полежав немного, уставившись в одну точку, решила прогуляться.

Разбираться в склянках я научилась, да и с завязками на платьях, управляюсь уже неплохо, поэтому Ниару звать не стала, пусть отдохнёт. Волосы оставила распущенными, надоели косы, хочу свободы и плевать, что в этом мире это неприлично, кто меня увидит в такую рань.

Взяла листы для рисования, маленькую коробочку с мелками и тихо выскользнула из дома, а затем и за ворота поместья.

По дороге лишь встретила виэра Дания, садовника Эризов. Мужчина, немного удивившись, столь ранней встречи, пожелал доброго утра и направился в свою вотчину, держа в руках то ли грабли, то ли копалку и небольшое, деревянное ведёрко с землёй.

Оказавшись в одиночестве, вдохнула полной грудью, наполняя лёгкие ароматом просыпающейся травы, покрытой серебристой росой, мерцающей под только пробивающими небо, солнечными лучами.

Немного поёжилась, сбрасывая липкие остатки кошмара, быстро зашагала вперёд.

Добравшись до небольшого, заросшего, с одной стороны ряской, с другой — рощицей, пруда, огляделась.

Гладкое, сияющее зеркало, укрытое туманом, так и манило искупаться.

Решила оставить эту затею на более тёплое время суток и упала у дерева похожее на осину.

Тонкий, белый ствол стрелой уходил в небо, раскрываясь изумрудным зонтиком.

Мелкие росинки начали покалывать, проникая сквозь ткань, щекоча и даря бодрость.

Я просто лежала, распластавшись звездой, всматриваясь в сиреневую лазурь, разбитую белыми пёрышками облаков.

Всматривалась и думала.

«Как такое возможно? Почему я оказалась здесь? Ведь не может быть так, что жил, жил себе человек, ничем не примечательный человек и вдруг бац — другой мир, да ещё и наполненный магией. Может, я умерла, в тот день на празднике? Тогда, почему всё настолько реально? Если я не умерла, тогда как смогла перенестись?»

Глаза сами закрылись, под потоком мыслей. Слух уловил первое, утреннее щебетание птиц к заливающемся птахам, присоединилось знакомое с детства «ква».

Вспомнила, как однажды я с мальчишками ловили маленьких зелёных лягушек, недалеко от Алькиного дома.

Извалявшись в липкой грязи, мы смеющиеся, несли добычу на гордо вытянутых руках. Помню, как пищащая Алька, носилась по дому, отлавливая этих самых квакш, пока мы отмывались.

Как они там? Бабушка, наверное, с ума сходит, от неизвестности.

А я здесь, в чужом мире. Вполне себе здоровая, окружённая заботой, ещё шесть дней назад совсем незнакомыми мне людьми и одним огромным, лысым котом-хранителем. Вспомнив как Хам, начал возмущаться, когда я назвала его котом, невольно растянулась в улыбке.

— Никогда бы не подумал, что увижу сказку наяву. Чуть с хрипотцой, прозвучало, где-то над головой.

«Чёрт, может, показалось?» — подумала про себя, приоткрывая один глаз. — «А нет, не показалось.»

— Виэр Рэйсон, — удивлённо, протянула каждую букву его имени. — Что вы здесь делаете?

Сама, мысленно сканирую себя. Видок у меня сейчас, тот ещё: волосы растрёпаны, наверняка нахватала травинок, платье — промокло от росы и судя по пульсирующим щекам, они совсем ничуть, коснувшиеся румянцем.

А он.

Он, с небрежно развязанной на широкой груди, белой сорочкой, с закатанными до локтя рукавами, распущенными до плеч, чуть вьющимися волосами — стоит и внимательно рассматривает меня, своим металлическим взглядом.

«Интересно, и давно он так стоит?»

Возвращая себе спокойствие, приняла сидячее положение.

Мужчина присел рядом.

— Вот, решил освежиться утром, искупавшись, и чуть не наступил на одну огненую