куда определили меня военные, не то что хотелось бы вспоминать. Сон не желал приходить, но спать очень хотелось. Удивительное ощущение. Виной тому был как сам неровный пол закиданный обрезанными вкривь кусками доски, на котором невозможно было сколь либо удобно устроится да же сидя. Верх абстракционизма на службе пыток.

Наконец тьма попыталась обнять мой разум. Я начал падение в реальности, и вместе с ударом об поленицу, мигом переместился в мир иллюзий. Падение продолжилось. И снова воздух начал проносится не пытаясь сдержать меня. Демоница даря улыбку тянула ко мне руку. И я внезапно увидел себя со стороны, тело было моим и не моим одновременно. Крепкое жилистое телосложение вызывавшее впечатление тренированного монаха, а не культуриста или бойца тяжёлой весовой категории. Чёрное клубящаяся облако с мелкими хлопьями, словно дым от резины, кружила вокруг, не давая чётко рассмотреть детали. Но глаза были весьма выразительны, они не светились или как либо ещё отличались от обычных, просто в происходящем отличались своей естественностью.

Губы демоницы отчётливо повторяли раз за разом слова, звук и смысл которых терялся в самом пространстве, оставаясь где-то в пространстве бесконечного падения. Появилось сильное желание не только обняв прижать её к себе, но замедлить хоть не на долго падение. И вроде у меня уже начало получатся когда…

"Дневник. Запись тридцать третья."

Реальность вернулась резким броском. Меня окатили ведром ледяной воды, после чего потащили в ближайший дом. Когда зрение перестало прыгать, то за стоящим передо мной столом сидел знакомый мне сержант, но уже в форме старшего лейтенанта.

— Ну что ж гражданин Самуил. Будем знакомится. Я старший лейтенант Каспаров, заместитель начальника части по воспитательной работе, и к вашему несчастью уполномочен вести дознание по поводу стрельбы в посёлке. Вы ведь безжалостно расстреляли троих жителей.

— Самоо-о-о-о-борона.

Холод воды вызвал озноб, поэтому челюсти стучали от дрожи.

— Возможно. Вот только свидетелей с вашей стороны нет, а вот показаний против вас дали целых пять человек.

Мысли не стремились приходить в порядок. Но это не помешало понять что четверо подельников будут покрывать друг друга, а вот Маша ещё планирует тут жить, потому говорить правду не станет. Внезапно мне прилетел удар под рёбра, оказалось что сзади стоял солдат, которого я не замечал ранее. Моя дрожь от подобного шока временно прекратилась, но устоять на ногах не получилось. Подняв меня с пола, допрос продолжился.

— Продолжим. Откуда у вас столь странный пистолет? И что за модель?

— Частный заказ с Ижевского завода. Модернизированный "стриж".

— Мощная вещь. Ну и зачем охотнику подобный инструмент?

Дрожь от холода опять вернулась, тело не способное держать тепло в мокрой одежде начало трястись с новой силой. В моей голове всплыло знание об том что подобное быстрое неконтролируемое движение мышц призвано спасти тело от переохлаждения.

— М-м-м-м-можно с-с-с-с-сухую оде…

Одежду мне давать не собирались, за то дали по рёбрам с новой силой. Похоже солдат был левшой, удар просто опрокинул меня на пол. Во рту появился солёный вкус крови, но откуда она там появилась было непонятно. И опять меня подняли, а старлей продолжил.

— Потише Вадим. Не на войне. Он всё нам расскажет и так. И сотрудничать будет, полностью, добровольно. Ведь так?

Моё тело не слушалось, проявлялась непонятная усталость. Окружение качалось в такт пульсации моего тела. Пол снова приблизился к моему лицу, а вот что стало этому причиной уже узнать не удалось.

Новая порция ледяной воды не смогла вернуть силы, потому в дело пошёл ватный тампон с нашатырём. Его не дали понюхать, а тупо запихнули мне в нос. Вызывая шокирующее жжение спиртового ожога слизистой. Перед столом Каспарова поставили стул, и водрузили на него моё тело.

— Продолжим, Самуил. Чистосердечное не требую. Оружие изъято для проведения экспертиз. Но у меня есть предложение, весьма выгодное для тебя.

Говорить я уже не мог, потому военный продолжил, приняв моё молчание за знак согласия.

— Контракт на пять лет. Ты вступишь в ряды нашей дорогой армии, повоюешь с монстрами. А за это родина в нашем лице даст искупить тебе проступок кровью.

Со стороны улицы послышался шум винтов, надрывно залаяли местные сторожевые собаки, приветствуя приближение вертолёта. Старший лейтенант спокойно принял подобное, но отправил Вадима проверить кто прилетел вне распорядка полётов. Затем вербовка продолжилась.

— Я так понимаю что монстры для тебя враг вполне понятный, насколько это возможно. А значит их истребление, с нашей помощью, будет не столь обременительным. Одеждой, оружием обеспечим, и кормить исправно будем. Потому вот тебе бумага и ручка, пиши заявление.

Но поняв моё состояние, и не способность поднять руки да же для удаления жгущего нашатыря, решил мне "помочь". Начал громко диктуя писать заявление вместо меня.

— Командиру ВЧ номер хххххххх. Полковнику Веретено. Знакомая фамилия, не правда ли? Заявление. Прошу меня призвать на службу по контракту…

Закончить документ не получилось. В дом вбежал Вадим и начал доклад.

— Товарищ старший лейтенант. Там комиссия.

Но договорить не успел. След за ним кто-то вошёл. Каспаров подскочил выпрямившись по струнке. Зычный голос проревел.

— Вольно. Что, чёрт возьми, тут происходит?

Каспаров чётко поставленным голосом начал излагать то, что по его мнению происходит. А именно рассказал об желании провинившегося, в его глазах, послужить родине. Затем рассказал о стрельбе, об подтверждённых навыках рекрута. И рассказал об изъятых в пользу страны трофейных артефактах.

Наконец в поле моего зрения попал тот, перед кем отчитывался старлей. Мелькнуло характерного цвета пальто, с генеральскими погонами. Папаха и каракулевый воротник, начищенные до блеска сапоги на теле мощного мужчины подчёркивали гордость за мундир.

Осмотрев весь дом, он оценил моё состояние. Подметил лежащую на столе бумагу. И сказал.

— Хорошо лейтенант. Геройского парня ты к нам пригласил. И какую военную специальность ты ему определил?

— Стрелок.

— Военврача в стрелки?

Вопрос генерала заставил Каспарова напрячься. Генерал довольно улыбнулся отдавая новые приказы.

— Снять с Самуила все обвинения, вернуть ему всё имущество. А ещё… Хотя и этого хватит.

* * *

Только по дороге в Москву всё наконец расставилось по своим местам. Маша хоть и боялась за свою судьбу, но поступила по совести. Она припрятала мой телефон перед обыском, а потом позвонила по последнему набранному номеру, то есть Чарльзу, рассказав об произошедшем. Смышлёная девушка да же смогла вспомнить цифры блокировки экрана, которые я случайно мельком ей показал. Случайность, опять таки, подкинула знакомого Стелле генерала, возвращавшегося с проверки дальнего округа. В общем от Маши к Чарльзу, от него к Стелле, и к генералу дошла информация.

Ещё находясь