href="ch2.xhtml#id84" class="a">39» что ли?

Закатывает глаза.

— Нет, я тот, кто собирается вернуть тебе эрекцию.

— Ты заказал мне проститутку?

— Проститутку? А меня тебе что, недостаточно? Я же сама сексуальность.

Господи, если ты меня все-таки слышишь, убей его!

Просто убей!

Его. Или меня.

Мы не можем одновременно существовать в одном измерении.

— Когда ты в последний раз подкатывал к девчонкам?

— Никогда?

Друг закатывает глаза.

— Ну, конечно, они ведь всегда бросались к тебе на шею сами. Они и сейчас бросались бы, если бы ты не вел себя, как Стенли Ипкис40.

— Ты сейчас серьезно сравнил меня с психованным чуваком с зеленой маской вместо лица?

Деймон разводит руками в стороны.

— Да ты бесишь всех вокруг так же, как Джим Керри41 в этой роли, чувак.

Господи, почему я вообще с ним разговариваю?

— Джим Керри был номинирован на «Золотой глобус» с этой ролью.

— Но он все-равно бесячий. Половину фильма хотелось ему врезать, — морщится друг.

Ох, а как мне хочется врезать тебе, Деймон.

— Деймон, чего ты от меня хочешь? Детей?

— Ты меня раскусил.

Придурок снова начинает поигрывать бровями, а затем запрокидывает голову и хохочет.

— Чувак, ты сам не свой сегодня. И я просто решил тебя поддержать.

— Хочешь мне отсосать?

Друг морщится и начинает молиться. Я усмехаюсь.

— Тогда прекрати уже свои гомосексуальные шуточки, мне вообще не до этого, Дей.

— Не до чего? Не до хорошего отсоса?

Закатываю глаза.

— Милый, для хорошего отсоса всегда нужно найти время. Всему тебя учить нужно.

Ну идиот. Просто идиот.

Деймон пристально смотрит на меня.

— Давай завалимся на диван и посмотрим кинчик?

Вскидываю бровь.

— Ты определенно перепутал меня с одной из своих подружек.

— Да ладно тебе, И. Засунь свою буку-Итана глубоко в задницу.

— Откуда ты знаешь, как я называю свой член? И ты снова вернулся к гомосексуальным шуточкам?

Деймон смеется и бьет меня в плечо.

— Придурок, тебе понравится фильм, что я выбрал.

Закатываю глаза и следом за ним сажусь на диван, занимающий большую часть моей гостиной. Тянусь к настольной лампе, стоящей на низком круглом столике, и комната озаряется приглушенным желтым светом. Деймон берет пульт от плазмы и вводит название фильма.

— «Зажги этим летом42»? Это что еще за фигня?

— Там про то, как два парня стали чирлидерами и клеили девчонок.

Бросаю на друга многозначительный взгляд, и Дей начинает хохотать.

— Чувак, ты бы видел свое лицо.

— Я видел. Оно, может, и не такое красивое, как твое, но уж точно не такое дебильное хотя бы.

— Мне так приятно, что ты считаешь меня красавчиком, милый.

Закатываю глаза, пока придурок смеется.

— Включай уже эту фигню.

— Это не фигня.

— Фигня.

— Нельзя таким быть, И. Ты ведь еще даже не дал этому фильму шанс, а уже вынес вердикт. Хейтер несчастный.

Снова закатываю глаза. Если честно, уже больно их закатывать.

— Пообещай, что ты будешь молчать весь фильм.

Деймон фыркает.

— В твоих мечтах.

— В моих мечтах ты вообще сдох.

— Ауч, — восклицает Деймон, держа руку на сердце. — Ты только что разбил мне сердце.

— Невозможно разбить сердце, это мышечный орган, а не кусок стекла. Поучи анатомию.

Дей закатывает глаза и включает фильм.

Смотреть тупой фильм про чирлидеров в компании такого же тупого лучшего друга — самое худшее завершение этого конченного дня.

Спасибо, Иисус, я всегда знал, что ты меня ненавидишь!

Глава 9

— Заменим на статью о подростковом

пьянстве.

— Ну, или, например, о… переедании.

— Или о плавках для команды пловцов.

(с) «Сумерки»

Лу.

Сквозь приоткрытое окно до меня доносится стук капель дождя о крышу. Небо будто решило поддержать рыдающую меня, устроив на улице настоящее наводнение. Я включила на нетфликсе «Пурпурные сердца43» и лежу рыдаю.

В моих руках — протеиновое мороженое с бананом. Хотелось бы мне быть бунтаркой и взять обычное мороженое, чтобы набраться вредных углеводов, но у нас в морозилке такое быстро заканчивается, потому что Мэри ест его ведрами и при этом остается худой. Говорит, что дело в хорошем метаболизме, но мы подозреваем, что у нее гельминты. Даже подумываем подарить ей на день рождения сертификат на сдачу анализов.

Впрочем, не так уж и важно, почему она так много ест, главное, что мне из-за своей лучшей подруги приходится плакать в обнимку с этим крошечным ведерком полезного мороженого.

Она определенно меня не любит.

И сценаристы этого фильма тоже.

Он идет уже больше часа, и я реву уже примерно половину этого времени. Почему Кэсси44 так повезло встретить в баре любовь всей своей жизни, а мне нет? Почему я выбрала себе этого хохлатого с крошечной пиписькой?

Фу.

И почему я вообще думаю о бывшем, если на экране сексуальный Николас Голицын45?

К черту.

Выключаю этот фильм, попутно бурча себе поднос, что в жизни такого счастья не бывает. И откидываю голову назад, закрыв глаза.

Сегодня я пропустила тренировку.

Впервые в жизни.

Я сбрендила.

Я никогда в жизни этого не делала.

Температура? Смерть хомячка? Сломанная нога? Ничего из этого ни разу не заставило меня отказаться от спорта.

Но сейчас… сейчас я осознаю, что у меня больше нет будущего. Скажу пока надеждам на победу на отборочных. Помашу рукой мечтам о чемпионате. И уж тем более попрощаюсь со школой по чирлидингу, которую я планировала открыть после окончания университета. Кто захочет учиться у той, кто ничего не добился в чирлидинге?

Я полная неудачница.

Не хочу никого видеть.

Не хочу видеть его. Парня, с которым провела три года своей жизни.

Больно ли мне? На самом деле нет.

Я скорее разочарована. Расстроена. Озлоблена.

Но теперь определенно ясно, что я никогда его не любила. Потому что больше произошедшего меня волнует вопрос, что делать с нашим партнерским стантом. Ведь я не смогу больше доверять Вуди. А если ты не доверяешь партнеру, который одной рукой поднимает тебя на высоту двух метров, то лучше даже не пытаться, все-равно дело дрянь.

Входная дверь открывается, и две пары глаз тут же направляются на меня. Обе мои соседки вскидывают брови и застывают на пороге.

— Ита-а-а-ак. Что-то страшное случилось? Крис Эванс46 женился? — несколько минут спустя решает заговорить Элис.

Мэри тут же поворачивается к ней и испуганно восклицает:

— Нет! Скажи, что ты шутишь! Он не мог этого сделать без моего согласия, правда?

Мы с Элис закатываем глаза, потому что Мэри Кенсингтон —