И этот мужик смотрел в сторону Пашки и манил его пальцем!

– Тьфу ты… – пробормотал Пашка, уставившись на незнакомца и пытаясь рассмотреть его сквозь мельтешащие дворники.

Действительно, особо не привлекая внимания, мужчина держал руку чуть выше пояса и явно подзывал его. Пашка оглянулся – может, кого-то другого? Нет, в округе больше никого не было.

– Ах ты, извращенец! – разозлился он и снова нажал на кнопку омывателя. Видно стало немного лучше.

Мужчина шевельнулся и медленно пошел по направлению к машине. Пашка тут же закрыл двери на блокиратор, включил скорость и так же не спеша поехал к нему навстречу. Когда они почти поравнялись, незнакомец поднял руку, и Пашка сбавил газ, хотя и не остановился полностью.

– Павел Смирнов? – осведомился усатый через приоткрытую форточку. Голос его был негромкий, хриплый и неприятный, но при этом вкрадчивый. И акцент. Очень странный акцент. Не белорусский.

– Павел Смирнов? – настойчиво повторил он.

Смирнов? Это была фамилия его матери, но сам он носил фамилию отца – Крашенинников. Странно. Наверное, стоило насторожиться.

– Нет, – честно ответил он, – не Павел Смирнов.

– Ну как же… – насупился незнакомец, засеменив рядом. – Сто двадцать третья квартира, так?

– Ну и что?

– Мне необходимо поговорить с вами.

– А в чем дело?

– Да остановитесь же!

Пашка нажал на тормоз.

– Почему не звонишь мне? – спросил усатый. – Мы же договорились!

– Я? Вам? Не понимаю, о чем вы! – удивился Пашка.

– То есть хочешь сказать, ты не Соломон, да?

– Нет. И не царь Давид, как ни удивительно!

– Ага, шутишь, значит…

– Извините, я спешу.

– Почему бегаешь от меня? Ты ведь Соломон, я знаю. Дело же не в метке! А если ты Соломон, то почему не звонишь? Решил меня кинуть, да? Ай, нехорошо!

– Я сейчас полицию вызову, – сказал Пашка, потянувшись за телефоном. – Вам проблемы нужны?

– Нет, не нужны, но…

– Я вам денег должен?

– Да нет же!

– Ну а в чем тогда дело, уважаемый?!

– Хм… Значит, ты – его саморез… Я, честно говоря, уже запутался. Или этот Соломон что-то напутал? Напутал, напутал, напутал!.. – Разговаривая сам с собой, незнакомец пребывал в крайней степени замешательства, молотя себя ладонью по бедру.

– Точно, вы однозначно меня с кем-то путаете. – Пашка включил скорость.

– Стой! – Усатый крепко вцепился в его руку. – Ты не понимаешь!

Не выдержав, Пашка надавил на газ, и «фольксваген» рванул вперед.

– Ай, товарищ! – выкрикнул незнакомец, которому чуть не вывернуло кисть.

«А нефиг, сам виноват!» – злорадно подумал Пашка. Усатый беспомощно пробежал несколько метров и остановился, грозя кулаком.

– Ты еще пожалеешь, Соломон! – взвизгнул он.

Вне себя Пашка вырулил со двора и покатил по проспекту. Соломон, саморез, вот ведь, а! Весеннее обострение у товарища, видать. К черту психа. Начиналась охота за параллельными Вселенными!

Он не стал вытаскивать смартфон из чехла на поясе, но зато подключил его к блоку питания через прикуриватель. А все, что требовалось, это неспешная езда по всем улочкам подряд – программа сама умела регистрировать точки смены миров и наносить их на карту.

Но ехать надо было действительно медленно, а такой стиль вождения, однако, не всем питерским водителям нравился. Ему сигналили, что-то злобно кричали из приоткрытых форточек и самым наглым образом подрезали. Пашке оставалось только включить аварийку и мило всем улыбаться, невинно пожимая плечами. Они же даже не представляли, что он тут делал! Пускай, пускай вопят и матерятся…

Почти сразу у своей станции «Улица Дыбенко» он обнаружил пятую Вселенную, но затем целый час не было ничего нового. Ближе к Неве, на Дальневосточном проспекте, нашлось еще два мира, и в итоге их стало семь. Пашка отлично понимал, что их должно быть в десятки, сотни и тысячи раз больше. Может быть, порталы существовали в каждом микроне пространства, однако данных Интернета, которые он использовал для их определения, банально не хватало, и потому избирательность программы оставляла желать лучшего.

Наскоро перекусив в кафе, он продолжил составление карты. Это стало весьма непростым делом – дорог в его районе понастроили немало… К тому же пробки. В это прекрасное апрельское утро машин было особенно много. Пашка еще плохо представлял, какое расстояние оптимально между улицами для проведения его замеров, поэтому поначалу проезжал почти везде, где можно было проехать, но скоро от такой скрупулезности отказался.

В тот день Пашка ездил до одиннадцати вечера, жутко устал и, как пришел домой, сразу завалился спать, ничего не объясняя сестре. В воскресенье он выехал ни свет ни заря и в итоге к сумеркам имел в базе уже тринадцать миров и более-менее объезженную часть Невского района между Володарским мостом и мостом Александра Великого. Однако работы предстояло еще порядком, и он решил ездить по ночам, потому что совсем уж пропускать учебу в институте и работу в офисе не стоило, какими бы там ни были перспективы путешествий по параллельным Вселенным.

В последующие две ночи он исследовал северо-восток города: район Индустриального проспекта, Малую Охту, Пискаревку и шоссе Революции, постепенно подбираясь к Финляндскому вокзалу и Выборгской стороне. В базе уже было семнадцать миров – по мнению Пашки, как-то не густо, и он уже подумывал о модификации «Траппера». Количество найденных Вселенных явно не собиралось увеличиваться в арифметической прогрессии, и с каждым днем новые находились все реже и реже.

Зато они начали повторяться, сменяя друг друга в странном ритме. Здесь таился какой-то закон, с первого взгляда непонятный. Впрочем, Пашка проехал еще слишком мало, да и сил для размышлений уже не хватало. Пока можно было сказать, что миры располагались вихляющими полосами непостоянной толщины, которая по мере продвижения к центру города резко снижалась, при этом никаких зон квадратной формы и вовсе не оказалось. Вдоль Пискаревского проспекта ширина параллельной Вселенной составляла около двух кварталов, а у окраины, кольцевой автодороги в районе проспекта Большевиков, не менее полутора-двух километров. Эти полосы уходили с юга на север, нигде поперек не прерываясь – во всем этом был некий потаенный смысл, но вот какой…

Теперь ему не терпелось «окучить» южную часть Выборгской стороны, а после, форсировав Большую Невку, перебраться западнее, на Петроградскую сторону, для проверки обстановки вокруг своего офиса.

В понедельник вечером ему на ум пришла идея еще одного эксперимента. Проверив перед уходом, что офис окружает Мир № 3, в котором они точно отмечали кончину Харрисона, Пашка как бы невзначай спросил Леху: