- Это было невозможно, - пробормотала она.

- Так и было задумано.

В этот момент проснулся Лео.

- Мама? Где мы?

- В самолете, радость моя. Помнишь? - Малыш дремал, когда они садились в самолет.

- Нет. Кто это? - Лео показал пальчиком на Маттиаса.

- Мамин знакомый, - быстро ответила Фрэнки под укоризненным взглядом Маттиаса.

- Я твой отец, Лео.

Настала очередь Фрэнки скрывать недовольство. Она поджала губы.

- Отец? - Мальчик переводил недоуменный взгляд с Фрэнки на Маттиаса.

- Твой папа, - мягко повторил Маттиас.

- Папа? - Глаза Лео округлились. - Ты говорила, что папа такой добрый! - с восторгом воскликнул Лео.

Сердце Фрэнки сжалось. Да, она говорила Лео об этом и о многом другом. Она придумала для Лео отца, которым он мог бы гордиться. Сын должен верить, что его отец замечательный человек, даже если он с ними не живет.

- Мы поживем у папы какое‑то время, - мягко сказала Фрэнки, не обращая внимания на пристальный взгляд Маттиаса. - Хочешь?

Лео выпятил нижнюю губу и упрямо покачал головой. Фрэнки спрятала улыбку в кудряшках сына. Пусть его королевское величество поймет, что не всегда можно получить то, что хочешь.

- Ты уверен? - спросил он насмешливо, словно отказ Лео его нисколько не обеспокоил. - У меня есть бассейн прямо возле моей спальни, - продолжил он. - И ты можешь пользоваться им в любое время. А еще рядом с домом пляж, и можно плавать в море.

Малыш радостно захлопал в ладоши.

- А чем бы еще ты хотел заняться? - опрометчиво спросил Маттиас.

Лео с энтузиазмом залопотал на птичьем языке, а Маттиас внимательно слушал, хотя вряд ли понимал и половину из детского лепета сына.

Самолет остановился. Пилот открыл дверь. Волна горячего воздуха ворвалась в салон. Члены экипажа прошли к выходу. А в салоне появились слуги.

Маттиас встал и заговорил с ними на родном языке. Все низко и почтительно ему поклонились, и, хотя они говорили на своем языке, Фрэнки слышала в их ответах благоговейный трепет.

- Это Марина. - Маттиас повернулся к Фрэнки с непроницаемым выражением лица. - Она поможет тебе подготовиться.

- К чему?

- К прибытию во дворец.

- Но… Я готова.

Он обвел пристальным взглядом ее волосы, лицо, одежду, и, хотя на ней было одно из ее любимых платьев, она почувствовала себя так, словно была одета в неприличные лохмотья.

- Что‑то не так? - с вызовом спросила она, вздернув подбородок.

- Ты моя невеста, - напомнил он ей. - Будущая королева Толмироса. И должна выглядеть соответственно. Поверь мне, для твоего же комфорта и спокойствия.

Она прикусила губу, и, если бы они были одни, у нее, возможно, нашлась бы пара подходящих фраз. Вместо этого она встала, прижимая Лео к своему бедру.

- Простите, если я не соответствую вашим высоким стандартам, ваше величество, - отрывисто бросила она, сама испугавшись сказанного.

- Мои стандарты здесь ни при чем, - спокойно ответил он с рассудительностью, на которую она не была способна. - Речь идет о том, чего от тебя ждут. И от Лео.

Он указал на пожилую женщину, стоявшую среди персонала. Женщина улыбнулась.

- Это Лиана, - сказал Маттиас, не меняя выражения лица, и кивнул пожилой женщине. - Лиана была в детстве моей няней, - пояснил Маттиас, наблюдая, как Лиана встала между ним и Лео и, цокнув языком, начала издавать щелкающие звуки.

Лео улыбнулся и хлопнул в ладоши. Лиана сделала то же самое и рассмеялась, раскачиваясь на каблуках так, что ее худощавое тело выгнулось дугой.

- Можно? - спросила она, протягивая руки к Лео.

- Я… - Фрэнки не хотела отдавать Лео.

Она уставилась на Маттиаса, и, возможно, паника, промелькнувшая в ее глазах, заставила его сказать:

- Лиана поможет Лео переодеться в более подходящую одежду. Пока ты делаешь то же самое.

Это было разумное предложение, но чем больше в нем было смысла, тем больше Фрэнки хотелось взбунтоваться.

- Я действительно не вижу смысла переодеваться, - сказала она. - Ты же говорил, что фотографов не будет…

- Верно, - пожал он плечами, - но там будут слуги. Их сотни, и все они хотят увидеть женщину, которая станет их королевой. Может, все же переоденешься?

- Я в порядке, - упрямо ответила она. И специально для Лианы добавила: - Я лучше останусь с Лео.

- Тебе виднее, - закончил он разговор.

Как только они прибыли во дворец, Фрэнки пожалела, что была такой упрямой и недальновидной. На ней было довольно красивое платье, но она почувствовала себя Золушкой при виде такой роскоши.

Огромный старинный замок поражал великолепием архитектурных форм и величием. Через центральную арку лимузин подъехал к главному входу. Ярко‑синяя ковровая дорожка вела к раздвижным стеклянным двойным дверям.

По обе стороны стояли слуги. Мужчины в костюмах, а женщины в элегантных платьях и в белых перчатках до локтей.

Все выглядели более презентабельно по сравнению с Фрэнки. Даже маленький Лео в серых шортах, синих гольфах, блестящих черных туфлях и в накрахмаленной белой рубашке с короткими рукавами и круглыми пуговицами, сверкающими, как жемчуг, был похож на наследника престола. Его непослушные кудряшки были расчесаны и приглажены, за исключением одного непокорного завитка, упавшего на середину лба.

- Ну, Фрэнки, - тягучим баритоном произнес он, воображая, как станет ласкать и целовать ее ночью, - ты готова?

Она холодно на него взглянула.

- Разве у меня есть выбор? - Она нервничала. Фрэнки словно стояла на краю обрыва и понятия не имела, что ее ожидает.

Он наклонился, и его лицо оказалось совсем близко к ней. Маттиас заметил, что у нее перехватило дыхание, увидел, как она посмотрела на него с внезапной вспышкой желания, которую она изо всех сил пыталась скрыть.

- Мы должны это сделать, - сказал он, сожалея о том, что лишает Фрэнки возможности вступить в брак по любви, как она того хотела. Иного выхода нет. - Что же, пошли, - с тяжелым сердцем промолвил он.

Три простых слова, но как много они значили! Потому что это было не так просто, как выйти из лимузина. Это все равно что перейти Рубикон. Обратной дороги нет. Выйдя из машины, она перестанет быть частным лицом. Больше не будет подающим надежды художником из Нью‑Йорка. Станет невестой короля, а потом и королевой, матерью наследника престола. И не сможет распоряжаться собой, как раньше. Она и Лео будут принадлежать короне.

Так и должно быть. Он называл себя реалистом, и в глубине души Фрэнки тоже была реалисткой. А может, это лучше назвать фатализмом, подумала она, глядя, как Маттиас выходит из машины. Его персонал стоял по стойке смирно, никто не смотрел на него. Он протянул руки, и она поняла, чего он хочет.