И все же Тэд – молодец, думала она. Устрою-ка я ему шикарный ужин… Как только у меня выдастся свободный вечер.

Эми теперь работала не в одной только газете, она сотрудничала еще с несколькими изданиями. Она и не знала, что хорошие фоторепортеры редкость в этом огромном городе. И все же ее оценили по достоинству.

Через неделю Эми чувствовала себя в этой квартире так, словно прожила здесь всю жизнь. Она просыпалась утром, наскоро завтракала, убегала с фотокамерой наперевес на работу, возвращалась поздно вечером, ужинала, проявляла пленки и только к середине ночи ложилась в постель. Как ни странно такой график устраивал ее и ничуть не выматывал.

В один из тех редких вечеров, когда Эми вернулась домой чуть раньше обычного, в дверь позвонили. Эми была в старых джинсах и в футболке, в которых обычно трудилась в своей импровизированной фотолаборатории. Когда была возможность, Эми предпочитала все делать сама, поскольку получала удовольствие от этой кропотливой работы.

Итак, Эми расхаживала по комнате в старых джинсах и футболке, причесанная кое-как – к своему стыду, она вынуждена была признать, что в последний раз бралась за расческу утром, – и рассматривала свежие снимки, когда в дверь позвонили.

Эми остановилась и прислушалась. Быть может, ей только показалось и это у нее в голове гудит от усталости? Однако звонок повторился, и у Эми не осталось никаких сомнений в том, что к ней пришли гости.

Это наверняка Тэд, решила она, слегка раздражаясь. Неужели он не мог предупредить меня заранее? Ничуть не сомневаясь в том, что ее догадки верны, Эми распахнула дверь и чуть было не захлопнула ее снова, удивившись тому, что увидела.

Перед ней стояли двое. Женщина, одетая в стиле хиппи восьмидесятых, с прямыми каштановыми волосами и с сигаретой в длиннющем мундштуке, который она держала ухоженными пальцами. И блондин в потертых модных джинсах, белой футболке и новеньких кроссовках.

– Мисс Эмилия Стюарт? – спросила женщина.

– Да, – ошарашенно ответила Эми, раздумывая над тем, кто бы это мог быть.

– Извините за беспокойство, – сказал блондин, – но мы ваши соседи.

Как будто это все объясняет! Приятно познакомиться, но что вам нужно? – пронеслось в голове у Эми.

– Простите за наше вторжение без предупреждения, – продолжал блондин. – Можно войти?

Эми посторонилась. Как бы то ни было, невежливо держать людей на пороге. Она понятия не имела, что привело этих людей к ней, но негоже выяснять это, стоя в коридоре.

– Моника, – представилась женщина, протянув руку.

– Курт, – представился мужчина.

– Эми, – зачем-то сказала Эми, хотя они и назвали ее имя минуту назад.

– Вы правы, Эмилия звучит слишком претенциозно, – сказала Моника.

– Не могу с тобой не согласиться, – заявил Курт.

– Я включала музыку слишком громко? – пролепетала Эми.

Моника разразилась смехом, Курт ограничился улыбкой.

– Нет, что вы. Напротив, мы почти вас не слышим. Но, впрочем, следует, наверное, объяснить, зачем мы пришли. Не пугайтесь, Эми. Мы просто решили познакомиться.

– О! – только и сказала Эми.

– И у нас с собой пирожные. Не думайте, что мы заявились с пустыми руками, – сказал Курт.

Эми только сейчас заметила, что он держит в руках небольшую коробку.

– Что ж, – наконец обрела дар речи Эми, – проходите. Извините, у меня не убрано. Я… не ждала гостей.

– Еще бы! Хотя я и говорю, что нам следовало бы предупредить о своем визите, – сказала Моника, – мы никогда не предупреждаем. Это традиция.

– Традиция? – переспросила Эми.

– Да, – подтвердил Курт и прошел в кухню. Судя по всему, он прекрасно ориентировался в чужой квартире. – Это что-то вроде хобби. Как только у нас появляются новые соседи, мы непременно с ними знакомимся.

– Подождите пару секунд, я приведу себя в порядок, – сказала Эми и повернулась было к двери, но Моника удержала ее.

– Не стоит. Я сразу же поняла, что здесь поселился человек творческой профессии. Видели бы вы меня, когда я работаю! Дело в том, что я художница.

– Она может неделю ходить в одной и той же заляпанной краской футболке и питаться только черным кофе с сухариками, когда на нее снисходит вдохновение, – объявил Курт. – Если бы не я, Моника давно бы умерла от истощения.

– Он не преувеличивает, – подтвердила Моника и открыла шкафчик, откуда достала заварочный чайник и три чашки. – Выложи пока пирожные на блюдо, Курт. Ничего, что я тут хозяйничаю?

– Чего уж там, – пробормотала Эми, садясь на стул.

– Не думайте, что мы ходим в гости каждый вечер, – продолжала Моника. – Мы не навязчивы. Если не захотите с нами общаться – не надо. Но познакомиться мы обязаны.

– Я вовсе не против, – заверила Эми, смущенная тем, что эти незнакомые ей люди, похоже, читают ее мысли.

– Вот и чудесно, – сказала Моника, снимая с подставки закипевший чайник.

Курт тем временем красиво разложил пирожные на блюде, которое Моника так же достала из шкафчика.

Уж не снится ли мне все это? – подумала Эми. Вообще-то следовало выставить их за дверь. Что за манеры? Приходят в чужой дом и ведут себя здесь, как хозяева. Что, если я не хочу никого видеть? Но, с другой стороны, как-то неудобно выпроводить людей, которые пришли к тебе на чай и принесли такие потрясающие пирожные. Да, у них явно есть опыт по части знакомства с новыми соседями.

– Вы просто неуловимы, – сказал Курт. – Мы с Моникой пытались вычислить день, когда вы бываете дома, и нам это не удалось. У вас скользящий график?

– Не могу сказать, что у меня вообще есть график, поскольку я работаю в четырех местах сразу.

– Ужас! – воскликнула Моника. – Как вы все успеваете? Я бы сошла с ума! Честно говоря, мне было тяжело даже на одной работе. Вся эта ужасная система: вставать в восемь, ехать в офис к девяти, ни на секунду не опаздывая, работать строго до пяти, выходные два раза в неделю… Ненавижу, когда все распланировано! Именно поэтому я предпочла сидеть дома и работать тогда, когда мне вздумается.

– Отсутствие дисциплины повлияло на тебя не самым лучшим образом, зато ты свободна в своем выборе образа жизни, – сказал Курт.

– А вы тоже художница? – предположила Моника.

Она подозрительно прищурилась и как-то напряглась, ожидая ответа. Видимо, ей не очень хотелось услышать положительный ответ.

– Не совсем, – сказала Эми. – Я фотограф.

– О, как мило! – воскликнули Курт и Моника одновременно.

– Хорошо, что вы не стопроцентная художница, – заявила Моника, откусывая изрядную часть пирожного. – Я бы вас ревновала.

– К кому? – удивилась Эми.