– Еду принес, – прокомментировал свои действия Гамал, ставя на стол глиняную посудину, прикрытую кружкой и увенчанную белым хлебом. Еще раз покосился на «работодателя» и сгинул.

Мясо отдавало овчарней, но вкус имело приятный. Есть пришлось стоя. В отличие от большинства военнослужащих НАТО (особенно американских), Шарль был неприхотлив. Поев, прилег на кушетку и принялся размышлять. Военным Каддафи его не сдадут, это глупо, поскольку идеальная возможность была на дороге при встрече с патрулем, но Гамал ею не воспользовался. Все остальное ему решительно не нравилось. Граница с Тунисом – бандитское местечко. Дадут по голове, обчистят и бросят. Могли бы и здесь, но он бдителен и при оружии (которое никому не отдаст). И придется в одиночку выпутываться из неприятностей – но уже без денег. Впрочем, он считал, что справится. Прорваться в Тунис – а там гораздо проще. Страна цивилизованная, имеется связь и банки. Ему пришлют денег, он свяжется с начальством. Уж в Тунис коллеги не преминут за ним прилететь…

Если бы он знал, что «операция по спасению» закончится, не успев начаться! Все его планы, надежды – все рухнуло, как картонный домик Ниф-Нифа! За воротами встала машина – он слышал, как визжали тормоза. И через мгновение в ворота задубасили кулаками и прикладами! Он свалился с кушетки, обуянный ужасом, пронзительно осознав: по его душу слетелись демоны! Но продолжал надеяться, стоял у окна, таращился в щель между занавесками. Переваливаясь с ноги на ногу, семенил к воротам обеспокоенный Вахид, отомкнул тяжелую щеколду, вторглись двое в темно-зеленой форме, в беретах, с автоматами… а через мгновение во двор уже въезжал похожий на акулу военный джип в камуфляжных разводах. Ссаживались военные с суровыми, бескомпромиссными физиономиями. Вахид пытался что-то объяснить, яростно жестикулируя, – его толкнули в пыль, он упал, ударился головой. Люди в форме маршировали в дом. Охваченный паникой, Шарль заметался по комнатушке. На что рассчитывал? Распахнул окно – хотел уйти по крыше… и застыл с открытым ртом. Человек, оставшийся на подножке, посмотрел ему в глаза, поднял автомат, явственно сказал «Паф-ф» и засмеялся. Но он не хотел сдаваться! Никогда не изменяло благоразумие, а тут вдруг изменило. Отпрыгнул от окна и бросился к двери. Рванул ее – вдруг замешкались на пороге? Но нет, эти демоны прекрасно знали, куда идти! Один уже топал по лестнице, другой едва ступил, третий подталкивал его в спину. Серьезные мужчины, слегка за тридцать, в форме правительственных войск того режима, что весь цивилизованный мир считает нелегитимным… Увидели его и закричали, ускорили шаг. Возможно, он правильно поступил, что не стал выхватывать пистолет – его бы изрешетили. Невзирая на приказ брать живьем всех летчиков. Бегущий первым уже стаскивал с плеча автомат, сделал лицо, как у Рембо. В тренировках по рукопашному бою Шарль никогда не был последним: провопил что-то боевое и задиристое, схватился за перила, подпрыгнул и пяткой что есть мочи оттолкнул солдата! Похоже, ярость заменяла местным воякам умение. Атакующий не успел защититься, его унесло, как камень из пращи! Сбил коллег, под лестницей образовалась куча тел, мелькали конечности, луженые глотки изрыгали проклятья. Шарль бросился вперед, чтобы развить успех – не числом, так умением! – но в дом вбежал четвертый – офицер, схватился за кобуру, и Шарль понял, что не успеет. Бросился назад, скуля от отчаяния, ворвался в комнату, заметался, снова подбежал к окну. Улыбчивый вояка оставался на посту. Развернулся со сжатыми кулаками – хоть по челюсти приветствовать. Но дверь распахнулась от пинка, прогремела очередь – веером над головой, полетела штукатурка, разлетелось стекло! И Шарль присел от неожиданности, заткнул звенящие уши. Удар ногой, он завалился на бок, как животное, потерявшее координацию. Его схватили под локти, поволокли вниз, ноги безвольно стучали по ступеням.

На улице он очнулся, обволок пространство мутным взором. Хозяин Вахид, держась за живот, ползал в пыли, а плечистый громила в звании сержанта охаживал его пинками. Кто-то закричал, два одиночных выстрела вспороли воздух. Юркая фигурка вынеслась из-за сарая, зигзагами помчалась по двору, увертываясь от пуль, рыбкой нырнула в распахнутые ворота. И прежде чем пропасть, стрельнули шальные глаза, как бы даже подмигнули. Он мысленно пожелал Гамалу удачи – хоть кто-то может выкрутиться из этой безобразной истории… И вновь шевельнулось что-то над соседским забором. Узкая прорезь в никабе, огромные коровьи глаза, исполненные любопытства… и какого-то мстительного ехидства. «Сдала, сучка!!!» – молнией сверкнуло в голове. Злость обуяла – все беды в мире от женщин! Он рванулся, перегруженный эмоциями, но конвоир отпустил звонкую затрещину, и сознание покатилось, как колесо, оторвавшееся от шасси…

Двадцать девять самолетов НАТО просто исчезли. Было тридцать, но один вернулся. Капитан третьего ранга Оноре Латиньи, пилот многоцелевого истребителя «Мираж III», на двадцатой минуте полета обнаружил неполадку в работе форсажной камеры двигателя и после согласования с центром управления полетами развернул машину и вернулся на Сигонеллу. Остальные самолеты как в воду канули. Свалить на сбой техники уже не выходило – техника исправно функционировала. Крайне неприятная, шокирующая, просто убивающая информация прошла все уровни командования коалиции, наведя шок и трепет. Генералы НАТО реагировали по-разному – кто-то не верил, кто-то погружался в ступор. Председатель объединенного комитета начальников штабов ВС США Майкл Маллен выпил на рабочем месте. Командующий операцией НАТО генерал-лейтенант Шарль Бушар рассмеялся в лицо растерянному дежурному офицеру. Адмирал ВВС США Сэм Локлир, командующий американским флотом в европейской зоне, судорожно перекрестился – он считал себя прилежным католиком латинского обряда. Но факт оставался фактом. Информацию мгновенно засекретили – от «своих», от журналистов, от мировой общественности – под страхом немедленного увольнения и уголовного преследования. Полеты тактической авиации временно прекратили. Сформировались рабочие группы по выяснению причин исчезновения самолетов. Активизировалась агентура на ливийской территории. Список вопросов увеличивался с каждым часом. Кто сбил одним махом кучу истребителей-бомбардировщиков: ливийские силы ПВО или кто-то другой применил принципиально новое мощное оружие? Что с летчиками, живы ли они? Успели ли катапультироваться? Спасти не удалось никого, хотя сигналы от радиомаяков засекали. Три спасательных вертолета «Сикорский», поднятые с палубы флагмана USS «Mount Whitney», несколько часов барражировали над южными окрестностями города Хомс, но спасти никого не смогли. Вертолеты подвергались обстрелу, несколько попыток высадить спасателей завершились провалом. Дважды приходилось спасать самих спасателей, попавших в засаду. В итоге – двое раненых морпехов, один «тяжелый». Власти Ливии тактично помалкивали. Фотоснимки из космоса показывали, что в районе города Хомс имеются многочисленные очаги пожаров – на маршруте полета самолетов НАТО. Информацию подтверждали спасатели, воочию видевшие затухающие костры и людей вокруг них.

В штабе командования коалиции, расположенном в Милане, был создан кризисный комитет, подчиняющийся непосредственно объединенному штабу. С паникой первых часов удалось справиться. Службы и подразделения комитета начали сбор и первичный анализ информации. На первом же заседании было отмечено, что речь идет о событии, важность которого в свете обеспечения миссии НАТО в Ливии переоценить невозможно. О событии скверном, иначе говоря. Оппонентов главной версии случившегося не нашлось: против «мирной» авиации коалиции было применено новое, сверхэффективное, мощное оружие. Кто его обладатель, каков принцип действия – неизвестно. Нужно искать, и желательно в сжатые сроки. Вопрос о судьбе летчиков – к правительству Муаммара Каддафи, которое пока помалкивает, как, впрочем, и сам ливийский лидер. С некоторыми сомнениями было решено повторить удары, но теперь крылатыми ракетами – с бортов эсминцев и подводных лодок. И самое главное – ввести режим информационной блокады – с широкими полномочиями тех, кто призван его поддерживать.