в случае вашей смерти она будет утрачена.

Это Луан прекрасно осознавал. Он обладал несомненным преимуществом, которое намеревался обратить себе на пользу. Несмотря на головную боль, на его лице снова заиграла улыбка. Он загнал принцессу в угол, как и планировал.

Мэй

Мэй, должно быть, ослышалась.

– Я должна что? – спросила она, уставившись на прожилки в полотне двери из орехового дерева.

– Доказать мне, что вам можно доверять, – отвечал бескрылый, явно пребывая в хорошем расположении духа.

Вся эта ситуация была просто смехотворной. Ей надо было не вступать в дискуссию, а сразу приказать высадить дверь и оказаться с ним лицом к лицу. Но его упрек по поводу снотворного, которое он обнаружил в еде, застал ее врасплох, и вместо того, чтобы стоять на своем, она заняла оборонительную позицию. Эта выходка со снотворным – наверняка дело рук совета – не сулила Мэй ничего хорошего.

– Я вам жизнь спасла, или уже забыли? – предприняла она последнюю попытку выбраться из щекотливого положения.

– Это было до того, как я получил магию. Вы же понимаете, что теперь я не могу зачесть вам этот поступок.

Мэй раздраженно выдохнула и почти пожалела о своих благих намерениях.

По ту сторону двери приблизились шаги, а следом раздался такой звук, словно что-то тащат по полу. Мэй навострила уши, всмотрелась в узкую щель, но смогла различить лишь темноту и слабую оранжево-красную пульсацию. Из-за приоткрытой двери показались длинные тонкие пальцы, а в них – клочок бумаги.

Мэй не собиралась его брать.

– Это еще что такое?

– Мои условия для нашей совместной работы.

– У нас нет времени на подобные глупости.

– Предложение действует только сейчас. Проигнорируете его – и пострадает весь Элидор.

– Вы с ума сошли.

– Разве вы не знаете, что говорят о сумасшедших, принцесса? Они непредсказуемы.

В его голосе сквозила бесстыдная насмешка.

Мэй сдвинула брови.

– Вы же только что боялись за свою жизнь.

– Это было пару минут назад, теперь ситуация изменилась. – Он сделал театральную паузу, а затем продолжил: – У вас есть десять секунд. – Он чуть дальше пропихнул записку и призывно тряхнул ею.

Больше всего в этот момент Мэй хотелось схватить его за руку и треснуть головой о дверную раму. Но вместе этого она вырвала из его пальцев клочок бумаги, и криво выведенные буквы рассмеялись ей в лицо.

Порция зерновой похлебки

Луноцветовый мед

Павлинье перо

Пакетик семян зерновых культур

Вишневое цветочное вино

Уксус

Мое сгоревшее пальто

Мерцеклеверная соль

– Мерцеклеверная соль. Серьезно?

– Только свежедобытая. Никакая другая моей коже не подходит.

Теперь они обсуждают соль для ванны? Что за нелепица!

– Бросайте дурачиться. Вы наверняка заметили, что у вас жар. Вас жжет магия. Вам нужна помощь.

Она скатала записку с сумасбродными требованиями в маленький шарик. За кого вообще этот тип ее принимает?

– Возможно. Поэтому вам следует поторопиться. Если хоть один пункт не исполните, готовьтесь вместе затягивать похоронную песнь.

– Вы блефуете.

– Может быть. А может, и нет. Вы действительно хотите проверить, принцесса?

Она скрипнула зубами.

– Я так и думал, – сказал он. – А теперь оставьте меня одного. Я устал. Магия отнимает много энергии. Возвращайтесь завтра утром, тогда и поговорим.

Вдруг его голос прозвучал обессиленно, и не будь ее возмущение так велико, она бы, возможно, даже забеспокоилась о нем на мгновенье. Мэй еще крепче сжала записку, подавляя желание разорвать ее на клочки. Мерцеклеверная соль! Он что, собрался разжаловать ее в камеристки?

– Это напрасная трата времени. Зачем вам вообще этот хлам? – прошипела она, но он ничего не ответил. Мэй простояла под дверью еще несколько минут, мечтая, чтобы его стервятник побрал вместе с его списком.

* * *

В Мэй все кипело.

Она прилетела обратно в свои палаты и уже несколько часов размышляла о своем разговоре с бескрылым. Его бесцеремонность заставила ее в рекордные сроки потерять свое и без того небезграничное терпение. А эти его требования? Курам на смех! Как ни противно ей было за это браться, Мэй чувствовала, что для того, чтобы скорее пробиться к нему, она должна их исполнить. Сейчас они все зависят от него, а он мог натворить немало бед, если не станет сотрудничать.

– Я пришел так быстро, как смог.

Мэй повернулась и увидела, как Риз входит в открытую Нарой дверь.

– По-твоему, это быстро? – Мэй посмотрела на часы. – Снова дрался?

Она скользнула взглядом по его изогнутому носу и высоким скулам и остановилась на ране над бровью. Целитель хорошо сделал свою работу – на мете рассечения оставался только тонкий бледно-розовый шрам, который исчезнет через несколько дней.

– В порядке исключения, нет. Я был на важном собеседовании. – Он стряхнул пылинку со своего красного сюртука. – Не поверишь, некоторые из нас действительно вынуждены работать.

– А именно кутить ночь напролет, играть в карты и околачиваться в пивнушках?

Риз ухмыльнулся:

– Я так и сказал.

Она демонстративно закатила глаза, но его хитрая улыбочка была такой заразительной, что подняла ей настроение.

– Из-за чего ты на этот раз сцепился с Клайдом?

– Ах, это. – Риз сцепил челюсти. – Он продолжает обвинять мою семью в смерти его отца. Хотя мы лорда и пальцем не тронули.

Их семьи враждовали уже не одно столетие. А началось все с того, что прапрапрадед Риза якобы что-то украл что-то у семейства канюков. Что именно, никто уже не помнил, но взаимного презрения это не умаляло.

Когда же год назад отец Клайда бесследно исчез, то Даллонов, семью Риза, сразу же обвинили в том, что это они с ним что-то сделали. По мнению Мэй, упрек этот был совершенно безосновательным, особенно учитывая, что расследование вообще ничего не дало.

Лицо Риза сделалось еще мрачнее, и он вопрошающе посмотрел на Мэй.

– Хватит обо мне. Как у тебя дела?

Мэй вздохнула:

– Бывало получше.

Риз понимающе кивнул и приобнял ее за плечо.

В детстве они проводили вместе каждую свободную минуту, подшучивали над соседями, изучали Золотой квартал и залетали так высоко, что оттуда едва могли разглядеть город. И даже тот факт, что в Играх богов они были противниками, и она пусть не на много, но обошла его, не разрушил их дружбы.

– Мне нужна твоя помощь.

Мэй указала на два кресла у низкого столика и села.

– Речь о бескрылом, да? Придворные только о нем и говорят. Небесные князья вне себя.

– Что тебе о нем известно?

– Мы с моими людьми поспрашивали народ. Пошли под прикрытием: кто травником переоделся, кто рыбаком, кто картежником. Мы побывали в самых темных уголках Тарроса, и на заводах,